Глава 90 Дейл, Вирджиния, понедельник, 19 сентября 2016 года О посттравматическом синдроме Зои знала очень немного, однако была уверена: людям, на которых обрушилась эта напасть, не полезно заботиться о других таких же бедолагах. И тем не менее именно этим занимались они с Андреа – заботились друг о друге. И, пожалуй, получалось неплохо. Конечно, не обходилось без проблем. Так вышло, что их травмы друг другу противоречили. Зои стремилась круглые сутки держать открытыми все окна в квартире. Ей нужны были свет и воздух, уличный шум звучал для ее ушей сладкой музыкой. Андреа предпочитала, чтобы и двери, и окна были закрыты и заперты на все замки. Она превратила квартиру в маленькую крепость, куда не проникнут незваные гости. Сестры искали и находили компромиссы. Например, в гостиной окно будет открыто, а в спальне – то, что выходит на пожарную лестницу – всегда закрыто и заперто на задвижку. Обеим снились кошмары. Поначалу они спали в одной комнате и даже в одной кровати. После того как Андреа среди ночи, отбиваясь от невидимого противника, оставила на лице у Зои длинную царапину и едва не выдавила ей глаз, от совместных ночевок пришлось отказаться. Однако сегодняшнее утро, ленивое и ласковое, словно в долгожданный выходной, казалось почти нормальным. Зои проснулась от грохота кастрюль и сковородок – Андреа что-то готовила, – вылезла из постели и, моргая, прошлепала на кухню. Сестра стояла у плиты, что-то напевая себе под нос, – пожалуй, довольно бодро. Рядом с ней на тарелке высилась груда жареных оладий. Андреа сняла со сковородки очередной подрумянившийся оладушек, перевернула и отправила на тарелку, улыбнувшись тому, как ловко подбросила его в воздухе и как ровно он лег. Зои потянулась к оладьям, но Андреа хлопнула ее лопаткой по руке. – Ой! – Не сейчас, – строго сказала Андреа. – Будем есть их с маслом и кленовым сиропом. И еще я купила апельсиновый сок! – Пожалуйста, только один! – взмолилась Зои. И опять потянулась к оладушкам. Лопатка опустилась в дюйме от ее пальцев. – Смотри у меня! – пригрозила Андреа, поигрывая своим орудием. – Ну хоть чашечку кофе можно? – проворчала Зои, пожирая оладушки жадным взглядом. – Кофе – пожалуйста. Зои приготовила себе кофе, терпеливо ожидая, когда темная влага жизни наполнит чашку. Отпила глоток, вдохнула пряный запах. Что за чудо! А затем – одно молниеносное движение, и верхний оладушек у нее в руках! Зои торопливо запихнула его в рот, при этом едва не подавившись. – Ты бы себя сейчас видела! – фыркнула Андреа. – Точь-в-точь хомяк! Зои улыбнулась с набитым ртом и, дожевывая оладушек на ходу, ушла в гостиную. – Я включу музыку? – спросила она оттуда. Музыка ей теперь требовалась почти постоянно – чтобы заглушить тишину. – Ладно, только не Бейонсе и не Тейлор – их я больше не вынесу! – Кэти Перри пойдет? – Пойдет… – Андреа тяжело вздохнула. Зои включила «Teenage Dream» и подошла к окну в гостиной, которое Андреа снова закрыла. Распахнула окно и высунулась наружу, глядя на снующие туда-сюда автомобили. Не нужно быть экспертом по травмам, чтобы понимать огромную разницу между бедой Андреа и ее собственной. Человек, пытавшийся ее убить, сейчас в федеральной тюрьме и ждет суда. А человек, пытавшийся убить Андреа, – на свободе. Копы оцепили здание, проверили все входы-выходы, перекрыли соседние улицы, обыскали весь город – и все же Роду Гловеру удалось уйти. – Хотела бы я в пятницу вечером так же веселиться! – сказала Андреа у нее за спиной. – Что? – недоуменно переспросила Зои. – Как в песне. – А-а… – Зои не вслушивалась в слова песни, да и мелодией мало интересовалась. Ей просто нужны были звуки. Постоянные звуки, успокаивающие, напоминающие, что она больше не одна и не взаперти. – Завтрак подан, мадам. Может, выключим этот шум? – М-м… еще пару песен, а? Сейчас как раз начнется «Firework»! Андреа вздохнула и с недовольным видом пошла на кухню. Зои поплелась за ней, чувствуя себя виноватой. Со временем полегчает. Хотелось бы надеяться. На обеих тарелках высилось по горе оладий, плавающих в озере кленового сиропа. На третьей тарелке нарезанные фрукты – бананы, яблоки, клубника, черника. Такие завтраки созданы, чтобы фотографировать их и выкладывать в «Инстаграм», однако сестры Бентли полагали, что еду лучше есть, а не постить в Интернете. Зои разрезала оладушек, окунула кусочек в кленовый сироп, наколола сверху на вилку банан и отправила в рот. Закрыла глаза, дыша через нос, всем телом впивая необычайную сладость. В соседней комнате Кэти распевала припев «Firework» – и Зои хотелось, чтобы этот блаженный миг длился вечно. – Вчера я слышала, – сказала Андреа, – как ты говорила по телефону со своей начальницей. О том, что у вас в отделе кто-то сливает информацию. – А, ничего особенно. Не беспокойся. Просто кто-то рассказал тому репортеру, что я… – Это я рассказала. Зои уставилась на сестру, словно громом пораженная. – Ты знаешь, что он пишет о тебе книгу? Он позвонил мне. Сказал, что очень хочет посмотреть вблизи, как ты работаешь, что он сумеет прославить твое имя. И все эти идиоты у тебя в отделе, что смотрят на тебя свысока, потому что ты не агент, сразу… – Андреа! Ты хоть понимаешь, что могло выйти? – Жаль, что Гарри Барри здесь нет: с каким удовольствием она воткнула бы ему вилку в глаз! – Я занимаюсь своим делом не для того, чтобы прославиться. Плевать мне и на эту дурацкую книгу, и на то, кто как на меня смотрит! – И напрасно. Это очень важно – как ты выглядишь в глазах людей. – Никогда. Так. Больше. Не делай! Ясно? Не смей разговаривать обо мне с журналистами у меня за спиной! Особенно сейчас, когда мы живем вместе… – Ну, об этом можешь больше не беспокоиться. – Вот и хорошо. – Зои все еще злилась – на Гарри. Ей ли не знать, что этот сладкоречивый сукин сын умеет быть чертовски убедительным? Ничего удивительного, что ему удалось запудрить мозги Андреа. Примерно минуту они ели в молчании, а потом Андреа сказала: – Я собираюсь съездить к маме. Во второй раз за сегодняшнее утро Зои едва не подавилась. – Что?! – В последние дни она мне покоя не дает. Тревожится за нас обеих. И хочет хоть одну из нас увидеть лицом к лицу. – Поговори с ней по видеочату. – Не смешно, Зои. – Ну ладно, поезжай. Мне-то что? Это тебя она за три секунды с ума сведет… И когда улетаешь? – Завтра. Уже купила билет. – А когда вернешься? Могу забрать тебя из аэропорта, если только прилетишь не среди ночи. – Я… не знаю. Зои вдруг почувствовала, что что-то не так. Андреа не ела, сидела, опустив глаза в тарелку, и вид у нее был виноватый. – Дело не в маме? – Ну почему, в маме тоже… – Ты не хочешь больше здесь жить. – Сама пока не знаю. – Андреа подняла голову; в глазах у нее стояли слезы. – Но мне нужно уехать. Хотя бы на время. Подальше от этого города, от воспоминаний, от… – От меня? Андреа потянулась за стаканом. На вопрос она не ответила. – Я не хочу, чтобы ты уезжала, – сказала Зои. Ей вдруг показалось, что она тонет. – Зои, послушай, может быть, это только на несколько дней, чтобы развеяться! Ничего особенного… – Развеяться?! С мамой?! – С собой!.. Дело не только в Гловере. Просто мне нужно изменить свою жизнь. Я приехала сюда, плохо понимая, как буду жить и чем заниматься, – и мне здесь не очень-то весело. Зои положила вилку и закусила губу.