– Правда. Синдер покачал головой, все еще не отойдя от шока. – Кучка лицемеров. Утверждают, что они люди и потомки митхаспуров, когда на самом деле они потомки неизвестных сплетенных. Зачем лгать? Мастер Молни пожал плечами. – Потому что они лгуны, а лгуны поступают именно так. Они лгут относительно своих сил и намерений. Разве может удивляться, что они лгут и о своем происхождении? Синдер полагал что нет, но эта информация все же его разочаровала. – А насчет очищения праны? Зачем это делать? – Сложный вопрос, – хмыкнул мастер Молни. – Я не удивлен, что ты не нашел ответа в процессе своих поисков. Если оставить лоретасру нетронутой, она загрязняется. Поэтому ее нужно очищать с помощью дыхания и сердцебиения. И только очищенную можно использовать. Ее пропускают через чакру, где ее аспекты очищаются, усиливаются и курсируют через нади. А если чакра не раскрыта, пропускают непосредственно через нади. В таком случает необходимо сосредоточиться на лоретасре и присоединить соответствующие нити огня, воды, воздуха и земли к эфиру. Вот что значит очищать прану. – Мастер Молни заерзал на стуле, одновременно довольно и смущенно. – Может, это и кажется странным, но я изучал лоретасру несколько десятилетий. – Понятно. И Синдер действительно понял. Он провел многие-многие часы, читая различные книги в библиотеке, но, возможно, было бы лучше просто сразу спросить мастера Молни. Так он и ответил. – Наверняка, – кивнул мастер, – но тебе требовалась определенная база знаний, чтобы задать нужные вопросы. До тех пор ты должен был искать сам. Узнавать, что мог. Только теперь ты знаешь то, чего не знаешь. Синдер улыбнулся. – И знаю достаточно, чтобы понять степень собственного невежества? – Вот именно. – Мастер Молни в ответ улыбнулся. Улыбка смягчила изборожденное морщинами лицо, отчего он стал выглядеть моложе. Не впервые Синдеру стало интересно, сколько же лет библиотекарю. Сколько веков он на самом деле застал? Однако спрашивать об этом казалось неприличным. Вдруг он тем самым нарушит какое-нибудь эльфийское табу? Вместо этого Синдер продолжил задавать вопросы на изначальную тему. – Почему люди не могут дотянуться до своей лоретасры? Выражение лица мастера Молни стало задумчивым, взгляд направился вдаль. – Так было не всегда. Истории, которые ты прочел, очевидно, рассказали тебе об этом. – Он постучал пальцем по подбородку. – После того как митхаспуры одолели Шета, что-то произошло. До тех пор, если верить записям, люди пользовались лоретасрой так, как нам и не снилось. Объяснение мастера библиотекаря совпадало с тем, что Синдер обнаружил ранее. Когда-то люди обладали силами намного превосходящими те, которыми пользуются современные сплетенные. Затем восстал Шет. Чтобы противостоять его силе, откуда-то явились митхаспуры, и началась Нусраэль-Шев. Долгая война, длящаяся десятилетия или даже века, приведшая к поражению Шета и резкому и болезненному падению человечества. Конец войны также совпал с возвышением эльфов и других сплетенных. Мастер Молни заерзал на стуле, отчего-то испытывая дискомфорт. – Большинство считает эти истории баснями. Не верит в них. В их глазах люди всегда были низшими существами по сравнению с нами. – Вас бы высмеяли за сказанное мне? – догадался Синдер. Эльфийский мастер улыбнулся. – Давай не будем никому говорить, чтобы проверить. Синдер улыбнулся в ответ. – Было ли это связано? – Что было связано? – спросил мастер Молни, и Синдер понял, что задал вопрос вслух. – Окончание Нусраэль-Шев, возвышение эльфов и других сплетенных и падение человечества? Мастер Молни пожал плечами. – Возможно. Это определенно логичное объяснение. С человечеством кто-то что-то сделал, вероятно, даже ваши древние родоначальники, возможно, сами митхаспуры. – Он покачал головой. – Несмотря на десятилетия и даже века поисков, я так и не нашел, что это могло быть. Записи тех времен не сохранились, и мы не можем их прочесть. Синдер досадливо вздохнул. – И вам неизвестно, где можно найти информацию? Мастер Молни ответил не сразу. – Есть одно место, где ты можешь найти ответы на свои вопросы… – Он предупреждающе поднял руку. – Но я не советую тебе когда-либо посещать это гнусное место. Это последнее пристанище митхаспуров. Махадев. – Мастер произнес это слово так, будто оно было ругательством. – Если отвергнешь мой совет, то не найдешь там ничего, кроме призраков и монстров, обитающих среди руин. Те, кто входит в это гиблое место, уже никогда его не покидают. Это гробница мертвых. Оставь ее им. * * * Синдер скосил глаза, когда рядом с ним на диван плюхнулся Шриови. – Джозеп сказал, ты хотел больше узнать о нашей культуре, – сказал гномий предводитель. Был уже поздний вечер, и во всем Кратх-хаусе, включая казармы первокурсников, было тихо. Все одноклассники Синдера разошлись по комнатам, чтобы укладываться на ночь или продолжить самостоятельные занятия. В общей гостиной царил полумрак, лампы дитпха светили приглушенно, а огонь в очаге почти погас. Он все еще время от времени вспыхивал, но в остальном под кучей золы просто светились раскаленно-красные угли. Синдер вернулся в казармы из библиотеки всего несколько минут назад. С последнего разговора с мастером Молни о Махадеве прошло несколько дней, и он читал все, что только мог найти о мифическом городе митхаспуров. До сих пор он не нашел почти никакой полезной информации. Все обстояло так, как и сказал старый библиотекарь. Лишь мертвые звали Махадев домом, а от наглецов, посмевших нарушить их беспокойный сон, больше никто и никогда ничего не слышал. Был даже случай, когда в город вошел Тиаксис Десятый из древней империи Меде, Шань-Менди. С тех пор его звали Тиаксисом Затерянным. Он преследовал полчище заххаков, которые хотели спрятаться в бесконечных туманах Махадева. И те и другие канули в небытие навечно, так и не вернувшись из мертвого города. Синдер припомнил свой разговор с Джозепом о мудрецах в гномьем обществе, состоявшийся несколько дней назад. Юный гном сказал, что говорить об этом Можно только с дозволения Шриови. – Верно, – ответил Синдер на слова гнома. – Расскажешь мне о своем народе? – Зависит от того, что ты хочешь узнать, – сказал Шриови равнодушно, не выказывая ни желания, ни нежелания рассказывать. – Джозеп упомянул тех, кого называют мудрецами. О них известно не так уж много. Что они делают? – Мудрецы – наши мыслители, те, кто хранит нашу историю. Им известны истины, о которых забыли остальные. – Выражение лица гнома стало более суровым. – Их высоко чтят. Это было ненамного больше того, что рассказал Джозеп и что Синдер собрал по крупицам из книг. – Судя по тому, как говорил о них Джозеп, все они женщины. Это так? Подобное казалось абсурдным, так как гномьими крешами управляли мужчины – не женщины. В результате Синдер так и не смог определить, каким статусом обладали мудрецы. Губы Шриови искривились в мимолетном раздражении. – Джозепу не следовало рассказывать тебе об этом. – Он и не рассказывал, – сказал Синдер, не желая, чтобы Джозеп угодил в беду. – Я сам догадался. Не ругай его за то, что я… – Любопытнее, чем следовало бы? – Раздраженное выражение лица Шриови стало кислым. Очевидно, тема мудрецов была для Шриови щекотливой, и Синдер посчитал неразумным давить на гнома. – Нам не обязательно продолжать обсуждать гномью культуру. Шриови отмахнулся от его слов. – Все нормально. Просто вместо того, чтобы отвечать на все твои вопросы, я расскажу тебе то, что мне позволено. – Он прочистил горло и поглядел на тлеющие огоньки. – Наш народ довольно сварлив. Думаю, это известно всем. Мы вынуждены быть такими, чтобы выжить в суровых условиях гор и в еще более суровой компании заххаков, особенно гоблинов, упырей и омертвелых. Некоторые считают нас даже слишком сварливыми. По его тону не было ясно, разделял ли Шриови это мнение. – Мудрецы говорят, что мы не всегда были такими, – продолжил он. – Они говорят, что когда-то мы жили небольшими деревнями в самом сердце гор, в мире и безопасности. – Гном недоверчиво фыркнул, как будто даже мысль об этом казалась ему смехотворной. Синдер молчал, позволяя Шриови говорить и не перебивая его. – Мы больше не живем маленькими деревнями, – сказал Шриови, – но мы все еще живем в сердце гор, внутри мощных крепостей. Далекие цитадели соединяют дороги и огромные мосты. Мы построили могущественную державу. Нас боятся и чтят. – Он поджал губы. – Но этого недостаточно. Наши князья стремятся заполучить больше власти и территорий… – Шриови снова уставился на тлеющие угольки и перешел на шепот: – Всегда недостаточно. Синдер не ожидал, что гномий предводитель так много расскажет ему о своем народе. И уж тем более не ожидал, что Шриови станет с такой неприязнью отзываться об образе жизни гномов. Склонность к жестокости и войнам – вот те проблемы, те настроения, о которых Шриови умолчал, но которые явно причиняли ему боль. Это была больная тема, и Синдер постарался аккуратно ее обойти. – Что случилось с твоим народом? – спросил он. – Ведь раньше вы жили маленькими мирными деревнями. Шриови горько рассмеялся. – Шет случился. Заххаки случились. Мир случился. Кто знает? Если ты не заметил, Семинал – не место для малодушных. Этот мир заставляет совершать отвратительные вещи. Синдер не стал спорить с заявлением Шриови. Правда была очевидна. – Жизнь на Семинале заставила гномов отказаться от мирного пути?