Синдер подошел к гномам. – Дериус Сурент, – произнес тот, что бранил Шриови. Он был самым крепко сбитым из всех гномов. Его объятия наверняка будут больнее объятий Шриови. Синдер приготовился к еще одним костедробильным тискам. К счастью, это были лишь краткие объятия с постукиванием по спине. Дериус улыбнулся Синдеру. – Расслабься, дружище, – голос у него был еще ниже, чем у Шриови. – Я не стану ломать тебе кости. Шриови уже попытался это сделать. Ему это не удалось, так что мы не станем зря терять время. Нам известна твоя храбрость. Оставшиеся три гнома последовали примеру Дериуса. – Натаз Сурент, – сказал следующий гном. В отличие от Шриови, у остальных гномов были каштановые бороды и светло-карие глаза. Натаз не был исключением, но держался он так, будто был готов откусить голову любому, кто косо на него посмотрит. Следующим представился немногословный гном. – Джозеп Сурент. Приятно познакомиться. – Гном говорил задумчиво, даже медленно. Он мог бы потягаться с Рорианом в том, кто из них испытывал больше скуки и был наименее впечатлен происходящим. – Дорсер Сурент, – сказал следующий гном. Похоже, все гномы говорили басом. – Мы хорошо проведем здесь время. Я просто уверен в этом. – Он широко улыбнулся. Синдер ничего не смог с собой поделать и улыбнулся в ответ. Улыбка Дорсера заставляла почувствовать себя в своей тарелке. После знакомства Синдер обратился ко всем в комнате, желая внушить им, что для процветания в Третьем Директорате им необходимо держаться вместе. – Сейчас мы друг для друга незнакомцы, но так будет не всегда. Так не должно быть. Мы должны работать вместе, помогать друг другу, бороться ради всеобщего успеха, как кучка братанов. – Опять его разговоры о братстве, – шепнул Боунс Варку и Дептху так, чтобы все услышали. – Думаешь, он хоть раз заговорит о чем-то другом? – спросил Варк. Синдер постарался не терять терпения. – Братство – это хорошо, – согласился Шриови, – но гномы вступают в братство только с представителями своей расы. – Не всегда, – сказал Дериус. – Когда-то мы жили в мире со всеми. – Сейчас не время, – предостерег его Шриови. – Стремление к миру – величайшее призвание гнома, – упорно настаивал Дериус. – Не сейчас, – приказал Шриови, испепеляюще глядя на другого гнома, который тут же притих. Синдер посмотрел на Шриови, задаваясь вопросом, что же он не хотел, чтобы они услышали. Несколько минут спустя, у него уже не было шанса спросить об этом, потому что пришел Кор, чтобы отвести их на церемонию приветствия. * * * Аня Аруэн, принцесса Якша-сит, из кабинета коменданта наблюдала за тем, как новобранцы Третьего Директората, люди и гномы, выходят из Кратх-хауса. С третьего этажа холл Огненного Зеркала, здания, в котором проходило большинство занятий в Директорате и где находились кабинеты администрации, было прекрасно видно подходивших учеников. Окна в кабинете занимали почти всю стену, и Аня смотрела сквозь панели ромбовидной формы. Люди и гномы плелись следом за эльфами-первогодками, и все вместе они шли через плац, направляясь на церемонию приветствия. Ее проведут в банкетном зале, здесь, в холле Огненного Зеркала. Люди выглядели особенно молодо, чего и следовало ожидать. Они действительно были молоды, совсем дети, по меркам эльфов. Неужели она тоже когда-то была совсем новичком в этом мире? Это казалось сомнительным. Ане казалось, что у нее древняя душа. Она и была древней. Из конского хвоста у нее на голове выпал локон светло-медовых волос, и Аня убрала его за остроконечное ухо. Кончик был круглее, чем у большинства эльфов, что было еще одним напоминанием о ее уникальном происхождении. Она была также выше других представителей своей расы, и мужчин, и женщин, включая дворянство: скорее крепко сбитой, нежели деликатного телосложения, как те, кого считали по-настоящему привлекательными, как, например, ее сестра. Самой главной отличительной чертой Ани были глаза редкого оттенка: изумрудно-зеленые. Глаза других эльфов были небесно-голубого, грозового серого или угольно-черного цвета, поэтому ей часто говорили, что ее взгляд отвлекает и даже внушает беспокойство. Ее мужу, однако, нравился цвет ее глаз. Почему Девеш был так жесток и отнял его у нее? Аня сложила руки на груди, отгораживаясь от привычной боли. В том, что она отличалась ото всех, и крылась причина того, что ей удалось стать первой и единственной женщиной, закончившей Третий Директорат, но эта причина уже была неважна. Она была из Якша-сит, и этого было достаточно. – Что думаешь о наших новых учениках? – спросил генерал Сильв Арван, комендант Третьего Директората. Ане даже не пришлось оборачиваться, чтобы понять, что он сидит за своим столом, этим дубовым монстром, заваленным бумагами. Она слышала, как он с шорохом продирается через всю эту неразбериху. На полках, прибитых к стенам, был такой же беспорядок. На них было полно книг, карт, свитков и различных безделушек, таких, как камни, которые комендант посчитал интересными, заметки самому себе и огромное количество оружия, часть из которого заржавела и была сломана. Другими словами, это был мусор. Комендант всегда был таким. Ему нравилось хранить предметы, напоминавшие о прошлом, вещи, от которых любой человек в здравом уме избавился бы. Он встал из-за стола и подошел к ней. Сильв Арван был старше ее, ему было далеко за триста, и в его светлых волосах появились седые пряди. – Кто из будущих первокурсников, кроме твоего брата, кажется тебе выдающимся воином? Аня изумленно улыбнулась, услышав этот комментарий. Это была их старая шутка. Много десятилетий назад, когда Аня поступила в Третий Директорат, генерал-комендант был одним из ее наставников. Она была единственной женщиной, которая когда-либо училась в академии, и он спросил у нее, чего она хочет добиться. Аня ответила, что хочет стать выдающейся воительницей, и три года спустя достигла своей цели. – Мой брат искусен, – сказала Аня, – но я бы не назвала его выдающимся. – Значит, он не дотягивает до твоих стандартов? Аня усмехнулась. – Он не опозорит семью, если вы спрашиваете об этом. Он справится. – Уверен, что он покажет себя лучше. – Сильв Арван дотронулся до ее локтя, жестом пригласив присесть на один из двух стульев с высокими спинками, стоявших напротив стола. – Предлагаю выпить чаю перед празднеством. – Он мрачно усмехнулся. – Я знаю, как сильно ты любишь его помпезность и торжественность. Аня уже хотела последовать за комендантом, как вдруг краем глаза заметила одного из людей, вероятно, моложе остальных, невысокого и более хрупкого телосложения. Он шел как типичный мальчишка, который вот-вот превратится в мужчину, временами неуклюже, несмотря на военную подготовку. И все же, когда его конечности двигались синхронно, в его поступи появлялась кошачья грация, такая, какой позавидовали бы представители ее собственной расы. Он напоминал тигра, крадущегося в высокой траве. Комендант остановился на полпути к столу. – Что-то увидела? – Человек, – ответила Аня. Парень вошел в здание и пропал из виду. – Его походка… Что-то в нем было такое… едва уловимая грация. – Я уже видел таких, – сказал комендант, его голос звучал пренебрежительно. – Это им не поможет. Им не хватает способности черпать лоретасру. Они всегда будут ограничены. – Некоторые могут черпать лоретасру, – сказала Аня. – Нечасто, но я видела, как они делают это в минуты опасности. – Хорошо, что только в минуты опасности. Можешь себе представить, что случилось бы, будь это иначе? Мир, в котором люди могут использовать лоретасру? – Генерал-комендант поежился. Аня могла представить себе такой мир. Он часто ей снился и заставлял задуматься о своем прошлом. Даже почти восемьдесят лет спустя некоторые воспоминания ничуть не угасли. Она помнила имя, под которым знали ее, мужа, которого отчаянно любила и который отвечал ей взаимностью. Но почему он умер? Она никак не могла припомнить его имя, и все, что о нем знала, – это фрагменты песен из тех времен, когда он играл на мандолине, а она пела. И ночная прогулка по прекрасному парку. Лунный свет, отражавшийся от пруда, когда они стояли на мосту, и он ее поцеловал. Принцесса не могла вспомнить его имя и черты лица, но помнила их любовь, отчаянную и бездонную. Вдобавок, из воспоминаний она узнала жестокую правду: она больше никогда никого не полюбит. Но этого и не хотелось. Даже заводить любовника казалось неправильным. Было достаточно разрозненных воспоминаний о муже. – Пора идти на церемонию приветствия, – сказал комендант, вырывая принцессу из мира грез. – Зажми нос. Ты же знаешь, как воняют люди. Аня рассмеялась. – Их запах все еще вас трогает? Я думала, вы уже должны были к нему привыкнуть. – Каким образом? Его невозможно игнорировать. – Вы говорите, что они воняют, но я знаю правду. – Аня мимолетно улыбнулась. – Вы не любите их запах, потому что он слишком сильно вам нравится. Почти все сплетенные чувствуют то же самое. Комендант сердито нахмурился. – Я всего лишь рад, что люди не могут черпать лоретасру. Иначе они стали бы слишком опасны. * * * Банкетный зал Третьего Директората был прямоугольным, с высокими потолками, и пространство в нем занимало пять длинных столов. Четыре из них стояли вдоль: по одному для каждого курса и еще один – для преподававших в академии наставников и приезжавших с визитами воинов. Пятый стол стоял на возвышении и располагался перпендикулярно остальным. Во время официальных событий, таких как церемония приветствия, там сидели управляющие и старшие мастера Третьего Директората. В воздухе витали вкусные ароматы сдобренных специями блюд, и у Синдера заурчало в животе. Он умирал с голоду, так как весь день ничего не ел. Пространство освещали люстры в форме тележных колес, уставленные дюжинами ламп диптха, но последние лучи клонящегося к западу солнца мерцающей золотом занавесью проникали сквозь ряд высоких окон. Солнечный свет освещал множество фресок, украшавших стену напротив окон, на которых были изображены эльфы в воинственных позах. Синдер догадался, что это портреты известных исторических воинов, но он не знал никого из них. Наставники и командиры академии вошли один за другим через двери позади их стола. Эти два входа обрамляли три знамени. На центральном была изображена огненно-золотая корона на красном поле, флаг Якша-сит, другие два знамени были черными. На правом виднелся простой символ, серебряный знак «ом», а на левом – стилизованный орел, сжимающий в когтях меч. Вошел последний офицер, и все, включая эльфов-первокурсников, встали. Синдер запоздало поднялся на ноги вместе с другими людьми и гномами-первогодками. Он выругался про себя, так как понятия не имел, что должен встать. Должно быть, только что вошедший офицер – это генерал Сильв Арван. Мастер Лирид описывал его. Эльф средних лет, мощно сбит для представителя своей расы, подтянут и пропорционален, седые пряди в светло-рыжих волосах. Он взирал на учеников голубыми глазами. Протянув руки, генерал улыбнулся. – Прошу, садитесь. Я генерал Сильв Арван, комендант Третьего Директората. От всей души приветствую вас. – Он повернулся к четвертому столу, тому, который был выделен для наставников и воинов-гостей, и добавил: – Добро пожаловать тем, кто вернулся туда, где впервые снискал известность.