– Ты помнишь свой адрес? – спросил он. – Номер телефона? Я покачал головой. – Я… я помню, что жил в Хидден-Хиллз. – А улицу не помнишь? Алисия положила мне руку на плечо. – Не волнуйся, Дэниел. Никто и не думает, что ты сможешь вспомнить все детали через столько лет, да еще после всего, что тебе пришлось пережить. Барсон только хмыкнул и снова исчез. Прошел час, а его все не было. Один из полицейских принес нам пару сэндвичей с индейкой и по стакану содовой. Сказал, что Барсон разговаривает с начальством. Я взял с его стола стандартный блокнот и принялся рисовать. Алисия заглядывала мне через плечо. Я рисовал Такера – набыченного, показывающего средний палец. Алисия рассмеялась. – Здорово. А Мартина можешь? Я стал рисовать Мартина – как он переворачивает блинчики на сковородке, в фартуке в цветочек, – а Алисия пока позвонила Диане и рассказала ей, как идут дела. Алисия только что отработала полную ночную смену, но, похоже, уходить не собиралась. – Извините, – сказал я. – Вы ведь, наверное, устали. – Помолчи, – ответила она. Прошло еще полчаса, я уже изрисовал с полдюжины листов в блокноте, а Барсона все не было, и мне больше не сиделось на месте. Я начал ходить взад-вперед по кабинету. Ровно четыре шага в ширину. Мне вспомнился тот автобус до Калгари. Я мог бы сейчас сидеть в нем, если бы заметил Мартина минутой раньше или просто шел чуть побыстрее. – А что, если они прямо сейчас за мной придут? – спросил я. У меня не было больше сил сдерживаться. Куда бы я ни взглянул, всюду мерещились руки, тянущиеся из темноты, чтобы схватить меня. – Если опять увезут меня туда и… – Никто тебя не увезет, Дэниел, – сказала Алисия. Она хотела было взять меня за руку, чтобы я перестал ходить туда-сюда, но я оттолкнул ее руку. – Откуда вы знаете! И тут дверь распахнулась. Я отпрянул, но это был всего-навсего Барсон, а с ним еще какой-то человек. Следователь остался стоять у стены, а тот, второй, уселся за стол, и тогда я тоже сел. – Дэниел, я начальник полиции Гарольд Уорнер, – сказал он. – Извини, что заставил тебя ждать. – Ничего, – проговорил я дрожащим голосом. – Как ты наверняка догадываешься, с тех пор, как следователь Барсон проинформировал меня о твоем деле, произошло немало событий, – продолжал он, – но, если ты готов поговорить по телефону со своим братом, он на проводе. Я будто об землю грохнулся после долгого падения с высоты. Дыхание перехватило. – Что?.. – Я только что полчаса проговорил по телефону с полицейским участком в Малибу – проверял твою историю, – сказал он. – Они дали мне телефон Патрика Макконнелла. Это же твой брат по матери, так? Я кивнул. – Ну так вот, он сейчас на проводе, – сказал Уорнер. – Хочешь с ним поговорить? – Дэниел… – мягко произнесла Алисия. Говорить я не мог – в горле пересохло, но они оба неотрывно смотрели на меня, и я снова кивнул. Уорнер что-то говорил мне, пока брал со стола телефон Барсона и нажимал какую-то кнопку, но я слышал только, как шумит кровь в ушах, а в голове без конца крутилось: «Патрик, Патрик, Патрик…» От прошлой жизни в памяти у меня остались одни осколки – даже если соединить их вместе, стало бы только заметнее, скольких кусков не хватает, – но очень многие из этих осколков были связаны со старшим братом. Вот Патрик учит меня, как держать бейсбольную биту. Вот помогает с уроками по математике. Вот разрешает мне вместе с ним смотреть допоздна фильмы ужасов, когда родители уезжают куда-нибудь вечером. Уорнер протянул мне телефон, но я тут же его выронил. Алисия подхватила его и сжала мне плечо. – Все хорошо, – сказала она. Я кивнул и поднес телефон к уху. – Дэнни? – послышался голос. – Дэнни, это ты? – Патрик? – кое-как выдавил я. Алисия встала и жестом поманила за собой Барсона. Тот неохотно вышел из кабинета следом за ней, а потом и Уорнер, и я остался один. – Ты… – Патрик неуверенно помолчал. – Ты правда мой брат? Я кивнул, хотя он не мог этого видеть. – Это я, Патрик. – Они говорят, ты в Ванкувере? – Меня сюда привезли, – сказал я. – Я так долго жил у них, но п-потом сбежал… – О, господи. Дэнни. – Патрик заплакал. – Это и правда ты. Я тоже заплакал. – Я хочу домой. – Не волнуйся, – сказал он. – Мы уже едем за тобой. * * * На следующий день Алисия снова привезла меня в полицейский участок. Патрик и Алексис, мои брат и сестра (наполовину – от первого маминого брака) прямо с утра сели в самолет и уже летели за мной. По крайней мере, так все говорили. Я-то понимал, что на самом деле он летят посмотреть на меня. Посмотреть, тот ли я, кем назвался, или какой-нибудь мошенник-социопат, выдающий себя за их брата. Это было единственное объяснение, почему летят они, а не мама: все-таки побаиваются, что я окажусь самозванцем. Это было обидно, но я не мог их особенно винить. Я бы, наверное, и сам себе не поверил на их месте. Но что, если они и правда не поверят? Всю дорогу в участок я грыз ногти. – Нервничаешь? – спросила Алисия. Я кивнул. – Все будет хорошо, Дэниел, – сказала она. – Все будет отлично. Я потер большим пальцем тыльную сторону ладони и кивнул: – Угу. Начальник полиции Уорнер ждал нас. Он отвел нас с Алисией в комнату для допросов, в ту самую, куда они засадили меня в тот вечер, когда подобрали на улице. Теперь она показалась мне меньше, чем раньше, и обшарпаннее. Я вдруг стал видеть все с повышенной резкостью, от пятен кофе на ковре до облупившейся краски на дверном косяке. Вот где я снова увижу Патрика с Алексис, думал я. Среди облупившейся краски и грязных пятен. Я посмотрел на свою одежду, взятую из кучи секонд-хенда в кладовой приемника № 8. Натянул пониже рукава свитера – они были мне коротковаты. Что они подумают, когда увидят меня в этом? Страх, весь день точивший меня по капле, нахлынул сплошным потоком, заполнив обычную пустоту в груди. Дверь открылась, я и так и подскочил, но это был всего лишь Уорнер. – Они только что звонили, – сказал он. – Уже едут в такси. Будут здесь минут через десять. Я стал шагать взад-вперед. Эта комната была попросторнее кабинета Барсона – почти шесть шагов в ширину. Я считал их снова и снова, расхаживая от стены к стене. Когда я был маленьким, я видел тигрицу в клетке зоопарка – она точно так же шагала взад-вперед за стеклом, и тугие мышцы, налитые угрозой, так и перекатывались под шкурой. Может быть, ей тоже было страшно, подумал я. – Дэниел, – осторожно проговорила Алисия. – Как ты? Может, принести тебе чего-нибудь? – Я не могу, – сказал я. – Не могу, Алисия. Мне нужно уйти отсюда. – Эй, все будет хорошо, – проговорила она самым успокаивающим тоном. – Я тебе обещаю. – Вы не можете обещать! – огрызнулся я. – Вы не знаете, как все будет. Вы ничего не знаете! И тут дверь открылась. И все вокруг стало двигаться медленно-медленно. * * * Первым вошел Уорнер. Другого человека я почти не видел за его спиной – только краешек, только промельк аккуратно причесанных темных волос. А потом он шагнул вперед, и я увидел его целиком. Патрик. Шире в плечах, чем в то время, когда я его запомнил, а лицо, наоборот, похудевшее. Высокий, красивый, крепкий, только римский нос уж очень острый. На нем был безупречный серый костюм – вот этого я не ожидал. Видно, не я один изменился за эти шесть лет.