Часть 11 из 31 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
К своему стыду, он не успевал следить еще и за тем расследованием, это взял на себя Павел.
– Немного, и нам это ничего не дает. Игрушка новая, дерево еще не успело потемнеть, и за минувшие дни Никита поставил пару грязных пятен. Так что если бы паук кому-то раньше принадлежал, он не был бы таким чистым.
– Нина присылала мне фото, там древесина какая-то светлая… Что это, сосна?
– Эвкалипт.
– Чего? – Ян недоверчиво покосился на брата.
– Что слышал, эвкалипт. Ценная древесина, между прочим. Нам с огромным трудом удалось забрать у пацана эту игрушку, зато хоть проверили. Подвоха нет: древесина отличная, краски безопасны, нет никаких спор, радиоактивного излучения и всего того, что уже успела вообразить Нина. Как говорил Фрейд, иногда банан – это просто банан. С пауком та же история.
– Не уверен, что он так говорил… Что еще известно?
– Игрушка не фабричного производства, похоже, ручная работа, но очень точная. Не сопляк какой ножичком вырезал, а человек, который не раз делал такие игрушки. Паук сконструирован по принципу марионетки, так, чтобы двигались ножки. Но веревочек у него нет – то ли изначально не было, то ли срезали.
– Вид паука установить удалось? Может, это намек?
– Это, скорее, стилизация. Некий абстрактный паук, и лично я в нем намека не вижу, Нина – тоже.
– Ну а узор, нанесенный на него? – не сдавался Ян. Он просто не мог поверить, что им не за что зацепиться. Кто-то пошел на немалые усилия, чтобы передать игрушку Никите!
– Распознали как нечто характерное для коренных народов Океании. Океании, Ян! Если ты понимаешь, что это может значить, скажи мне, потому что у меня предположений нет.
Ян не отказался бы дать ответ – да только ответа не было. Раздумывая над этим, он видел только два варианта. Первый – послание все-таки есть, но оно зашифровано и будет понятно лишь кому-то одному. Второй – послания вообще нет, похититель пытается их запутать, заставить нервничать. В этом он преуспевает: Нина так испугалась, что до сих пор не могла отвести сына в детский сад, она сама сидела с Никитой дома.
Впрочем, был еще и третий вариант. Мальчика забрал полнейший псих, в действиях которого не следует искать логику. Тогда им всем повезло, что Никита остался цел и невредим!
– Где сейчас паук? – уточнил Ян.
– Вернули Никите.
– Ты серьезно?
– Нет, блин, сейчас частушку спою! Нина настояла, а ты ее знаешь – настаивать она умеет.
– Но зачем ей это?
Ян прекрасно знал брезгливость своей сестры. Вещь, до которой дотрагивался похититель, наверняка должна была вызывать у нее лишь презрение.
– А у нее и выбора-то особого не было, – пожал плечами Павел. – С тех пор, как забрали игрушку, пацан не прекращал рыдать, отказывался от еды, пришлось даже дать успокоительное. Как только паука вернули – заткнулся. Такие дела. Искать психа, естественно, продолжат, но, между нами, я не думаю, что кого-то найдут.
– Я тоже.
Дело не в том, что полицейские недостаточно стараются. Похитили племянника их коллеги – естественно, они будут стараться! Но иногда этого недостаточно. Нельзя найти иголку в стоге сена, если ее там не оставили.
Павел бросил на него испытующий взгляд:
– Ты ради этого оторвал меня от работы? Чтобы обсудить Никиту и его паучка? Хватило бы телефонного разговора!
– Нет, не ради этого. Я хотел поговорить об Александре.
Все это время Ян не сводил глаз с брата. Ему нужно было понять, какую реакцию вызовут его слова. В эти дни Павел много общался с Ниной, и, если бы она поделилась с ним тем, что Ян рассказывал в ее кабинете, Павел не был бы удивлен сейчас. Но нет, старший брат уставился на него с нескрываемым изумлением.
– О Саше?.. С чего вдруг?
Он не знал про видение в парке, Нина не подвела. Теперь Яну нужно было пройти через этот разговор, как через минное поле. Как ни странно, его старший брат, не имевший никакого психологического образования, ставил диагнозы уверенней и поспешней, чем квалифицированный психотерапевт.
Поэтому рассказывать ему про видение было ни в коем случае нельзя. Ян должен был опираться только на реальные улики, подчеркивая, что с его разумом все в порядке, он просто ведет себя как полицейский.
– Я вчера был на ее могиле. Кто-то оставил там белую лилию.
– И что?
– Это были любимые цветы Александры.
Серое небо, белые цветы… Нет, не думать об этом сейчас…
– Да? – нахмурился Павел. – А я и забыл!
– Но кто-то помнит.
– Может, это Нина?
– Не думаю, что в разгар расследования, связанного с похищением ее сына, ей захотелось бы отправиться на могилу Александры.
– Значит, кто-нибудь из друзей Саши вспомнил о ней – не бери в голову!
– Но ведь это еще не все. Никита утверждает, что его из детского сада вывела мама. А кто больше всех в нашем семействе был похож на его мать?
Александра могла бы стать похожей на Нину. Александра просто не успела повзрослеть по-настоящему. Но если бы успела… да, Никита мог бы обознаться. Все, кто встречается с представителями семьи Эйлер, в первую очередь смотрят на глаза, остальные различия просто теряют значение на фоне этой вызывающе яркой черты.
Теперь уже Павел не пытался отмахнуться от него – но все еще не верил.
– Ты что, считаешь… Нет, это абсурд!
– Я ничего пока не считаю. Я просто спрашиваю тебя: могло ли сложиться так, что Александра выжила, а мы не знали об этом?
Вот оно. Вот он произнес это вслух – и не умер на месте, небо на него не рухнуло, земля не разверзлась. Просто стало горячо и больно в груди, но такое Ян научился игнорировать. Он ждал, не отрывая глаз от Павла.
Старший брат даже не попытался улыбнуться, но и настороженный взгляд он выдержал без труда.
– У тебя нет причин так думать.
Хотелось сказать ему еще и про встречу в парке, показать, что важных доказательств не два, а три. Но Ян сдержался: двух достаточно, чтобы Павел отнесся ко всему серьезно.
– У меня есть причины, – настаивал Ян.
– Что именно ты имеешь в виду?
Когда речь заходила об Александре, все в их семье невольно отводили взгляды, понижали голос, старались побыстрее покончить с рискованной темой. А уж беседовать об этом с Яном считалось чуть ли не преступлением!
Обычно Ян относился ко всему спокойно, не доказывал, что он давно повзрослел и может это вынести. О том, что он уже четырнадцать лет мертв, они и вовсе не должны были знать. Но сейчас вежливое молчание его не устраивало.
– У меня есть причины, – повторил он. – Я никогда не видел Александру мертвой. Когда привезли тело, отец не позволил мне взглянуть на нее!
– И не напрасно – ты знаешь, почему. Ее смерть… Это было достаточно жестокое убийство. Тело нашли не сразу, оно уже тогда серьезно пострадало. А потом еще транспортировка… Отец знал, что делает. Тебе не нужно было видеть ее такой.
Яну снова вспомнилось минное поле. Павел, обычно уверенный, даже раздражительный в беседе с любым, кто не желал сразу подчиняться ему, теперь чуть ли не лепетал, делал паузы, краснел. Ему было больнее говорить об этом, чем Яну – слушать.
А Яну уже не было больно. Все, что произошло с ней, произошло и со мной, мы оба мертвы…
– Поэтому я и беспокоюсь, – заметил Ян. – Тело было повреждено. Что если это была не она? Отец мог ошибиться!
– Это же наш отец!
– Все ошибаются.
– Не он. И, прошу, не принимай мою уверенность за слепую веру во всемогущего родителя. Ты забыл, кто наш отец? Следователь полиции! Он знал, что нужно делать, Ян. Он рассказывал мне… потом. Когда все только случилось, он пытался защитить от этого всех – маму, Нину и, особенно, тебя. Но со мной он говорил, он считал меня достаточно взрослым для этого и… Думаю, ему просто нужно было с кем-то поделиться. Он ведь тоже живой! Он рассказал мне, как все было.
– Как же?
– Ты действительно хочешь знать?
– Теперь уже и я «достаточно взрослый», – горько усмехнулся Ян.
– Может быть… Надеюсь, ты подумал перед этой просьбой.
– Подумал. Рассказывай.
– Отец узнал ее сразу, с первого взгляда, так он мне сказал. Но, как и ты, он не хотел верить, что это она. Что Сашу, нашу Сашку, могла постигнуть такая судьба! Он винил себя за то, что с ней случилось.
«И не зря», – подумал Ян, но предпочел не говорить об этом. Павел всегда был с отцом ближе, чем другие дети.
– Он хотел быть уверен не на сто, а на двести процентов, – продолжил Павел. – Поэтому он заставил местную полицию содействовать ему. Круговая порука в полиции – она посильнее политики будет! Ему пошли навстречу, местные копы ведь тоже понимали, как это тяжело – потерять ребенка в другой стране. Отец настоял на тесте ДНК, и все сделали. По сути, они использовали тест на отцовство. Отец сдал образец, его сравнили с образцом погибшей, и все подтвердилось. Это была Саша, Ян, это точно была она. Если бы у отца остались хоть малейшие сомнения, он бы не уехал оттуда.
– Ты видел бумаги, подтверждающие результат теста?
– Ян, бога ради, это же наш отец!