Часть 32 из 91 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Возле дома мы притормозили в восьмом часу вечера в кромешной темноте. Возле моего подъезда мелькнула тень, кто-то сидел на лавочке и курил. Глеб подвез меня как можно ближе и открыл дверь, подавая руку.
– Осторожно, – предупредил он, помогая мне спуститься. – Если хочешь, я как-нибудь возьму тебя с собой на «покатушки» помесить грязь?
– Хорошо, – ответила я. – Очень интересно посмотреть, как ты макаешь в грязь «свою девочку».
Он хохотнул.
– Для этих целей я использую другую машину, – уточнил он.
– Ах вот как, – пробормотала я, не зная, что еще сказать или сделать.
Мы стояли друг напротив друга возле подъезда в какой-то нерешительности, никто не говорил ни слова.
– Спокойной ночи, – хлопнув в ладоши, сказал Глеб.
– Спокойной ночи, – сказала я и, сделав шаг навстречу, осторожно прикоснулась своей щекой к его.
– Увидимся в офисе, – улыбнулся он.
– Да.
Я стояла и ждала, пока машина скроется за поворотом нашего двора, а потом повернулась и увидела его. Призрака в моем мире, который сказал:
– Hello…
Часть 2
Когда все заканчивается, тогда все только начинается
Глава 1
Золотой ключик
Смех – кратчайшее расстояние между двумя людьми.
Виктор Борж [15]
Чаще всего мы совершаем решающие поступки либо ради кого-то, либо вопреки чему-то. Но каждый раз надеясь на то, что именно это приведет нас туда, где нам хочется быть. Мы редко думаем, полагаясь на авось, а если и думаем, то ищем себе оправдания в том, о чем бы нам не хотелось думать.
Наверное, в тот момент я ни о чем таком не думала, когда услышала:
– Hello…
Приветствие прозвучало как вопрос, и я некоторое время молчала, не зная, как ответить.
– Том? – обрадовалась и одновременно удивилась я. – Что ты здесь делаешь?
– Я сказал «привет», а ты спрашиваешь, что я здесь делаю, – усмехнулся он, выходя в световой круг, расплывающийся от фонаря на асфальте.
– Привет. – Я не знала, кинуться мне на него и обнять… или осторожно спросить про Коула. – Как ты здесь очутился?
– Я пытался быть твоей судьбой, что должна столкнуть нас. Но вижу, что с тобой столкнулась другая судьба…
– А… – Я махнула в сторону отъехавшей машины. – Это Глеб, мы вместе работаем.
– Это все объясняет, – многозначительно заметил Том.
Я подошла к нему ближе и взяла за руку, сталкиваясь с его осторожным взглядом, словно пытаясь понять, зачем он здесь. Рука оказалась холодной, пальтишко не защищало от ветра, который был еще по-зимнему холодным и пробирал до костей, а шапка хоть и была натянута до бровей, но не грела покрасневший нос.
– Что объясняет? – усмехнулась я. – Пошли напою тебя чаем, и поговорим.
– А если этот на машине вернется? – усмехнулся он.
– Том.
– О’кей. Пошли. Я просто…
Он сжал мою руку крепче, и я ответила тем же, открывая дверь подъезда, где нас встретила темнота, заходя в которую ты не понимаешь, открыты у тебя глаза или нет. Мы на ощупь поднимались по лестнице, так как лифт тоже не работал, и пытались болтать, чтобы понять, что мы… это мы.
– Как ты меня нашел? – спросила я.
– Лиззи помогла.
– Лиззи… – протяжно произнесла я. – Можно было догадаться.
– Да, Лиззи дала мне электронный адрес фирмы, в которой ты работала. И через нее с небольшими усилиями я выяснил, где ты живешь, – объяснил он.
– Да, мои коллеги по работе просто душки… – саркастически заметила я. – И Лиззи тоже. Могла бы посмотреть адрес у мамы в бумагах.
– Да? – удивленно спросил он. – Так ты рада меня видеть? – неуверенно поинтересовался Страуд.
Я замолчала, не зная, что ответить, потому что, с одной стороны, хотелось сказать, что да, а с другой – я осознавала, что ждала совсем другого человека, хотя и знала, что зря. К счастью, мы уже стояли возле двери квартиры, и я решительно сменила тему разговора:
– У тебя нет фонарика или зажигалки? Мне надо найти ключи.
Том усмехнулся, достал зажигалку, и мы взглянули друг на друга при свете небольшого огонька, пытаясь прочесть что-то по взгляду, я тут же смутилась, боясь, что он прочтет что-то не то, и стала искать ключи.
– Вот они. – Я потрясла связкой перед ним. – Теперь свети, пожалуйста, на замочную скважину.
Руки дрожали, и я никак не могла попасть в отверстие, а потом ключи и вовсе упали. Когда открылась дверь и тускловатый свет из квартиры упал на нас, ползающих по полу подъезда, словно слепые котята, мы увидели ее.
– Кто здесь? – рявкнула Злыдня.
Том и я поднялись с колен.
– Это я. Настя. Здесь такая темнота, что никак не могла открыть дверь, – торопливо объясняла я.
Небольшая оплавленная свеча через секунду осветила наши с Томом лица, и Тамара Петровна задержала взгляд на моем спутнике, долго разглядывая его несвойственное русским мужчинам лицо и яркие большие глаза.
– А это кто?
– Друг, – тут же выдала я.
– Знаю я таких друзей. Нормальные друзья по ночам не приходят к девушке домой.
– Еще не ночь, Тамара Петровна, я с работы возвращаюсь только, – оправдывалась я, как меленькая, хотя давно уже повзрослела.
– Мы договаривались. Никаких мужиков в доме, – ехидно напомнила она.
– Это просто друг, – настаивала я.
– Что происходит? – наклонившись ко мне, раздраженно спросил Том.
– Ничего. Все нормально, – отмахнулась я. – Так вы нас пустите сегодня или нам на улице ждать до утра?
Злыдня сделала шаг назад в квартиру, давая возможность зайти внутрь.
– Он что, иностранец? – спросила она меня шепотом. Чего уж шептать, он и так по-русски не понимает.
– Да. Том приехал из Лондона.
– Из Ло-ондона… – многозначительно протянула она. – Ладно. Раз из Лондона, то можно. А то я смотрю, что одет он как-то. Шантрапа всякая так ходит. Натянут капюшон на голову, половину лица не видно. Значит, думаю, скрывают чего-нибудь. Вот и про него подумала, осторожнее надо быть.
– Он не такой, поверьте, – устало вздохнула я, заходя в квартиру.