Его пальцы творили со мной чудеса. Они входили в меня, сгибались, находили мою точку G и сводили меня с ума, затем выходили из меня, чтобы погладить мой клитор. — Достань презерватив, — наконец сказала я. Он скатился с кровати, ловко и быстро, несмотря на размеры его мускулов. Начал копаться в карманах своих джинсов и, наконец, вытащил оттуда три презерватива, оторвал один из них и откинул оставшиеся в сторону. Оторвав упаковку, он вытащил и раскатал презерватив по своему члену и затем вернулся в кровать. Мужчина навис надо мной, большой, сильный и мускулистый, его член изнывал между нашими телами, глаза горели страстью. — Может у тебя есть кто-нибудь похожий на примете? Я приподнялась и укусила его за нижнюю губу, затем начал ее посасывать. — Возможно, есть. Я схватила его за плечи и обвила его спину ногами. — Однако у нее может быть тоже парочка требований к партнеру. — Неужели? Я потянулась и рукой приставила головку его члена к киске, затем замешкалась. — Да. У него должно быть такое тело, что даже Ченингу Татуму было бы стыдно за себя. — Я даже не знаю кто это. Несмотря на ситуацию, я рассмеялась. — Это актер. Гора мышц, кубики. Очень сексуальный. — Готов поспорить, что отожмусь больше чем он, — похвастался он. Я снова засмеялся. — Я бы не удивилась. — Я немного придвинулась и заставила его член войти глубже на пару сантиметров. Я начала задаваться вопросом, когда же он возьмет ситуацию в свои руки и начнет действовать, когда же он устанет от того, что весь контроль в моих руках. — У него должен быть большой член, и я имею в виду огромный. Но он должен быть не просто огромный, он должен быть правильной формы, помещаться в моих руках, в мой рот, в меня. Это главное требование. Зейн прижался своей головой к моей и вошел в меня. — А мой подойдет? Я вскрикнула. — Да, Боже, да, твой подойдет. Он остановился, когда вошел в меня до конца. — Есть еще требования? — Он должен быть крутым. Я встречала парочку таких ребят по жизни, но он должен быть круче всех их взятых. — Неосознанно я начала гладить его затылок, затем я продолжила говорить, смотря прямо ему в глаза. — Но еще он должен быть добрым и смешным. Чувство юмора очень важно. — В старшей школе меня считали весельчаком класса. Я захихикала. — Неправда. Он покачал головой. — Да, неправда. Но зато однажды во время одного совещания, я рассмешил нашего ДШ так сильно, что ему пришлось выйти из комнаты. — ДШ? — Директора школы. — Ооо! — Это все требования? — Эмм… — я наигранно задумалась, в этот же момент Зейн начал двигаться во мне. — Хмм… было что-то еще, но что-то я пока не могу вспомнить. Он склонился надо мной и начал целовать меня, его губы терзали мои, язык требовательно двигался в моем рту. Это был поцелуй власти, которым Зейн напомнил мне кто он такой и какой он человек. — Я освежил твою память? Меня трясло от поцелуя, и было трудно собрать свои мысли в кучу и ответить ему. — Ох, эмм… ага. Я вспомнила еще два условия. Он должен уметь великолепно целоваться, чтобы после поцелуя я задыхалась и не могла нормально думать. Зейн повиновался моему намеку и сделал поцелуй еще более сексуальным и властным, двигаясь при этом во мне в ритме движений его языка, из-за чего это был уже не просто поцелуй, а продолжение единения наших тел, продолжением химии, связью, жгучей напряженностью, которую я знала чувствовали мы оба, когда он двигался во мне. Это было нечто гораздо большее, нежели слияние наших тел, я знала это и Зейн знал… и этот поцелуй это доказал. — А какое второе? — спросил Зейн, разорвав поцелуй. — Он должен знать мое тело, как свое собственное. Он должен уметь довести меня до оргазма ровно за тридцать секунд. И должен быть… что-то должно быть в нашем сексе что просто… — я замолчала, потому что поняла что не могу найти подходящее слово. — Нереальное? — предположил Зейн. — Да, именно. — Сказала я, двигаясь вместе с ним. — Нереальное. Были только мы вдвоем, двигающиеся синхронно, затем дыхание в унисон, закрытые глаза, два тела, горячие и скользкие от пота. Никакой спешки, никаких фокусов, никаких странных позиций или завуалированных просьб. Были только мы, наши тела и наши сердца и то непонятное чувство, что было в нас обоих. Он продолжал медленно двигаться. Возможно, пытался себя сдержать. — Зейн? — Ммм? — Ты что сдерживаешься? — Да, немного. — Если мы оба не будем делать это вместе, тогда то, что мы сейчас с тобой обсуждали, бессмысленно. — Я приподнялась и поцеловала, одной рукой поглаживая его талию, другой держась за его затылок. Он сначала замедлил свои движения, полностью остановился, внимательно посмотрел на меня и ухмыльнулся. — Ты сама напросилась. Мгновение тишины, и я уже хотела спросить, что он имеет в виду, но у меня не было шанса. Он вышел из меня, схватил за бедра и перевернул меня на живот. Ох. Я оперлась на руки и встала на колени, готовая принять его в этой позе. Он провел своими руками по моей заднице, затем придвинулся ближе, встав на колени позади меня. Из-за своего плеча я увидела, как он взял член и приставил его ко мне. — О Боже, — прошептала я. — Готова? — Давай уже, Зейн. Он вошел в меня, медленно. — Вот так? — Еще. Он задвигался быстрее, сильнее. — Вот так? — Да, — выдохнула я. Он схватил меня за бедра и потянул назад, в то же время с каждым шлепком его бедер о мою задницу, его толчки становились все более и более резкими. — Еще, Зейн. — Что еще?