«Думаю, Антон тоже ей не платит, – согласилась Матильда, окидывая блондинку нечитаемым взглядом и ставя перед ней кофе с лимоном. – За идею старается». Мельком она заметила, что дверь в кабинет прикрыта неплотно, так что Антон может услышать их разговор. Есть у шефа такая привычка. Ну и ладно, все равно она предельно вежлива со всеми его пассиями. То есть Малена. Пробить герцогессу на хамство было невозможно, хотя пытались многие. Блондинка сощурилась. – А вы тут секретарша… – Да. Малена поглядела на игрушку и цветы. Сейчас отнести? Придется подождать, не оставлять же эту блондинку одну в приемной? Нет, никак не оставишь. Блондинка проследила за взглядом девушки, и лицо ее стало гадко-ехидным. – Я смотрю, Давид выиграл пари? Или пока еще примеряется? – Пари? – удивилась Малена. Улыбка у блондинки стала еще более пакостной. – Между Давидом и Антоном. Малена прищурилась в ответ, не показывая своих чувств. – Я не в курсе условий… не посвятите? – Кто быстрее затащит вас в постель, тот и выиграет. Давид, да? Вы ему скажите, пусть хоть на колечко расщедрится… Дверь кабинета распахнулась. Антон воздвигался на пороге, злой, как три черта. – Маринка! Блондинка захлопала глазами. – А что не так? Малена молчала, но столько всего выражал ее взгляд… Сейчас Матильда и Малена ругались между собой. И слава богу, что телом не управляла ни одна из них, оно так и застыло со скрещенными на груди руками и приподнятой в насмешливом удивлении бровью. Кто бы сказал, что Малена из последних сил удерживает взбесившуюся подругу? А Матильда была не просто в бешенстве, она готова была убивать. – Суки!!! Твари, сволочи!!! Пари?! Обоих зарою!!! – Успеем. Пусть сначала объяснятся. – Козлы!!! … и …!!! – Она могла и соврать. – Ты в это веришь???!!! – Нет. Определенно не врет, просто укусить хотела побольнее. – ВОТ!!! Малена вздохнула. – Матильда, милая, дай мне в этом разобраться. Ладно? Сестренка… Матильда зашипела, но первый приступ ярости схлынул, миновал. Держаться стало легче. Сказывалось бабушки-Майино наследство, фамильная вспыльчивость. Но после первого приступа ярости становилось легче, Матильда уже могла размышлять здраво… только раньше у нее не было Малены. Она бы треснула Антона по голове ксероксом, выдрала бы блондинке патлы и попала бы в милицию. Она. Малена же стояла, будто так и надо. И не при ней злой как черт Антон нависает над блондинкой с таким видом, словно сейчас ее сам препарирует. – Ладно. Но если что – я им размножалки с корнем вырву! – И я помогу. – По рукам! Диалог казался долгим, но в реальности занял меньше десяти секунд. Мысли же. Самое быстрое, что есть на Земле… Антон едва успел отреагировать, стащив блондинку за руку с дивана, да так, что Марина плеснула на себя кофе и запищала. – Ой! Кажется, я обожглась… – Все. Вали отсюда. – Тоша! – Сказал, вали! – рявкнул Антон. И таким было у него лицо, что даже крашеная кукла что-то сообразила. К примеру, что сейчас вылетит в окно. Чашка кофе полетела на пол, а блондинка попыталась повиснуть на любовнике. – Тоша… – ВОН!!! – взревел благородный герой так, что дрогнул светильник на потолке. Малена выключила кофеварку и заняла свое место за столом. Блондинка вышла, виляя задом, а Антон сделал два шага по комнате. – Малена… Девушка молча смотрела на него. – Я… мы не спорили с Давидом. Малена с ним тоже не спорила. Пусть выговорится. – Давид просто попросил меня оставить тебя в покое. Ты ему понравилась. Молчание. – У нас не было спора как такового, мы решили, что выбор предоставляется тебе. – Это очень благородно с вашей стороны, Антон Владимирович. Малена говорила тихо и глухо. Ей было больно, и Антон это понял. – Маринка – дура! Пойми… – Я все понимаю. Давайте закроем эту тему? – Ты не сердишься? – У вас есть какие-то вопросы по работе? Малена всем видом показывала, что это – не тема для обсуждений. И Матильда восхищалась сестрой. Ах, как легко было бы сейчас сорваться в базарную истерику. Как просто… И как невозможно для герцогессы. Малена так же не могла устроить скандал, как не могла бы пройти голой по улице (леди Годиву в пример не приводим, там были обстоятельства), не могла бить посуду, кричать… – А жаль. Так было бы легче. – И мне жаль. Что в нашем мире больше этого нет… – Может, есть? Только мы не сталкиваемся?