«А это пострадавшая… Ага». Матильда и Малена вместе созерцали симпатичную крестьянку. Действительно, мог солдатик и повестись. Фигурка точеная, личико очень симпатичное, копна каштановых кудрей… правда, волосы сейчас стоят дыбом, да и личико заплаканное, но все равно вид приятный. И округлости все на месте… «А она его не завлекала?» – засомневалась Малена. «Не думаю». «Почему?» «Малечка, а ты на ее руки посмотри!» Действительно. Руки у девушки были вполне себе крестьянские – загорелые и натруженные. И на этой загорелой коже отчетливо проступали пятна синяков. Словно кто-то удерживал ее в жестокой хватке. «И платье…» Платье действительно было порвано, но только на груди. Видимо, сильнее не успел. Мать не дала. – Ваша светлость, – кашлянул над ухом Дорак. Матильда, сейчас именно она, развернулась – и пригвоздила капитана взглядом. – Вы что-то хотите сказать, любезнейший? Эх, не слышала этого голоса бабушка Майя. А услышала бы – порадовалась. Не пропала генетика! Ее кровь, ее выучка… Дорак аж вздрогнул. Но уже не так сильно. – Вы бы вернулись в дом? Ни к чему вам эти дрязги… – Вы хотите сказать, капитан, что командуете отрядом насильников? И предлагаете мне закрыть на это глаза? Замечательно… Дорак смутился: – Ну… не было ж ничего. – Потому что солдата прогнали. А если бы нет? – В таком случае он разложил бы девушку где придется. – Голос Ровены почему-то был исполнен сдержанной ярости. – И пошел бы дальше. А на ней уже вряд ли кто-то женится. Будет там ребенок, не будет – дело другое, но муж бы ее всю жизнь попрекал. Малена прищурилась: – Может, стоит женить слишком горячего парня? От такой перспективы побледнела даже тетка. И едва не взвыла. Матильда поняла, что тут точно все было не по согласию, и пригляделась к солдату. Стоит, умник, штаны поддерживает. Завязать не успел толком – когда в тебя вилами тычут, не до того. И парень-то вроде не самый страшный, фигуристый, с выправкой, достаточно симпатичный, а поди ж ты… – Женить не будем, – вынесла вердикт герцогесса. – Надо бы выпороть, к примеру, плетей пятьдесят, но тогда он в седле держаться не сможет. Всех задержит. Сделаем проще. Сколько составляет месячное жалованье солдата? – Две серебряных монеты в неделю, ваша светлость, – отчитался Дорак. – Заплатите этой женщине три монеты золотом. Здесь. При мне, – отчеканила Малена. – Солдат… – Варьен. – Солдат Варьен, из вашего жалованья будет удерживаться ровно половина. Пока не отработаете долг. Не захотите работать – пятьдесят плетей – и на все четыре стороны. Я жду? Дорак, со скрежетом зубовным, развязал кошелек. В ладонь тетки легли три монеты. Малена поглядела на нее, вздохнула. – Выдайте дочку замуж. И пусть эти деньги станут ее приданым. Три монеты золотом. Для герцогессы – немного. Для деревни – сумма, на которую можно купить хорошую, стельную корову. А с таким приданым не пропадешь. Тетка рассыпалась в благодарностях. Малена взмахнула рукой. – Мы выезжаем. Немедленно. Побудьте пока при мне, мало ли у кого какие идеи возникнут… – Я к старосте пойду, ваша светлость. Линка с его сыном давно друг на друга смотрят… Тетка глядела снизу вверх с искренней благодарностью, и Малена махнула рукой: – Мы уедем – и идите. На следующий день солдат Варьен щеголял роскошными фингалами. И немного шепелявил. Дорак не простил ему потери денег, но Малена не обратила внимания. Пусть разбираются сами, а насильнику – поделом. * * * – Спасибо, ваша светлость. Мария-Элена с удивлением поглядела на Ровену: – За что? – За эту девушку… вы могли бы ничего не делать. Или решить иначе. – Могла бы. Но очень не люблю насильников. – Спасибо. – Не стоит благодарности, – отмахнулась Малена. И погрузилась в разговор с Матильдой, не заметив взгляда телохранительницы. А взгляд был хороший. Пристальный, недоверчивый, но уже теплый. Ровена и сама не знала, как относиться к нанимательнице, но уже начинала уважать герцогессу. А это – неплохо. * * * – Тильда, милая, спасибо тебе… – За что? – Когда я слышу из его уст: «Малена»… знаешь, у меня словно все внутри поет! – Мне несложно, а тебе приятно, – отмахнулась Матильда. Это у Марии-Элены ничего особенного не происходило. А Матильда развлекалась вовсю. Осваивалась на новом месте, разбиралась с клиентами и поставщиками, знакомилась с соседями… И конечно, любовалась Антоном Великолепным. «Малена, сделай кофе!» «Малена, свяжись с Кобзевым, скажи, заеду завтра в два!» «Малена, отправь факс!» И прочее, прочее, прочее… Операторы пока не определились со своим отношением к девушке. Приглядывались, принюхивались… Женя смотрела недоверчиво – каждую девушку, которая появлялась в радиусе километра, она воспринимала как покушение на своего личного Антона. Валерия оглядела Матильду с ног до головы, тряхнула гривой волос и решила, что эта – ей не конкурентка. Нина совершенно по-дружески пришла на второй же день за кофе.