– Балабонил, не затыкаясь. Не очень-то Веня обеспокоен, будто не боится вкусить несвободу, – сделал вывод Токарев, закинул руки за голову, но потом понюхал свои подмышки, сморщился и сплел руки на груди. – Рядом ни одного строения: свалки, заборы с двух сторон. Когда грузчики подъехали, ящик уже стоял у дороги. – В накладной он указал, что груз – стеклотара для лаборатории. – Особо подметил, что груз хрупкий. – Но грузчики попались нерадивые, никто там, по факту, ни во что не вникал. Предупредили, что за бой стекла не отвечают, это вроде у них в правилах компании прописано. Погрузились и поехали по адресу. – Покажите на карте. – Полковник быстро проследовал в конференц-зал и встал напротив карты Москвы. Следователи поспешили за шефом, а Бирк с задумчивым видом остался сидеть в кресле. Пока Лимонов задавал вопросы о местности, доктор наблюдал за Кирой. Майор сидела в комнате оперативников и не сводила глаз с монитора компьютера, даже когда Свиридов задавал ей вопросы. Лицо сосредоточено, челюсти сомкнуты. О чем она думает? За завтраком поговорить о ее переезде им не удалось, а спальню Бирк покинул еще до восхода солнца, ему не терпелось просмотреть записи матери и освежить в памяти историю болезни Маэстро. Проверив почту, Митяева выпрямилась, как натянутая струна, и бросила короткий предупреждающий взгляд на доктора. Бирк вскочил, схватил трость и поспешил к ней. – Что? – спросил он, склоняясь над монитором. Кира показала на последнее письмо, выделенное жирным шрифтом, и щелкнула мышью по кнопке «открыть». «Дорогая Кира Владимировна и доктор Бирк, приглашаю вас на инсталляцию «Девяти ниш» сегодня к восьми часам по адресу: Москва, Воробьевское шоссе, д. 2. Убедительно прошу не опаздывать и других гостей с собой не приводить. Во избежание недоразумений и недопонимания спешу вас заверить, что страховой полис «Нина» все еще в действии». К письму была приложена видеозапись. Как только Кира запустила файл, ахнула и прикрыла рот рукой. На экране появилась спальня гостевого домика. Нина лежала в кровати, а рядом с ней стоял врач и задавал стандартные вопросы. Тот, кто снимал, стоял позади него и, судя по ракурсу, вел скрытую съемку. Бирк окрикнул Лимонова, и когда тот прильнул к экрану компьютера, Кира еще раз запустила видеозапись. – Да что б тебя! Явился не запылился, распрекрасный ты наш! Выяснилось, что по указанному адресу расположен завод. Свиридов затребовал в бюро технической инвентаризации поэтажные планы. Громов вышел на связь с поисковой группой и передал координаты встречи. Кира вывела на экран карту Москвы и проложила маршрут между двумя известными точками – местом передачи груза и адресом встречи. Она подняла глаза на Бирка. – Их разделяет всего лишь забор… – Он хорошо ориентируется на местности, знает каждую лазейку, наверняка приготовил не один путь отхода. Какой это завод? Кира зашла в информационную базу недвижимости столицы. – Московский экспериментальный завод душистых веществ. Она открыла браузер и вбила в поисковую строку название завода. – До семидесятого года назывался московский синтетический завод «Сложные эфиры». Был обанкрочен директором. В 2010 году его осудили за злоупотребление полномочиями. Он заключил ряд сделок, приведших к возникновению кредиторской задолженности на сумму более девятнадцати миллионов рублей. Также он умышленно не исполнил денежные обязательства по сделкам, что стало основанием для обращения подставных юридических лиц в Арбитражный суд с исками о признании предприятия банкротом. Ему дали условный срок и вменили выплатить штраф. Сейчас завод заброшен. Кира выудила из верхнего ящика стола блокнот и пролистала несколько страниц. – Где-то я уже читала про этот завод… – Она ткнула пальцем в записи. – Цапакин работал на этом заводе в период с мая 2004-го по февраль 2006 года. ††† За час до встречи группа быстрого реагирования заняла позицию в автомастерской неподалеку от завода. Лимонов и командир группы захвата склонились над чертежами коммуникаций и обсуждали план проверки территории. Только что техники тепловизорами просканировали все этажи и доложили, что здание пусто. – Если, как вы говорите, у него там лаборатория, понадобится мощная принудительная вентиляция, а здание обесточено с 2012 года. – Командир склонился над инженерными чертежами. – Этот сукин сын где-то в подвале или в соседних зданиях, – рассуждал Лимонов и пристально всматривался в чертежи. Бирк закончил разговор по мобильному телефону и присоединился к остальным. Полковник не выдержал и спросил, кто звонил. – Калининград. Сообщили, что гроб Маэстро пуст. Это было ожидаемо, Лимонов не стал комментировать и просто кивнул. – Оказалось, что Маэстро завещал свое тело медицинскому вузу в качестве кадавры21. Родственники этого не знали и устроили обычные похороны. На следующий день приехал катафалк, якобы из института, водитель предъявил разрешение на эксгумацию и забрал труп. Бумаги были в порядке, никто не чинил ему препятствий. – Думаешь, это был Цапакин? – Уверен. В служебном минивэне Кира получала последние инструкции коллег. – Эта мини-рация уместится даже в твою ладонь, она имеет радиус действия тысячу метров. – Свиридов протянул ей рацию. Кира ткнула пальцем в коробки: – А это что? – Промышленные противогазы. Бирк думает, что он может пустить газ. – Этот может… – Вы пойдете вперед, мы будем ждать сигнала. – Громов проверил, заряжен ли ее пистолет, и воткнул обратно в кобуру. Кира усмехнулась: знал бы он, сколько раз она это сделала за последние два часа. Рация затрещала, послышался стальной голос шефа: – По коням! Все вышли из минивэна и смотрели, как Митяева направилась в сторону завода. Бирк уже стоял перед зданием и разминал шею. Кира подметила его решительность и сосредоточенность, трудно было поверить, что несколько часов назад этот же человек метался по кабинету и истерически верещал. – Готова? – спросил он и протянул ей руку. Кира поняла, что это не галантный жест, ему нужна опора. Она взяла его под локоть, оба вошли в здание и осмотрелись. Тяжелый, застоялый запах химикатов ударил в нос. У Киры возникло чувство дежавю. Уж больно этот завод был похож на то здание, в котором она нашла Нину. Под ногами хрустели осколки стекла, щепки и сколотый бетон. По этажу гулял сквозняк. Все оборудование было демонтировано, на сохранившихся кое-где оконных стеклах белой краской нанесены кресты. «Приветствую вас, доктор Бирк, и конечно же, вашу даму!» – разнесся по пустым комнатам голос Цапакина. Кира вздрогнула. Бирк показал на потолок, она подняла голову и увидела старый репродуктор. «Приятно видеть вас на моем мероприятии, надеюсь, не разочарую, и вы получите массу удовольствий. Спускайтесь в подвал и идите по расставленным мною знакам». Вполголоса Кира передала сообщение по рации и последовала за доктором. Они спустились в подвал и, согласно указателям, направились по узкому темному коридору. Бирк шел впереди и освещал путь мощным лучом фонаря. Они попали в настоящий лабиринт: двери, проходы, бесконечные повороты и коммуникационные ниши. Дважды они спускались, а потом поднимались по ржавым лестницам. Периодически доктор сканировал потолок и когда за третьим поворотом заметил электрический кабель, ткнул Киру в плечо и указал на находку. Она передала по рации, что, скорее всего, они на подходе к логову Химика. Громов трижды сообщал, что идет следом, держа дистанцию, но на втором подъеме группа уткнулась в металлическую запертую дверь. Кира и Расмус переглянулись: когда они проходили этот участок, дверь была распахнута, а это означало, что кто-то, возможно, сам Химик, бесшумно отрезал их от коллег. Кира съежилась и ухватилась за руку доктора. Бирк в лабиринте разогрелся, ускорил шаг и почти не опирался на трость. Впереди показался туннель с кирпичными стенами и сводчатым потолком. Через каждые три метра коридор освещали одиночные тусклые лампочки. Послышался отдаленный шум промышленной вентиляции. Кира поспешила доложить по рации об изменениях, но ответа не последовало, из чего она сделала вывод, что пресловутая тысяча метров пройдена. Теперь, кроме как на себя, им надеяться не на кого. Шум вентиляции нарастал. Теперь вместо лампочек туннель освещали люминесцентные лампы, некоторые из них моргали. Последний указатель привел к черной металлической двери с электронным замком и двумя видеокамерами. Бирк немедля постучал. Щелкнул замок, дверь открылась, перед ними предстало помещение, похожее на пропускной пункт, оборудованный системой досмотра. «Добро пожаловать в мою обитель, – прозвучал голос Цапакина. – Перед вами монитор, на котором вы увидите в режиме повтора процедуру досмотра. Здесь все автоматизировано, поэтому придерживайтесь инструкций, иначе система заблокируется, вы не сможете двинуться ни вперед, ни назад». Расмус и Кира просмотрели деморолик и переглянулись. Чтобы пройти через контрольный пункт, им придется снять с себя всю одежду. Майор поднялась на цыпочки, заглянула за микроволновой сканер и увидела два черных чехла. – Он хочет нас переодеть. – Кира покраснела. Бирк проследовал за ее взглядом и нахмурился. – Выбора нет. Мы на его территории. Придется играть по его правилам. Расмус нехотя отставил трость в сторону. Кира знала, что в его трости скрыт острый клинок, на это дополнительное орудие она возлагала немалые надежды. Он скинул с себя брюки, рубашку и жестом показал, чтобы она не задерживалась. Майор отстегнула кобуру. Бирк встал в сканер и поднял руки. Двери почти беззвучно прокатились вокруг сканера, на мониторе появилась схематичная картинка мужской фигуры. Сработала система оповещения и выпустила Бирка из сканера. – Давай, Кира, не медли. Митяева сложила одежду аккуратными стопками, будто не они, а кто-то другой будет забирать их вещи. Затем кинула последний взгляд на дверь, через которую они вошли, и написала на листке блокнота: «Если я отсюда не выйду, назначаю своей наследницей сестру Асю». Поставила подпись, дату, время и вложила записку в карман джинсов. Затем в нижнем белье зашла в сканер. Процедура повторилась. На мониторе появилась женская фигура. Прозвучал сигнал, двери сканера выпустили Киру на другой стороне. Когда она потянулась за длинным красным платьем, Бирк уже почти оделся. На Киру он старался не смотреть, чтобы не смутить. Нутром он чувствовал, что ему следует ее как-то подбодрить, либо разрядить атмосферу шуткой, но к горлу подкатил комок и сковал связки. Мысль, что он рискует не только своей жизнью, но и жизнью молодой женщины, оптимизма не прибавляла. Оба подметили, что одежда тщательно подобрана под их фигуры. Руки Киры дрожали, она никак не могла справиться с ремешками на босоножках, и Бирк жестом показал на стул. Кира подставила ему сначала одну ногу, он застегнул ремешок, потом вторую. Не успела она перед зеркалом поправить лямки на платье, как электронный замок щелкнул, в проеме между двумя арочными нишами открылась дверь. Перед ними предстало круглое помещение, стены которого были затянуты черными плотными шторами. В центре стоял сервированный и покрытый белой скатертью круглый стол. Два пустых бокала красноречиво говорили, что других приглашенных на мероприятии не будет. «Доктор Бирк, налейте даме шампанского!» На этот раз голос Цапакина звучал сухо и деловито, без привычного высокомерия и театрально-напускного апломба. Несмотря на то, что подвальное помещение хорошо вентилировалось, здесь держался стойкий запах химикатов. Над ними что-то зажужжало. Кира подняла голову и увидела дистанционно управляемую камеру.