— Отлично. — Йона уселся рядом с Юханом. — Еще мы отследили людей, которые появлялись в этом районе до и после убийства… некоторые, прежде чем исчезнуть, попали на несколько камер. Юхан взял пакетик «Поп-рокс», надорвал уголок и высыпал конфеты-шипучки в рот. Пока он вводил команду, леденцы у него во рту задевали о зубы и тихо шипели. — О каком временном промежутке идет речь? — спросил Йона. — Я отслеживал записи с девяти вечера, когда народу на игровой площадке было много, в первый час — не одна сотня… И закончил половиной пятого утра, когда на площадку уже слетелись полицейские. — То, что надо. — Еще я смонтировал записи с разных камер так, чтобы проще было отследить каждого конкретного человека. — Спасибо. — Начнем с жертвы. — И Юхан запустил запись. На экране компьютера пошла темная запись; цифры вверху отсчитывали время. Камера, установленная на Свеавеген, снимала вход в метро на Родмансгатан. На периферии изображения виднелись парк и торец Школы экономики с апсидой актового зала. Изображение было довольно четким, хоть и темным. — Она скоро появится, — прошептал Юхан. Три часа ночи. Дождевые капли, освещенные фонарем, казались косыми царапинами. Перед закрытым киоском «Прессбюро» и общественным туалетом со стальной дверью блестел асфальт. Какой-то мужчина в теплой куртке и желтых резиновых перчатках порылся в урне, прошел вдоль стены с оборванными рекламными объявлениями и полусмытыми граффити и скрылся. Глухая ночь, дождь льет как из ведра. Город обезлюдел. По улице проехал белый фургон. Трое пьяных прошли в сторону «Макдональдса». Дождь припустил сильнее, и город сделался еще мрачнее. На стене, обращенной к пруду, подрагивал бумажный стаканчик. Вода утекала в решетку уличного стока. Кто-то вошел в кадр слева, обогнул вход в метро и встал под водосточным желобом, спиной к стеклянной двери. По Свеавеген проехало такси. Свет фар скользнул по лицу и светлым волосам. Йенни Линд. Жить ей оставалось всего десять минут. Лицо девушки снова оказалось в тени. Йона подумал о ее недолгой борьбе: ноги дергались так, что кроссовки упали на землю. Когда кровь начинает хуже поступить в мозг, удушье не нарастает постепенно, как при задержке дыхания, а ощущается как взрыв. Человека охватывает паника, а потом в глазах делается черно. Поколебавшись, Йенни шагнула под дождь, повернулась спиной к камере, прошла мимо «Прессбюро», по пешеходной дорожке у пруда и скрылась из кадра. Камера, установленная на Публичной библиотеке, зафиксировала Йенни с некоторого расстояния. Картинка была нечеткой, но на лицо и волосы лег свет уличного фонаря. Потом девушка исчезла в слепой зоне у детской площадки. — Больше у нас про нее ничего нет, — сказал Юхан. — Ясно. Йона в задумчивости просмотрел запись еще раз. Йенни явно знала, куда идет. Но медлила ли она из-за дождя или потому, что слишком рано пришла? Что привело ее на детскую площадку посреди ночи? Она должна была с кем-то встретиться? Все это, думал Йона, очень похоже на ловушку. — О чем задумался? — Ни о чем, просто пытаюсь удержать первое впечатление. — Йона встал со стула. — В этих записях есть что-то, что сейчас может не иметь для нас значения, а потом окажется решающим… что-то, что мы увидели и почувствовали при первом просмотре. — Тогда скажи, когда захочешь продолжить. Юхан разорвал еще один пакетик, запрокинул голову и ссыпал леденцы в рот. Конфеты, лопаясь, зашипели у него между зубами. Йона смотрел в стенку, думая о маленьких руках Йенни и о белых следах от браслетов. — Давай следующую запись, — сказал он и сел. — Тут у нас женщина, которая обнаружила жертву… она появляется на детской площадке всего через несколько минут после убийства. Камера видеонаблюдения засекла женщину, когда та бежала между рядом припаркованных машин и стеной парка. Женщина замедлила шаг и оглянулась через плечо, словно ее преследовали. Дождь стучал по крышам машин. Женщина пошла быстрее, потом пробежала небольшой отрезок дороги и пропала из кадра: на лестнице, спускавшейся к площадке, была «слепая зона». — Перескакиваем на пятьдесят минут вперед, — прокомментировал Юхан. — Когда она понимает, что не может спасти повешенную. На экране компьютера появилось изображение с камеры, направленной на вход в метро. Вокруг стока у пешеходного перехода растеклась большая лужа. Женщина мелькнула на мокром газоне позади «Прессбюро». Идя по пешеходной дорожке, она, похоже, прижимала к уху телефон. Потом она показалась возле общественного туалета, постояла, опираясь одной рукой о шкаф распределителя, съехала на землю и села, прислонясь спиной к грязной стене. Закончив разговор, она опустила телефон и сидела, неподвижно глядя в дождь, пока не показалась первая полицейская машина. — Это она вызвала SOS Alarm. Ты слушал запись разговора? — спросил Юхан. — Пока нет. Юхан щелкнул по значку аудиофайла, и через секунду на фоне потрескивания послышался спокойный голос оператора: «Что у вас произошло?» — Я больше не могу. Я пыталась… — хрипло сказала женщина. Фоновый звук воспроизводил все то, что они только что видели на записи: женщина покидает детскую площадку, идет через газон, садится спиной к стене. — Вы можете сказать, где находитесь? — спросил оператор. — Тут девушка — по-моему, мертвая… боже мой, ее повесили, я пыталась приподнять ее… мне никто не помог, и я… Голос прервался, женщина заплакала. — Можете повторить? — У меня просто сил больше не осталось, — всхлипнула женщина. — Скажите, где вы находитесь. Только так мы сможем помочь. — Свеавеген, что ли… у пруда в… как его… в парке при Обсерватории. — Видите что-нибудь знакомое? — Киоск «Прессбюро». Оператор службы спасения пытался говорить с женщиной и дальше, пока в парк не прибудет первая полицейская машина, но женщина перестала отвечать ему и опустила руку с телефоном на колени. Юхан высыпал себе в рот еще леденцов и открыл последний из смонтированных файлов, хранившихся на жестком диске. — Проверим возможных свидетелей? — предложил он. — В минуты, когда происходило убийство, возле площадки появляются всего три человека.