— Сын, так уж вышло, что она сбежала от меня. Ничего удивительного в том нет. Я слишком много работал, в то время как она поставила на первое место семью, — я слышу в словах отца горечь. Даже спустя так много времени ему непросто говорить об этом. — Я должен был больше времени уделять ей, но мне было так страшно за свою империю, что все остальное уходило на второй план. В том числе и ты, Влад. Я очень виноват перед тобой. Я никак не ожидаю услышать подобное от человека, которого так сильно ненавижу в прошлом, что эта ненависть едва не поглощает меня. Я чувствую, будто внутрь меня вонзают нож и прокручивают несколько раз, уничтожая и выворачивая наизнанку остатки моей души. В этот момент я противен сам себе за то, что был так глуп и слеп. — И еще это видео, — тихо добавляет он. — Какое видео? — искренне удивляюсь я. — Скажем так, я там предстаю в совершенно невыгодном свете. Начнем с того, что меня вообще там не было. С той секретаршей. Кстати говоря, она слишком быстро уволилась. И я даже не успел потребовать объяснений, — продолжает он. — Потому что возился со мной. Вместо того, чтобы спасать свой брак, — я бью кулаком по столу, не сдерживая гнев на самого себя. — Прости, отец. Я найду Ирину, объясню… — Да ты-то здесь причем? — горько усмехается мой родитель. — Помнишь фотографии? Все с той же рыжеволосой секретаршей? Это моих рук дело, — признаюсь я, на что получаю лишь искреннюю улыбку. — Чему ты радуешься? Что твой сын ублюдок? — Влад, — отец сжимает мое плечо, пристально заглядывая в глаза. — Я немного разбираюсь в людях. А уж в своем сыне, тем более. Ты ни за что не сделал бы такое. Да, ты был зол на меня, винил во всех смертных грехах, но ты никогда бы не оклеветал человека просто потому, что злишься на него. Я знал насчет фотографий. Но ведь не ты их подсунул Ире, и я смог ей это доказать. Но с видео все оказалось гораздо сложнее. Стечение обстоятельств. Спонтанная командировка, твоя травма и ее побег. Я просто не успел с ней объясниться. А сейчас… в этом уже нет смысла. Слишком много воды утекло с тех пор. Поэтому я просто предлагаю нам жить дальше. Тебе получить диплом и заняться тем, чем хочется. И если тебе потребуется помощь, ты можешь на меня рассчитывать, сын. — Спасибо, отец, — я крепко сжимаю отца в объятиях, чувствуя, наконец, то, чего мне длительное время так не хватает. Глава 13. Влад Из воспоминаний меня выдергивает голос Лиса, который машет перед лицом договором. — Бер, с тобой все в порядке? Игнатьев передал договор. Я перепроверил. Все четко, — серьезным тоном произносит мой лучший друг, который на протяжении длительного времени становится моей опорой практически во всех делах. — Да, все в норме, — невнятно бормочу я. — Поехали, отвезу тебя в аэропорт. По дороге расскажешь, друг, — Костян хлопает меня по плечу, после чего крепко сжимает его. — Что же случилось со спокойствием самого Беркута? — Его нарушили, Лис, и сомневаюсь, что пока поблизости источник, оно сможет вернуться на место, — Лис нажимает на брелок сигнализации, после чего мы усаживаемся в черный кожаный салон внедорожника моего друга. — Тебе бы старика своего поменять, — усмехаюсь я, постукивая пальцами по панели перед собой. — Отвали, Бер! Машина — пушка. Вместительная и удобная. Прикипел я к ней, — с огнем в глазах произносит Костян. — Как знаешь, — отвечаю я, глядя в окно. Лис заводит двигатель и выезжает со стоянки. Некоторое время молчит, разговор первым не начинает. Не в его характере. Дружище терпеливо ждет, когда я покаюсь во всех смертных грехах. — Дело в ней? — спустя еще десять минут поездки и моего молчания, наконец, не сдерживается Лисянский. Мой друг до сих пор не знает, что происходило тогда, шесть лет назад. В тот момент тема отношений с ней отходит на второй план, потому как появляется более серьезная, касающаяся моего здоровья. — Да, — короткий ответ. — Много лет прошло, Бер. Не проще ли было выкинуть ее из головы? — серьезным тоном говорит он. — Тем более, она давно замужняя женщина. Да и кольцо на пальце имеется. Я так понимаю, все у нее отлично. Да и у тебя неплохо складывается. — Черт! — громко ругаюсь я, ударяя себя кулаком по колену. — Эта девчонка даже спустя столько лет не дает мне покоя. — Ты знаешь почему, — уже тише произносит друг. — Лис, твою ж… — Потому что шесть лет назад нужно было все выяснить, а не выгонять ее из больницы. Что такого произошло, что ты не дал ни единой возможности высказаться? — Костян, ты многого не знаешь, — раздраженно произношу я, непроизвольно сжимая пальцы в кулаки. Годы самоконтроля идут к чертям собачьим, стоит только появиться Мышонку в моей жизни. Я готов рвать и метать, потому как влечение к ней не поддается никакому объяснению. — Я знаю только то, что после дня ее рождения ты повел себя как полный говнюк, когда в Новый год приперся с этой… — Костя пытается вспомнить имя, — подстилкой. — На дне ее рождения, пока я решал важные моменты, она зажималась с тем недоноском. И она ясно дала понять, что не готова ждать меня. Есения разорвала все между нами еще до того, как попытался ей объяснить, почему приехал так поздно, и отказалась слушать. В тот день наши отношения, если их можно было назвать таковыми, закончились, — чувствую, как внутри меня рана, которая за эти шесть лет затягивается, начинает кровоточить. — Я не из тех, кто станет бегать и умолять человека, если ему это не нужно. И тебе прекрасно известно об этом. Тем более, я переживал не самый простой период в своей жизни. И она знала, но все равно кинула меня ради этого ублюдка. — Слушай, Влад. Она пришла к тебе в больницу. Вы ведь могли бы поговорить еще раз. Она хотела рассказать тебе о чем-то важном. — Она собралась замуж за Диму и пришла ко мне. Зачем? Посочувствовать? Костя, я был инвалидом. Я мог не встать никогда. О чем с ней можно было говорить? — глухо спрашиваю я, вспоминая ее жалостливый взгляд в мою сторону. — Стоп! Ты же встал, — спокойно говорит Костя. — Влад, ситуация была из ряда вон. Даже в таком состоянии тогда в больнице ты мог спросить, слухи это или нет, что она выходит замуж. — Мне было как-то не до того, — раздраженно произношу я. — Я хотел, чтоб она как можно скорее убралась из палаты. Никто, и, тем более, она не должна была меня видеть таким. А учитывая то, что она явилась на тот бой… — Влад, черт возьми! — Лис хлопает ладонями по рулю. — Ты до сих пор сохнешь по своей бывшей сводной сестричке, но за все это время не попытался даже поговорить с ней. Я не понимаю тебя, дружище. — О чем с ней говорить?! Лис, есть еще кое-что, о чем я узнал гораздо позже. Моя сводная сестричка сделала аборт и выскочила замуж за этого недоноска! — взрываюсь я. Наконец, все эмоции, которые я сдерживаю на протяжении долгих лет, вырываются наружу. Костян в удивлении открывает рот, но ничего не может произнести. Он удивлен, как и я был тогда, когда увидел те бумажки собственными глазами. — Янка показала мне все копии ее анализов и направление на аборт, когда Есения уже укатила со своим муженьком в Канаду. Я ей даже звонил пару раз, хотел потребовать объяснений, потому как подтверждение этим бумажкам я смог получить через Саню Репина. Жалею только об одном, что не узнал раньше, чтобы воспрепятствовать аборту. Ребенок с бо́льшей долей вероятности был от меня. И именно поэтому она пошла на такой шаг, чтобы выскочить со спокойной совестью за этого ублюдка. Яна рассказала, что в день рождения моей сестрички этот Дима сделал ей предложение, и Есения согласилась. Поэтому, Лис, она в тот день решила порвать со мной. Все остальное — предлоги. Их видели вместе, и не раз. — Не знал, Влад. Ну конечно, эта подружка немало кровушки попила у тебя, — серьезным тоном произносит Лис. Он недолюбливает Янку, а после того, как я оказываюсь в больнице, по какой-то неизвестной причине его отношение к ней меняется до самого негативного. — Было и такое, — горько усмехаюсь я. — Откуда у нее такая информация? — задает напрашивающийся вопрос Костя. — У нее сестра старшая работает в той клинике, — отвечаю я. — Это дела минувших дней, Бер, но я на твоем месте поговорил бы с Есенией при случае. Что-то подсказывает мне, что все было совсем не так, — после продолжительного молчания говорит мой друг. — Можно было бы плюнуть на это, но ведь тебя колбасит, стоит только ей появиться на расстоянии двадцати метров. — Думаю, я с этим справлюсь, — заверяю, скорее, себя, чем Костяна. — Отлично, тогда скажи-ка мне, дружище, ты подготовился к завтрашнему собранию? — Лис снова становится серьезным. — Будет время, — уклончиво произношу я. — Твою ж…! — Костян со всей дури бьет по рулю. — Остынь, Лис, — спокойным тоном говорю я. — Я слишком хорошо тебя знаю. Если мы потеряем этого клиента, я с тебя спущу три шкуры. И не посмотрю, что ты мне друг. — Я тебя когда-либо подводил? — улыбаюсь во все свои тридцать два. — Вот именно. Все будет сделано в лучшем виде. Лучший друг и по совместительству мой партнер по бизнесу подъезжает к аэропорту, паркуется и выходит из автомобиля, следуя за мной. — Бер, от того, как ты проведешь эти переговоры, зависит наша прибыль на ближайшее время. И если все пойдет, как надо нам, то мы в прямом смысле этого слова озолотимся. Я на тебя рассчитываю, — хлопает меня по плечу Лис. — Костян, я не подведу тебя, — серьезно отвечаю я, пристально смотря на друга. — Я всю жизнь буду в неоплатном долгу перед тобой за все, что ты для меня сделал. — Бер, для этого и нужны друзья, — криво улыбается Лис, после чего желает мне счастливого пути и уходит. А я возвращаюсь к разговору с другом, раздумывая над его словами и понимая, что настанет тот день, когда я выпытаю у Есении все, что она столько лет скрывала от меня. Глава 14. Есения К середине показа я чувствую, что мои ноги отказываются передвигаться. Честно говоря, за все то время, что я снимаю, это впервые, когда выматываюсь донельзя еще до окончания съемки. Но что уж греха таить, мероприятие разворачивается невероятного масштаба. Моделей приглашают с других стран, а декорации заказывают у лучших дизайнеров мира. Фотографов здесь также хоть отбавляй. И с большинством из них я оказываюсь знакома благодарю бесчисленному количеству мастер классов, которые я проходила во время своего обучения. Кристина блистает. В глаза сразу бросается ее привлекающий внимание образ. Красное платье в пол из невероятно дорогой ткани обрамляет изящную фигуру, которая благодаря годам тренировок выглядит идеально. Ни одного лишнего килограмма, и ничего, что бы могло подпортить ее внешний вид. Идеальная оболочка снаружи, но вот такая же ли она изнутри — большой вопрос? Наконец-то показ подходит к своему логическому завершению, и я искренне радуюсь возможности хоть немного отдохнуть перед грандиозным фуршетом. Незаметно ускользаю в другой зал и подхожу к столику с напитками. Залпом осушаю бокал с водой, после чего резко застываю от знакомого голоса. — Сеня, здравствуй! — глубокий бархатный голос раздается из-за моей спины. Я медленно оборачиваюсь и вижу такую знакомую добродушную улыбку. Непроизвольно в ответ делаю то же самое — улыбаюсь во весь рот, после чего неожиданно для себя да и для собеседника крепко обнимаю. Горячие руки по-отечески прижимают меня к себе, и я закрываю глаза в невероятных давно забытых чувствах. — Сергей, здравствуйте! Извините за мой порыв, — смущенно произношу я, мягко отстраняясь. — Как вы? — Как же я рад тебя видеть, милая! Какая же ты красивая, девочка! — я замечаю скопившуюся влагу в уголках глаз мужчины. — Спасибо, — чувствую, как мои щеки покрываются румянцем, но мне так приятно. Я будто встречаю родного человека спустя много лет.