Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 12 из 50 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Не нужно было этого делать. Он не первый мужчина, который позволяет себе подобное. Спросите любую девушку. — Но вы ведь не любая девушка, да? — он подходит ко мне, и я не уверена, что он имеет в виду. Протягивает руку, чтобы заправить прядь волос мне за ухо, и мое дыхание замирает. — И я всегда защищаю то, что принадлежит мне. Мой разум разрывается от его слов. — Вам? Как ваша работница? Мое тело не знает, как реагировать, когда он проводит той же рукой за моим ухом вдоль челюсти легким, почти нерешительным прикосновением. — Конечно, куишле7, — усмехается он. — Можно и так сказать. Он проходит мимо меня и направляется в сторону своего кабинета, крикнув через плечо: — Я полагаю, вы знаете выход. Что, блять, сейчас произошло? ГЛАВА 8 Плач дяди Нам с Бет семь или восемь лет. Ее шелковистые светлые волосы, которым я всегда так завидовала, собраны в косички с бантиками красного, белого и синего цвета. Звезды сверкают серебром. От свежескошенной травы в парке пахнет бензином. Посреди пруда причал. На нем команда мужчин устанавливает фейерверки для сегодняшнего шоу. Я иду забрать наш мяч, но задерживаюсь, чтобы посмотреть на фейерверк. Вернувшись, вижу, как Бет разговаривает с соседскими мальчишками. Они выглядят сердитыми. А она грустной. Бет — самая маленькая в нашем классе. Поэтому она лучшая в гимнастике, но она падает, когда один из мальчиков толкает ее. Это подстегивает меня к действию, инстинкт защитить лучшую подругу разгорается докрасна. — Оставь ее в покое, Джек! — я подбегаю и толкаю его в ответ. Мы с Джеком огрызаемся друг на друга. Я высокая для своего возраста, и ему приходится смотреть на меня снизу вверх. Мне нравится чувствовать себя сильной. Я хорошо играю в футбол. И знаю, если ударю его по яйцам, то ему будет больно. — Ты чужачка, — слышу я шипение позади себя, Бет кричит, пока другой мальчик рвет на ней патриотические банты. Семья Бет из России. У ее родителей сильный акцент, который выделяет их, а у нее нет. Она приехала в Америку, когда была совсем маленькой. Они даже поменяли фамилию. — Она такая же американка, как и мы с тобой, — я хватаю его за плечо и на этот раз без колебаний бью по яйцам. Воспоминание врезается в меня с ностальгией и грустью. И чем-то еще, чему я не могу дать название, потому что понимаю, что никто не защищал меня. До Кэша Фокса. У меня в груди все колотится, пока я нахожусь в холле, зная, что по ту сторону двери, я думала, Кэш убьет человека. Ради меня. Нет. Не ради меня, напоминаю я себе. Ради себя. Потому что он чертов психопат. Как будто мои мысли призывают его, толстая дверь открывается и с щелчком закрывается, когда он входит. — Привет, Кэш, — я говорю первой, чувствуя необходимость взять под контроль наше взаимодействие. По сути, он ничем не отличается от тех хулиганов, с которыми мы выросли. Они думают, что имею на тебя управу, но оттолкни немного, и хватка ослабнет. — Привет, Аманда, — уголок его рта кривится. — Хотел убедиться, что с тобой все в порядке после небольшой потасовки прошлой ночью, — слова звучат как угроза, он оценивает, расскажу я кому-то или нет. Странно то, что он не говорит это как угрозу. Он говорит это так, будто искренне хочет убедиться, что со мной все в порядке. Этот хитрый лис убедителен. — Да, никаких проблем — я продолжаю раскладывать продукты, надеясь, что, если я проигнорирую его, он уйдет. Вместо этого он придвигает ящик из угла к середине холодильника и садится. — Что ты делаешь? — это определенно не то, как я представляла себе это утро. — Мне нравится узнавать своих сотрудников, — его взгляд скользит по моим обнаженным ногам, и я жалею, что надела сегодня юбку. Мало того, что в коридоре холодно, так теперь я еще и беспокоюсь, что он может заглянуть прямо под нее. Я хмыкаю и поворачиваюсь к нему.
— Я не собираюсь никому говорить. Не волнуйся. Он наклоняется вперед и опирается локтями на колени. Даже для меня это мощная позиция. А когда он вытирает нижнюю губу, глядя на меня сверху, мурашки бегут под теплом его взгляда. — Если я причиняю тебе неудобства, могу уйти, — это не вопрос, а утверждение. Тест, насколько сильно он меня беспокоит. — Мне все равно. Если хочешь провести утро, замерзая здесь, то помогай, — я бросаю ему пакет с зеленью. Он ловит его с забавной ухмылкой. Думаю, я прошла этот тест. Мы приступаем к работе по разгрузке продуктов. Проскальзывают моменты, когда мне комфортно в этой тишине. Но за этими моментами всегда следует осознание того, что я нахожусь в очень изолированном металлическом помещении с единственным выходом и серийным убийцей. Никто не услышит моего крика. Именно поэтому, когда он слегка кладет ладонь на мою спину и наклоняется, кладя что-то на полку передо мной, мне приходится бороться с желанием прижаться к нему. Его мужской запах сандалового дерева окутывает меня, а тепло от его ладони распространяется по моим ногам. Дрожь пробегает по всему телу, когда он шепчет мне на ухо, почти касаясь губами моей кожи. — Извини. Черт. Это не та реакция, которая должна быть у меня сейчас. Я отшатываюсь назад, но он хватает меня за бедро и прижимает к стеллажу. — Не бойся меня, — в его словах есть сладкая нотка, и, если бы я не была так чертовски шокирована, это было бы почти восхитительно. Он наклоняется вперед, пока кончик его носа не касается моего, его дыхание трепещет на моей щеке. — Хотя мне нравится, как пылают твои щеки, когда ты напугана, — медленным, осторожным движением он подает свои бедра вперед, пока я не чувствую его эрекцию через брюки, трение ткани о мои голые ноги посылает искры вверх. Кровь стучит у меня в ушах, а тело дрожит от желания тоже податься вперед. Его руки скользят по моим бедрам и изгибу задницы. Одна рука задирает материал юбки, а другая движется вниз. Если его рука опустится чуть ниже, он сможет… Вместо этого я отталкиваю его и ухожу. — Ну тогда не пихай меня к стенам в закрытых помещениях. — Это была полка, а не стена! — кричит он мне вслед с дьявольским смехом. Я сожалею, что не врезала ему по лицу, когда была возможность. *** Я ненавижу свое тело. Ненавижу за то, как оно предает меня. В ночь, когда умерла Бет, оно отказалось слушать мои мольбы. Оно не кричало, не поднималось. Я не двигалась. И сейчас я ненавижу свое тело, потому что мне придется провести остаток смены в промокших трусиках из-за предательской реакции на серийного убийцу. Издевательские взгляды, которые Кэш бросает на меня весь день, заставляют думать, что он тоже это знает. Ходит вокруг, выглядя самодовольным и раздражающе хорошим в синем костюме. Я его ненавижу. Входит высокий белый мужчина с причесанной головой, одетый в красный спортивный костюм Adidas, который сразу привлекает мое внимание. А когда я вижу его лицо, то останавливаюсь на месте. Это дядя Бет, Иван. Я никогда с ним не встречалась, но узнала его по семейным фотографиям и по его сходству с ее отцом. Я не хочу с ним общаться, не могу пойти на этот риск. Если он узнает меня по какой-то причине — я ведь была в жизни Бет последние двадцать три года — и назовет меня Харлоу, все будет кончено. Но наша администраторша заболела, поэтому обслуживающий персонал подменяет ее, и сейчас только я свободна. Я смирилась, нацепила на лицо дружелюбную улыбку и подошла к нему. — Здравствуйте, сэр. Добро пожаловать, — говорю я, возившись с бейджиком, надеясь, что это привлечет его внимание. Если он узнает меня, возможно, подумает, что ошибся, увидев имя. — Столик на одного? Он кивает и морщит нос, оглядываясь вокруг с усмешкой, как будто ему противно это место. — Что ж, хорошо, идите за мной, — мой тон тошнотворно сладок, пытаясь скрыть нервозность. Угловая кабинка свободна. Большой круглый стол с единственными в этом месте скамейками, обитыми той же красной кожей, что и в зоне ожидания. Я хочу пошутить насчет его спортивного костюма, подходящего к подушкам, но передумываю, когда он садится с таким видом, будто хочет пробить дыру в стене. Когда я спрашиваю его, что он хочет выпить, он отвечает только ворчанием, его глаза прикованы к задней части ресторана.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!