Неодобрительное такое… Мария-Элена и сама не поняла, как рявкнула. Не командирским тоном, конечно, но и не писком раздавленной мышки: – Остановить карету! Немедленно! Как ни странно, ее послушались. Мария-Элена дрожащей рукой открыла дверь и спрыгнула прямо в дорожную грязь. – Я – размять ноги. Сейчас вернусь и поговорим. Капитан открыл рот, потом сообразил, закрыл его и проводил взглядом тонкую фигурку с прямой спиной. – Эм-м-м… Терлен, что тут произошло? На выяснение всех обстоятельств ушло минут пять. А там и герцогесса возвратилась. Сейчас разберемся… * * * Обретя под кустиком новое дыхание, Малена отправилась обратно, к дороге. С каждым шагом все яснее представляя, что вот она выходит на дорогу, а там мужчины, и все на нее смотрят, и все понимают, чем она занималась, и все… ой, мама… «А они не пьют, не едят и кустики не удобряют? – завелся тот же вредный внутренний голос. – А ну взяла себя в руки! Чего ты ходишь, как вобла мороженая? Спина расправлена, подбородок вверх, плечи вниз, улыбку на губах, и глаза прищурь, этак неодобрительно! Ты здесь главная!» Малена даже поежилась, но внутренний голос не отставал. Пришлось соответствовать. Так что на дорогу она вышла весьма достойной походкой. У Дорака даже рот закрылся. И упрек, который он готов был выговорить, застрял где-то в горле. А Мария-Элена взглянула на него с презрительным выражением и заговорила так, что капитану померещился иней на дороге. – Капитан. Будьте любезны запомнить, что мы делаем остановку каждые два часа. Мне требуется размять ноги и освежиться. Рядом с каретой должен ехать один из ваших гвардейцев – на случай, если мне что-то понадобится. И купите в ближайшей лавке кляп. – К-кляп? Дорак подумал, что спит и видит сон. Но герцогесса быстро привела его в чувство. – И заткните им кучера. Этот стон у нас песней не зовется, и я его слушать более не намерена. – К-конечно, госпожа… – Ваша светлость, герцогесса Домбрийская, – тем же ледяным тоном поправила его девушка. – Кто-нибудь из ваших… гвардейцев подаст мне руку? Или мне надо карабкаться в карету, как простолюдинке, задрав до ушей подол? Дорак, побагровев, кивнул тому гвардейцу, который стоял ближе к герцогессе. Та осмотрела его с ног до головы, кивнула, оперлась на руку парня и водворилась обратно в карету. Показалось капитану – или герцогесса пробормотала: «Распустились тут, мальчики-колокольчики»? Да быть такого не может… * * * Мария-Элена откинулась на подушки. Она сама себе поверить не могла, что она так говорила. Так действовала. Так… словно это и не она была вовсе! Словно внутри нее поселился какой-то взрослый и умный человек, который подсказал, поддержал, а в нужный момент и помог… Мария-Элена достала мамино зеркальце. Погладила его… Оно рядом, и девушка стала увереннее. Погляделась в золотистое стекло, улыбнулась своему отражению, и оно показало в ответ белые зубки. «Не унывай, подруга, мы сделаем из тебя настоящую разбойницу», – утешил внутренний голос. И при чем тут разбойники? Но ведь своего она добилась, верно? А это уже неплохо… Следующая остановка была ровно через два часа. Глава 3 При дворе его величества Остеона – Мой господин… Френсис Сорийская всегда была великолепна в постели. Талант! Кто-то стихи пишет, кто-то на музыкальных инструментах играет, а вот леди Сорийская была великолепна в постели. Сходила с ума, кричала, кусалась, царапалась, извивалась в мужских руках, так заводя партнера, что тот забывал обо всем. И потом чувствовал себя героем… Как же! Такую красотку и до такого довел… Но имелась разница между работой и удовольствием и для леди Френсис. С принцем она многое делала по обязанности, а вот сейчас… и томный взгляд, и низкий чувственный голос, от которого и боевые кони встали бы на дыбы, все было от души. – Мой господин… Мужчина, у которого на плече покоилась головка леди, погладил ее по длинным каштановым волосам, намотал их на кулак – и впился в податливый жадный рот, в манящие алые губы… Таково уж было свойство Френсис – пробуждать в мужчине зверя. И зверь этот требовал насыщения. Спустя примерно час леди опять вытянулась рядом с любовником, спокойная и довольная. Теперь настало время поговорить. Мужчины ведь устроены иначе, им отдых нужен… – Ты была у принца? – Да, мой господин. Найджел недоволен. Ему кажется, что его лишают заслуженного – власти и прав. Он хочет трон, хочет стать королем… это его просто изнутри сжирает. Вы бы видели, как его корежило от слова «принц». В мечтах он уже давно правит Аллодией. Мужчина только хмыкнул. – Правит он… направит такой, если его не направить. – И куда вы хотите направить его, мой господин? Мужчина покосился на женщину. Редкое сочетание. Красота, ненасытность и ум. Невеликий, но большого ему и не надо. – Его величество решил женить Найджела. – Да? На ком же? Новость эта была потрясающей. При дворе еще не ходили слухи и сплетни, никто ничего не знал… – С Саларином родниться нельзя, королева была оттуда. Остается Элар. У них как раз есть девица подходящего возраста… – Неужели Дилера? – Ее высочество Дилера, не забывайся… Леди Френсис состроила покаянную рожицу.