Худой африканец понимающе покивал и обратился к Рыжей: – Ты что скажешь, Герцогиня? – Против. От девчонки нужно избавиться и как можно скорее. Но хоронить ее в болоте я не согласна. Там часто играют цыганята, они могут наткнуться на труп. Рыжая подошла к девушке и запустила руку в ее длинные волнистые волосы. Она нарушила границу моей зоны безопасности, но я не должна на нее нападать. – Она хорошенькая, предлагаю продать ее албанцам. – Учтем твое мнение. Что ты скажешь, Барон? – Я за. Я за то, чтобы малявка осталась с нами. Я против убийства. Речи быть не может, чтобы хоронить ее в болоте или продавать албанцам. Албанцы ее испортят. Мы сами беглые и, значит, должны помогать другим беглым. – Понятно, теплое сердечко, – скрипнула зубами Герцогиня. – Я знаю, почему ты ее защищаешь. Вау! Мне все ясно! – О чем это ты, Герцогиня? Что тебе пришло в голову? – Не наводи тень на плетень, Барон! Мы знаем твою историю. У тебя дочка чуть постарше этой, и ты не можешь с ней видеться. Тебе хочется иметь замену. Отцовский инстинкт… – Да как ты смеешь упоминать мою дочь, толстая косая уродка! Я запрещаю тебе даже… Викинг поднял кулак, собираясь хорошенько треснуть рыжую, но она отскочила и мгновенно достала бритву. Они стояли друг напротив друга, готовые сцепиться. – А ты, Виконт, за что голосуешь? – спросил спокойно Ким, желая разрядить обстановку. Вопросительные взгляды обратились к высокому темнокожему сенегальцу в пестром балахоне. Он неторопливо принялся раскуривать трубку. – Барон прав. «Искупление» – прибежище беглецов. Если вы хотите выгнать пришлую девчонку, то не стоит искать у меня поддержки. Думаю, вы понимаете, о чем я. Прости, Герцогиня, но я голосую за то, чтобы она у нас осталась. – Два голоса «за», два голоса «против». Равенство. Как поступать демократам, если голоса разделились поровну? – Переголосовать, – предложил Ким. – Что толку? Получится то же самое, – вздохнула Герцогиня. – Ладно. Раз я президент, то решение остается за мной. И я во имя долга гостеприимства, а главное, чтобы порадовать чувствительное сердце Барона, оставляю Золушку с нами. Но! На ограниченный срок! – Буржуйку! – возмутился Ким. – Она тут будет мыть руки? Да мы с ней дня не уживемся! Невозможно с такой жить! – Невозможно, это уж точно, – кивнул головой Напраз. – Она к нашей жизни не привыкла, так что не беспокойся, она окажется в стороне. Эсмеральда повернулась не к Кассандре, а к Орландо: – Скажи ей, что она может остаться с нами на три дня. Потом пусть убирается куда подальше. Спит пусть на складе, где у нас консервы. Ей нужно теплое сухое одеяло. У тебя найдется, Виконт? – Посмотрим, как она выдержит завтрашний сюрприз, – язвительно засмеялся Ким. Девушка с недоумением посмотрела на азиата. – Хочешь во что бы то ни стало остаться с нами, приготовься к сюрпризу завтра на рассвете, – насмешливо заключил юноша. Кассандра собралась поблагодарить Эсмеральду, но та уже поднялась, собираясь отрезать себе кусочек жаркого, которое все еще шипело на вертеле. – Я чувствую, мы подложили себе большую свинью, – пробормотала себе под нос Эсмеральда. – И уверена: я не ошибаюсь. Оставить у себя несовершеннолетнюю – большой и очень серьезный просчет. – Эй, малявка, ты так и не сказала нам, как тебя зовут, – обратился к девушке Барон. Девушка с большими светло-серыми глазами обвела взглядом каждого и медленно выговорила: – Кассандра… Ким опять насмешливо скривился: – Глупее имени придумать не могли. – Есть хочешь? – спросил Орландо. Кассандра отрицательно покачала головой. Снова наползли тяжелые тучи и спрятали луну. Крупные капли дождя, попадая в костер, шипели. Еще немного, и дождь превратится в ливень. Орландо и Напраз отыскали для гостьи сухую одежду, а потом обустроили для нее временное пристанище в кладовке, где хранили припасы: они положили на ящики пачки газет, накрыли их грязной простыней, а под голову приспособили набитый тряпками мешок из-под картошки. На этой постели и устроилась Кассандра. Вокруг нее стояли стеной всевозможные консервные банки, ржавые, вспухшие, без этикеток. Одеяло, которым укрылась Кассандра, пахло пылью. Но как же она устала! Чего только не свалилось на нее за этот долгий день. Спасаясь от дождя, к ней под крышу, сделанную из рамы парника, залетел комар и зудел, зудел… Эти странные бездомные меня полюбят. Мне кажется, они уже полюбили меня немного. Конечно, они не слишком приветливые. Но если поставить себя на их место: такую, как я, нелегко полюбить. Так что я их понимаю. По потолку с громким шорохом ползали полчища тараканов. Пожалуйста, тараканчики, дайте мне сегодня поспать. Дождь стучал вовсю по грудам мусора. Что за неприятность ждет меня завтра утром? Кассандра положила странные часы на ящик, который служил ей тумбочкой, и прочитала на циферблате: «Вероятность смерти через 5 секунд 88 %». Отправитель «д». Директор что мне сказал? Ах да… «От кого-то, кто вас любит». Кто же это? Кассандра погасила циферблат, цифры исчезли. Девушка с большими светло-серыми глазами наконец опустила веки и заснула. В ночной темноте бушевала гроза. 19 Кассандре снится сон. Ослепительно светит солнце. Она в большом городе, залитом светом. Она в Древней Греции. Над головой небесная синева. Она медленно поднимается по ступеням, ведущим к ярко расписанному храму. Кариатиды и коринфские колонны поддерживают фронтон над входом. На барельефе сражаются мечами и копьями воины в туниках. Мускулистые тела искусно вырезаны из мрамора. Кассандра входит в святилище. Пройдя вдоль длинного ряда зажженных светильников, она приближается к подножию трона, на котором сидит немолодая женщина в белоснежной тоге. Прекрасное лицо ее, не ведающее следов времени, освещается улыбкой. – Я Кассандра, – говорит женщина. – И я знаю, кто ты. Ты Кассандра будущих времен. Девушка узнала жрицу, нарисованную на обложке книги Пападакиса. Античная Кассандра полна царственного величия. Ее пышные каштановые волосы украшены диадемой, на шее у нее ожерелье из бирюзы. А на руке, как живой браслет, извивается змея. – Ты видишь будущее, а всем вокруг до него нет дела? Старшая понимающе улыбнулась. – Следуй за мной, – тихо сказала она и поднялась со своего места. – Зачем? – спросила Кассандра. – Я разбужу в тебе женскую интуицию. Кассандра боязливо последовала за старшей, и вскоре они оказались в чудесном саду, раскинувшемся за храмом. В глубине сада, вцепившись в решетку, множество маленьких детей смотрели на них жадными глазами. – Кто это? – спросила Кассандра, замедляя шаг. – Новые поколения. Они хотят знать, что мы делаем. Хотят понять, что их ждет. Жрица и Кассандра миновали апельсиновую рощу и поднялись на вершину холма. Из складок тоги старшая Кассандра достала семечко, встала на колени и закопала его в землю. – Следи внимательно за тем, что будет, – прошептала жрица. Она щелкнула пальцами, из земли показался росток. Он рос в высоту и в ширину очень быстро. Девушка в испуге хотела убежать, но старшая Кассандра удержала ее за руку. – Ничего не бойся.