Девеш бы побрал этих наемников. Он наконец достиг того уровня, когда смог противостоять другим кадетам, и тут произошло это. Отдых и восстановление. Он потерял почти всю с трудом заработанную силу и выносливость, и снова пыхтел после обычных тренировок, как будто раньше никогда этим не занимался. Синдер сделал последний судорожный вздох. Сейчас было бессмысленно ныть по этому поводу. Превозмогая боль. Это была его личная мантра. Он наверстает все упущенное и еще чуть-чуть. Он оттолкнулся от коленей и выпрямился, делая долгий выдох, после чего поработал над контролем дыхания. Вдох через нос. Выдох через рот. Не глотать ртом воздух. Глубокое ровное дыхание. Остальные кадеты вышли со двора смеясь и шутя, и Синдер смотрел на них с завистью в душе. Если бы у него были деньги или его поддерживал могущественный клан, он сходил бы к врачу и купил таблетки эфира, чтобы залечить раны. Тогда он бы так не отставал. Он тут же отбросил это нытье. Денег нет, поэтому какой смысл мечтать об этом? Как только сердцебиение пришло в норму и стало легче дышать, он окинул взглядом двор. Это был его дом, место, где он чувствовал себя по-настоящему живым. Да, здесь ему приходилось непросто, но он любил школу. Солнце повисло низко в небе, и по двору потянулись тени. День выдался теплым для этого времени года, и пот быстро высох. Прохладный ветерок взъерошил волосы. Вечерний бриз принес чуточку сухости, перемежающейся с запахом древесного дыма, доносившегося от множества очагов по всему району. Доносился также и аромат свежего хлеба из пекарни по соседству. Синдер вдохнул вкусный запах, и желудок заурчал. Отдых, восстановление и тренировки сделали его голодным как волк. – Задержись ненадолго, – сказал мастер Лирид. – Мне нужно накрывать на ужин, мастер. – Это сделает Фэйн. Я его уже попросил, – сказал мечник. – Присядь. Нам нужно поговорить. Я должен с тобой кое-что обсудить. – Он указал на пару крепких стульев в углу. Садясь, Синдер зашипел. Бедра и ягодицы горели приятной болью от переработки и предвещали то, что он станет сильнее. Такое бывает после прыжков из положения сидя. – Ты выздоравливаешь? – спросил мастер Лирид. Синдер сморщился, потирая переднюю часть бедер. – Я поправляюсь. Мастер Лирид изучающе смотрел на него несколько секунд, оба молчали. – Ты наверняка думаешь о том, как далеко продвинулся бы, если бы мог позволить себе приобрести таблетки эфира? – Это настолько очевидно? – с улыбкой спросил Синдер. – Я видел, как ты смотрел на других кадетов, – ответил мастер Лирид. – Было нетрудно догадаться. К тому же ты совершенно не умеешь лгать. – Он улыбнулся, подсластив горькую пилюлю. – Тебе нужно работать над этим. Иногда ложь необходима. – Мастер?.. – смущенно спросил Синдер. Мечник отмахнулся от его вопроса. – Неважно. Я хотел тебе кое-что объяснить. Я мог бы купить тебе таблетки эфира. Мастер Джин считал, что мне следовало это сделать. – Мастер Джин? Почему? – Синдер думал, что не особенно нравится старшему мастеру. Тот всегда был краток и говорил с ним тоном, которого не было у него в голосе, когда он общался с другими кадетами. – Я мог бы, но не сделал этого и хочу объяснить почему. Если ты будешь восстанавливаться после ран естественным способом, это приучит тебя к боли. Научит ее преодолевать, бороться даже тогда, когда тело твердит, что ты больше не выдержишь. В итоге ты только станешь сильнее. – Лирид пожал плечами. – Плюс, таблеток эфира не будет на поле боя, когда ты будешь служить, в какой бы армии ты ни оказался. Синдер нахмурился. – Ваше высказывание подразумевает, что мое заявление может принять не одна армия. Насколько он мог судить, он мог вступить лишь в армию Ракеша. До травм, полученных в результате драки с чертовыми наемниками, он лелеял приятную сердцу, едва теплившуюся надежду на поступление в Третий Директорат. Теперь он уже не так на это рассчитывал, по крайней мере, не в этом году и даже не в следующем. Он потратил слишком много времени на лечение и продолжал терять его, восстанавливая силу и выносливость. Синдер также припомнил слова, сказанные Фэйном, когда он только поступил в школу. Подмастерье сказал, что Синдер никогда не пробьется в Третий Директорат. Что он слишком поздно начал тренироваться и ему понадобятся годы, прежде чем он наработает навыки, необходимые для участия в Турнире Создателя. Но к тому времени будет уже слишком поздно. В Третий Директорат не принимали людей старше двадцати. – Существует множество армий, в которые может вступить воин Ракеша, – сказал мастер Лирид. – Любое из королевств варваров и княжеств Закатного Солнца будет радо тебя принять. То же самое касается Федерации Гандхарва и самой Якша-сит. – Он постучал по столу. – Может, мы и не обладаем теми же навыками и способностями, что и сплетенные, но люди Ракеша – самые искусные воины в мире. Это наша гордость и наше призвание – служить с честью и бороться без страха. – Его глаза воодушевленно сверкнули. – Вот что значит быть гражданином Ракеша. Никогда не забывай об этом. Синдер был застигнут врасплох горячностью мастера. – Прошу прощения, мастер. Я не хотел переступать черту и оскорблять вас. Хоть он и принес извинения, сделал он это не совсем искренне, потому что так и не понял, что такого сказал или сделал, что заставило мастера говорить с таким надрывом. – Ты не переступал черту и не оскорблял меня, – ответил мечник. – Я просто хочу, чтобы ты осознал собственную ценность. Думаю, сейчас ты оцениваешь себя слишком низко. У тебя есть необычный дар, редкая способность предугадывать планы противника с одного взгляда. Также ты быстро совершенствуешь свой набор навыков. Ты развиваешься семимильными шагами, быстрее, чем кто-либо, кого мне выпадал шанс тренировать. Это поразительно! – Он недоверчиво покачал головой. – Я знаю, что ты не станешь зазнаваться после моих слов. Правда в том, что ты слишком скромен в оценке себя. – Да, мастер, – ответил Синдер. Он согласился со словами Лирида, хотя в голове у него рябью расходилась досада. Он никогда не считал, что слишком скромен в оценке своих способностей. Он считал, что всего лишь оценивает их точно. Мастер Лирид усмехнулся. – Вижу, ты либо не веришь мне, либо не понимаешь, о чем я говорю. – Его улыбка погасла, и он подался вперед на стуле. – Продолжай тренироваться и работать так же, как и сейчас. Улучшай навыки, не оставляя желания добиться совершенства, и ты сумеешь пробиться в Третий Директорат. – Его глаза снова воодушевленно сверкнули. – И я имею в виду – в этом году. Синдер закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Слова мастера Лирида разожгли в нем гаснущую надежду. Именно это ему и нужно было услышать. Он продолжит восстанавливаться. Он продолжит тренироваться. Он продолжит совершенствоваться. Он открыл глаза, хищно улыбнувшись в предвкушении. – Да, мастер. * * * Через месяц после стычки с краснофлагими Синдер залечил последние раны, и они с Корал прогуливались по переполненному бульвару в сердце Быстромечия. Они были в нескольких зданиях к северу от доков, и теперь редкий ветерок время от времени доносил портящую воздух вонь сохнувшей рыбы. Солнце висело высоко в небе, день был не по сезону теплым. Весна будет ранней, или, по крайней мере, он на это надеялся. Впечатление от погоды портила лишь плотная толпа, которая шла по улице вместе с Синдером и Корал. Проспект был забит и переполнен плотным движением, отчего было сложно идти быстрее. Вдобавок, какофония множества голосов заставляла Синдера и Корал перекрикиваться, чтобы услышать друг друга. – Ты должна была по крайней мере позволить мне заплатить за обед, – сказал Синдер Корал. Они только что пообедали «У Розеро», и еда обошлась им недешево, пусть этот ресторан даже случайно нельзя было спутать с заведением высокой кухни. В «У Розеро» не было подавальщиков в накрахмаленной форме, разговаривающих тихими, спокойными голосами. Не было всего этого «нет, господин», «да, госпожа» и «разумеется, господин». «У Розеро» была харчевней, обслуживающей лавочников и их семьи, а не богачей. Но из людей с такими мизерными средствами к существованию, как у Синдера, даже скромное заведение высасывало последние деньги. Корал заплатила за них обоих. – Считай, что я угостила тебя за все, что ты сделал для Райнера, – сказала она, вынужденная говорить Синдеру на ухо, чтобы он смог ее расслышать в окружающей толпе. Синдер не считал, что ее щедрость была честной платой за то, что он сделал для ее брата, но он не смог бы победить в этом споре. Они уже несколько раз останавливались на этом вопросе, и что бы он ни говорил, ничто не могло изменить мнения Корал. Корал, должно быть, заметила, что он с ней не согласен. Она одарила его кривой улыбкой, явно забавляясь. – У тебя хватило бы денег, чтобы заплатить за нас обоих? Синдер не потрудился ответить. Она знала ответ. Ему бы хватило монет, но едва-едва. Корал посмеялась над его молчанием, толкнув Синдера всем телом. – Когда у тебя будут деньги, тогда и будешь платить. Что ты на это скажешь? Он согласно кивнул. – Договорились. Они шли дальше. Синдер не был уверен, куда именно они идут. – Кстати, куда мы идем? В театр? Вместо того чтобы как обычно выступать вечером, в эту увольнительную Корал попросила его сводить ее посмотреть пьесу. Синдер спросил о стоимости, и когда девушка беззаботно назвала цену, сделал все от себя зависящее, чтобы отложить достаточно денег на билет. Вместо ответа Корал взяла Синдера под руку и повела его по относительно тихой узкой улочке. Небольшие кучки мусора валялись по бокам от узкого переулка, и когда они подошли, мимо юркнула крыса. Вонь от сохнущей рыбы сменил дурной запах нечистот, мочи и кала. Синдеру не нравилось, что в переулке темно, и все его чувства обострились. Это место обладало всеми атрибутами улочки, где обворовывают честных людей. – Днем здесь безопасно, – сказала Корал, очевидно, заметив, что он усилил бдительность. – Этого переулка стоит избегать лишь ночью. Синдер не знал, права ли она, но его беспокойство немного поутихло, когда он заметил трех разодетых женщин, фланировавших в их направлении. Обеим группам пришлось прижаться к стенам домов, чтобы разминуться друг с другом. – Вот видишь, – сказала Корал. Синдер пробурчал, что согласен с ее наблюдениями, но продолжил тщательно за всем следить в поисках опасности. Корал хихикнула. – Я вижу, чем ты занимаешься. Через двадцать минут они вышли из переулка и оказались на другой улице, такой же переполненной, как и та, с которой они только что ушли. Потом прошли через еще одну не менее подозрительную подворотню, повернули налево, затем направо и вскоре вышли на улицу, уставленную жилыми домами и приличными магазинами.