– Значит, понесут. Что с нашим вторым раненым? – Трудно сказать, проникающие в брюшную полость и грудь. Но на излете. На «лягушку» нарвались. – Тогда его и Байстрюка – в коляски, и я уезжаю. Эвакуация на вас со старшиной. Капитан Нефедов в теме, бодаться не будет, так что с остальными командирами через него. – Понял. Старшина самозабвенно руководил процессом хомячества. Из казармы и конторы один за другим, как на конвейере, выбирались нагруженные, будто трудолюбивые муравьи, люди. – Как чистка, старшина? – В графике. Они тут много добра успели накопить. – Все утащишь? – А то! – Саперы справятся? – Вроде должны, мы тут несколько щупов обнаружили. Один ефрейтор, кажись, неплохо разбирается, остальные на подхвате. Мин десятка два мы, кстати, и здесь нашли. – Не зарывайся. Я уезжаю с мотоциклами и ранеными. – Добро, командир. – А Кузьма где? – Убег уже. Добро свое собрал и к телеге помчался. Говорит, как бы его вторую, настоящую, корзинку не растащили засадники. Поехали! * * * – Ну что, сержант, сколько еще народу сбежало? – Двадцать два человека. – Оружие наше хоть не унесли? – Кто ж им даст. Налегке ушли, только с тем, что в животе было. – Как командиры себя ведут? – В общем нормально. Двое пытались права качать и меня строить, но капитан предложил им двойной паек и пинка под зад. Вроде успокоились. – Ладно, показывай, как вы здесь обустраиваетесь. – Лучше пусть инженер покажет, этим тут он распоряжается. Вон он, кстати. Пройти пришлось метров пятьдесят, прежде чем мы окунулись в суету человеческого муравейника. Размах работ впечатлял. Все что-то копали, носили, пилили… Главного распорядителя работ можно было заметить сразу – высокий, под два метра роста, худой, чем-то напоминающий цаплю, в не по росту короткой солдатской гимнастерке молодой парень. Я вдруг подумал, что примерно так выглядел будущий Петр Великий в юности, где-нибудь при осаде Азова, особенно если сам предварительно поносил бревна и истрепал голландский камзольчик. Заметив меня, «прораб» смешно оправил, точнее, попытался оправить, гимнастерку и, изобразив строевой шаг, от чего еще больше став похож на болотную птицу, направился в нашу сторону. – Товарищ командир партизанского отряда, сводная рота занимается фортификационными работами согласно утвержденному плану. Докладывал воентехник первого ранга Цаплин. Чуть не хрюкнул от неожиданности. Это ж надо так в фамилию вжиться. Похоже, для него и позывной придумывать не придется. – Введите меня коротко в курс дела, товарищ воентехник. – В связи с пожеланием не сосредоточивать весь личный состав в одном месте, было принято решение создать три лагеря, одновременно являющиеся опорными центрами обороны. Лагеря расположены треугольником. – Равносторонним? – Нет, конечно, даже не равнобедренным. Упор сделан на использование естественных заграждений. Мы используем два оврага и ручей, вот он как раз протекает. Овраги, конечно, лучше, но есть мысли, как и это место сделать менее проходимым и усилить устойчивость обороны. Теоретически, при прочих условиях, таких, как насыщенность оружием, боеприпасами и минными заграждениями, мы сможем выдержать атаку пехотного батальона. Опять же при условии, что у него не будет поддержки тяжелой артиллерии и атаковать любой опорный пункт будут не более двух рот одновременно. Мне осталось только хмыкнуть. – И сколько раз вы давали такие обещания, а главное, сколько раз они сбылись? – Практически ни одна позиция, строительством которых я руководил, не была захвачена противником. – Это как? – Все были оставлены без воздействия войск врага, путем отхода, – Цаплин слегка смутился. – Правда, атаковали нас только один раз, но тогда немцы обломали зубы, а во всех остальных случаях бросали позиции, чтобы не попасть в окружение. – Ну сейчас нам это не грозит, мы и так в окружении. А вот насчет насыщенности… Старший сержант, что у нас с ней? – Передали все вооружение под наш патрон и все патроны. Немного гранат. – Вооружение точно все? – спросил, покосившись на винтовку, висящую на плече сержанта. – «Светки» себе оставили, но отдали часть немецких с патронами. Сами теперь в основном на трофеях. – Ладно, товарищ воентехник, стройте свою линию Маннергейма, только людей не ухайдакайте, а то некому будет защищать, да и не для кого. Кстати, как с питанием? – Отлично. – Ну да, после лагеря почти любая нормальная еда будет отличной. – Вот если бы еще белков добавить, те, кто долго находился в лагере, без белковой пищи не скоро оклемаются. Мясо капитан приказал только им давать, но ведь и остальным тоже надо. И шанцевого инструмента не хватает, пил тоже. – Делаем, что можем. Я не волшебник, еще учиться и учиться. Свободны. – Сержант, капитан где? – Должен быть во втором лагере. – Веди. Отойдя от места грандиозного строительства, продолжили обсуждения животрепещущей темы. Причем это не преувеличение, тема жизни именно трепетала на кончиках пальцев. – Командир, так что с продовольствием делать будем? Уже сейчас нехорошо, а зимой совсем загнемся. – Ты думаешь, у меня есть ответы на все вопросы? Вот ты только сегодня задумался, а я, как считаешь, когда, позавчера? У меня этот вопрос в печенках с того самого дня, когда Кузьма мне Жорку на шею подвесил, и растет он в геометрической прогрессии. Знаешь, что это? Вижу, образованный. Сначала думал, как прокормить двоих, потом восьмерых, потом нас стало тридцать пять, а теперь больше двух с половиной сотен. А что через месяц будет? Ты об этом подумал? А я уже прикидываю, чем зимой тысячу ртов кормить, вот такая прогрессия. Вот пока я об этом размышляю, вы со старшиной решайте, как накормить тех, что есть. Он уже с утра Фефера трясет. – Может, опять мозговой штурм устроим? – Что, понравилось? Устроим. Еще не единожды и на многие темы. Проблем у нас будет завались. То, что есть, еще цветочки, ягодки осенью пойдут. Пока мы в тепличных условиях, считай. – Какие же это тепличные? – Хочешь пример? Их есть у меня. Сколько раз за нами немцы гонялись? – Да вроде ни разу. – А почему? Вот тебе варианты ответов: они нас всерьез не принимают или за нами некому охотиться. – Ну… подумать надо, взвесить… – Ответ – оба варианта. А теперь прикинь, что будет, когда нас примут и найдут батальон. Мы что будем делать? Геройски защищаться в треугольнике? – Так что делать? – Ты еще задай второй исконный вопрос. Ждать не буду, а сразу отвечу – виноват я. Легче стало? Вариантов у нас особых нет – драться будем. * * * – Здравия желаю, товарищ командир! – Здравствуйте, капитан! Как дошли, как обустроились?