Тетя Параша к себе кого-то пригласила! Луна на землю упала, не иначе. Или Параша выгоду почуяла. Варвара всмотрелась пристально. – Погоди-ка… Машка, что ли? – Угадали. Тетя Варя уселась на табурет и выдала такое, из солдатского лексикона, что чуть герань на окне не повяла. Потом накапала себе корвалола, выпила, подумала, накапала валерьянки и заполировала. – Нет, не помогает. Точно, что ли? – Документы вроде те самые. Паспорт, ИНН, СНИЛС, у меня ведь мамочка – Мария Домашкина, а папаша – Герман Вагин? – Майя все время ругалась, что с такой фамилией размножаться не стоит. И с такими мозгами тоже, – машинально ответила Варвара Васильевна, а потом до нее дошло. – Ох!.. И что эта… хотела? – Дочерней любви, – усмехнулась Матильда. – Была уверена, что я сейчас тут устрою сценку из сериала. Мама, я так тебя ждала! Дай прижаться к твоей груди… к левой или правой, на выбор! – Ох… ть! Серьезно? – Вполне. Тетя Варя только головой покачала. – Бывают же твари! А что она с Парашей-то?.. – Узнала от нее, что бабушка умерла. И приехала меня поддержать. Пришлось доходчиво объяснить, что я стою на своих ногах и без подпорок. Тетя Варя мгновенно стала серьезной. – Как же! То к тебе эта тварь вяжется, теперь мамочку вызвали… где ж она раньше была? Когда ты тут убивалась на трех работах? Денег, кстати, тетя Варя Матильде не предлагала. Понимала, что обидит девушку до глубины души. Но с бабушкой сидела и заходила, приглядывала среди дня… – Говорит, у себя. – Это – где? – Чуть не за Уралом. Папашу нашла, брата с сестрой мне родила… – Та-ак… а вернуться не судьба была? – Тетя Варя мгновенно уловила главное. – Если муж сбежал, а потом не смог… сидел, что ли? Матильда развела руками. Опять-таки вины за собой она не чувствовала. Не ее это позор, она папашу лет пятнадцать не видела, даже больше. И смысл скрывать? Знает тетя Параша – знает вся страна. – Понятно… Точно, деньги занадобились. – Подозреваю, что да. Но что я могу сделать? – Да ничего. Жить спокойно, а если что – зови, помогу. Гошке сказать? – Пока не знаю. Да и вмешаться ему сложно будет… Игорь, старший теть-Варин сын, в свое время решил работать врачом и уехал поступать в соседнюю область. Там был отличный мединститут, чуть не с вековой историей. Там же он прошел ординатуру, там же женился, и теперь до двух внуков тетя Варя добиралась раз в две недели, на рейсовом поезде. – Не скажи. Знакомства у него есть, едут-то и отсюда. А нет – по людям поспрашиваем… Матильда благодарно кивнула. – Пока не надо, спасибо. А если что – буду иметь в виду. – Вот-вот. Учти, если что… И давай-ка чайку попьем. У меня варенье есть, малиновое… Матильда отказываться не стала. Вкусно же… Мария-Элена Домбрийская В карету Малена садилась с тяжелым сердцем. Как-то там подруга? Сон свалил Матильду около десяти вечера. Хорошо хоть сновидений никаких не было. Сны, красивые или кошмарные, оказались платой девушек за дружбу, и сегодня они жертвовали ими с особенной радостью. – Что же с ней делать? – Ждать. И только ждать. Матильда поежилась. Ждать она не умела. Вообще. Бабушка что сама умела, тому и научила, а умела она бороться и идти вперед. Не отступать и не сдаваться. О том, что женщина должна быть мягкой и нежной, уметь выжидать и приспосабливаться, Моте не говорили. Наоборот, постаравшись защитить свою дочь от невзгод мира, бабушка Майя сделала все, чтобы не повторить эту ошибку с внучкой. Матильда давно бы уже не выдержала. Устроила бы скандал, ругалась, пыталась все прояснить… Мария-Элена по определению не могла так поступить. Не могла скандалить, ругаться, кричать и биться в истерике. Даже от вида Рисойских она просто цепенела. Замирала, замыкалась в себе… Аристократия? Да, наверное… И сейчас это было к лучшему. Малена успешно сдерживала подругу, успокаивая и подбадривая. – Я бы ей голову оторвала! – честно призналась подруге Матильда. – Это – твоя мать. – Это – матка на ножках. Она меня только выносила… матерью мне стала бабушка Майя. – Все равно. Убьешь – будешь отвечать. Тебе это нужно – сейчас? – Нет… Может, Антону рассказать? Малена заколебалась. – Не знаю. А что он сможет сделать? – Ну… как с Ниной… Зрелище Марии Домашкиной, вставленной головой в мусорный бак, на минуту согрело души девушек. Но, поразмыслив, они отказались от этого плана. Малене не хотелось демонстрировать Антону эту сторону своей жизни. Для всех это – ее мать. И оценивать ее будут не только по собственным качествам, но и по Марии Домашкиной. Кто там будет разбираться, как дело было? Бросила не бросила… мать у тебя ужасная, вот и ты сама недалеко от нее ушла. Тот же социальный слой. Как ни доказывай, что ты не такая, но если у тебя сестра-шлюха, то и тебя будут честить продажной девкой, если отец – алкоголик, будут ждать, что ты протянешь руку к бутылке, если… Предубежденность? А кто сказал, что, изобретя сотовые телефоны, люди стали свободны от своих предрассудков? Одно с другим никак не связано, и даже в век космических полетов человек останется человеком. Не в лучшем смысле этого слова. Матильда не хотела быть должна. Если у них с Антоном что и будет, то не по чувству благодарности, а по собственному выбору. Лучше уж с участковым поговорить, они с тетей Варей давние знакомые… Ждать и отбиваться. Отбиваться и ждать. Но как же это тяжело! Особенно когда тебе всего восемнадцать лет. Состояние госпожи заметила даже Ровена. – Ваша светлость, все ли в порядке? Малена покачала головой. – Нет.