Штурмовая бригада прибудет через полчаса, не раньше. Алиса сделала шаг вперед и опустила руки. Она тяжело дышала, грудь поднималась и опускалась рывками. Йона поднял пистолет. Старуха выпустила из рук палку и подошла к Алисе сзади. Рядом с ней что-то поблескивало. В правой руке старуха держала топор. Йона прицелился ей в плечо. Палец лег на спусковой крючок. Если придется стрелять, он выдаст себя, и тогда иметь дело с последствиями ему придется в одиночку. Алиса отвела от лица волосы, пошатнулась и повернулась к старухе. Кажется, они о чем-то говорили. Алиса умоляюще сжала руки перед собой. Старуха улыбнулась, что-то проговорила и вдруг вскинула топор. Йона выстрелил и попал ей в плечо. Кровь из выходного отверстия брызнула на ванну, стоявшую за спиной у старухи. Топора она не выронила. Йона выстрелил старухе в локоть. Одна из девушек бросилась к Алисе и оттащила ее в сторону. Лезвие топора едва не задело ее лицо. Старуха разжала руку, топор упал на камни и отлетел в темноту. Между домами гремело эхо выстрелов. Возбужденно лаяла собака. Алиса с размаху села на землю. Старуха, пошатываясь, отступила назад и нагнулась за палкой. Кровь толчками выхлестывала из ран. Из длинных домов донеслись испуганные крики. Йона, подняв пистолет, выбежал в круг света и увидел, что Алису оттащила Мия Андерсон. — Йона Линна, уголовная полиция, — негромко сказал он. — Где Цезарь? Мне надо знать, где он. — Таскает в фуру всякое барахло из дома, — ответила Мия. — Ходит туда-сюда… — Он увел с собой Бленду, она за рулем, — проговорила третья девушка и опустила дрожащие руки. Йона навел пистолет на стоявшую перед домом фуру, одновременно доставая наручники. — Кто такая Бленда? — Одна из нас. Алиса оперлась о Мию, удивленно посмотрела на Йону, мучительно закашлялась и чуть не упала. Девушка вытерла рот и хотела что-то сказать, но не смогла произнести ни слова. Мия обняла ее, твердя: «Все будет хорошо». Старуха смотрела на окровавленные пальцы как на что-то непонятное. Левая рука так сжала палку, что костяшки побелели. — Бросьте палку и вытяните руку вперед, — сказал Йона. — Я ранена, — пробормотала старуха и медленно перевела на него взгляд. Йона торопливо оглянулся на дом и фуру, сделал шаг, другой и увидел, что в окровавленной ванне лежит мертвая девушка. — Вытяните левую руку, — повторил он. — Не понимаю… Из леса за грузовиком донесся мужской крик. Человек заорал от боли и резко замолчал. — Осторожно! — крикнула Мия. Йона краем глаза уловил быстрое движение, уклонился от трости, ощутил, как что-то острое оцарапало ему щеку. Пистолетом он выбил палку у старухи из рук и пнул ее по ногам. Старуха мешком упала на спину. Затылок ударился о камешки, и старуха прикусила себе язык. Йона быстро оглядел двор, перевернул женщину на живот, уперся коленом ей между лопаток и наручниками пристегнул за левую руку к ванне. Он снова прицелился в сторону фуры и стер кровь со щеки. В воздухе растекалось облачко подсвеченных выхлопных газов. — Трость отравленная, — прокашляла Алиса. — Что за яд? С каким действием? — Не знаю. После нее засыпаешь. Но, по-моему, она не успела вставить ампулу… — Тогда вы просто почувствуете сильную усталость или на время ослепнете, — сказала Мия и положила руку Алисы себе на плечо. Старуха поднялась было, но стоять ей пришлось согнувшись. Изо рта у нее текла кровь. Старуха зарычала, изо всех сил рванулась, но не сумела сдвинуть ванну с места. — Сколько вас в клетках? — спросил Йона. — Восемь, — ответила Мия. — Все остальные там? — Мама, — выдохнула Алиса. 94 В просвете между полуприцепом и прицепом угадывались два человека. Свет падал на лицо Памелы. Йона быстро нацелил на них оружие. Вероятно, Памела села в машину сразу после их разговора (Йона звонил ей, когда возвращался в Стокгольм) и вычислила нужную звероферму так же, как и сам Йона. Под чьим-то сапогом хрустнула ветка. Качнулись черные папоротники. От лесной опушки к девочкам медленно шла Памела. За спиной у нее Йона увидел Цезаря. Он прижимал Памелу к себе, держа у ее горла нож. Йона, вскинув пистолет, стал приближаться к ним. Голова Памелы закрывала лицо Цезаря. Она оступилась, и за ее волосами мелькнула щека Цезаря. Палец Йоны дрожал на спусковом крючке. Может быть, ему удастся задеть пулей висок Цезаря, если Памела отодвинется еще немного. — Полиция! — крикнул Йона. — Бросьте нож и отойдите от нее. — Посмотри на меня, мама, — призвал Цезарь. Он остановился и провел ножом по горлу Памелы. Кровь закапала на подол майки. Памела не обращала внимания на боль; она не сводила широко раскрытых глаз с дочери. Цезарь приставил нож к горлу Памелы. Если он перережет сонную артерию, Памела умрет раньше, чем ее успеют довезти до больницы. Йона шагнул к ним. За Памелой мелькнуло и тут же исчезло плечо Цезаря, однако Йона не опускал оружия.