– Это так романтично… любимый сын старого короля… такая прекрасная история… Найджел сморщил нос: – История-история… кому это теперь важно? Леди Френсис пожала плечами: – А мне так нравится слушать истории, ваше высочество. Вот мне недавно рассказали такой ужас! Найджел с удовольствием заткнул бы даму привычным способом, но ему нужно было время на отдых. И леди Френсис продолжала щебетать: – Представляете, купеческая семья… Отец хотел выдать дочку замуж за своего компаньона. А тот на сорок лет старше, страшный, толстый… Переживания купеческой дочки Найджела мало интересовали. Но договорные браки, они… да, сложное это дело. – А у нее уже был любимый. И он ей принес порошок… подсыпаешь его отцу, и тот начинает вести себя странно. Купца как подменили, он орать начал, голым на улицу выходить, всякие ужасы вытворять… дочке пришлось запереть отца и срочно выходить замуж за любимого. И брать все дела в свои руки. – И что потом стало с купцом? – А ничего, – махнула рукой леди Френсис. – Порошок кончился, и он в себя пришел. Еще и доволен был. Дела в порядке, дочка замужем и счастлива… Найджел вздохнул. Да, там-то все получилось хорошо. Вряд ли ему так повезет с его браком. А впрочем… Кажется, он уже достаточно восстановился. Пусть работает, стервочка… Мария-Элена Домбрийская – Утро начинается, начинается… Утро начиналось с рассветом. И – с молитвы. В дороге Мария-Элена об этом забывала, но тут решила соблюдать хотя бы видимость приличий. Проснулась, как положено, осенила себя святым ключом и принялась читать весь цикл.[16] Ровена посматривала на это дело, но присоединяться не спешила. Разминалась с ножами. Лезвия так и мелькали в ее пальцах, завораживающе поблескивали, исчезали и вновь появлялись… – Красиво! – Матильда едва дождалась, пока Малена закончит читать последнюю молитву. – Ты погляди, как она! Ловкость рук – потрясающая! Мария-Элена посмотрела. – Да, очень красиво. – Попросим нас научить? – Тильда… это нереально. – Почему? – Потому что без рук останемся. Такому с детства учат… – Хм-м… Малена, а где это девочек такому учат? Мария-Элена задумалась. – Н-не знаю… – Как поставлено образование в знатных семьях, я вижу. У вас есть где-нибудь школы наемников? – Нет… – Надо бы потом осторожно ее расспросить. Малена кивнула, соглашаясь. – Умываться и одеваться? – Да, давай. Мария-Элена поглядела на Ровену: – Ровена, когда закончите разминку, прикажите слугам, пусть принесут горячей воды. – Хорошо, ваша светлость. Еще пару минут… Ножи по очереди полетели в гобелен. – Она наше имущество портит? – возмутилась Матильда. – Нет! Смотри! Ножи действительно попадали в гобелен, в нужных местах. Но не втыкались. Ровена бросала их рукоятями вперед. – Потрясающе! Малечка, ну хоть кидать мы их научимся? Когда Матильда начинала ныть, противостоять ей было почти невозможно. Малена и не пыталась. – Ладно. Как время будет. Слуги себя ждать не заставили. И вода была горячая. Шадоль выслуживается? Посмотрим… В этот раз Матильда выбрала для подруги белое нижнее платье, а сверху светло-зеленый шелк. Ровена помогла ей затянуть шнуровку, расправила рукава… – Волосы, ваша светлость? – Волосы… сейчас! Заколку для волос Малена сделала под чутким руководством Матильды. Берется проволока, гнется определенным образом и обшивается бархатной лентой так, чтобы в центре получилось отверстие. В него просовываешь кончики волос, потом закручиваешь пряди вокруг ленты и под конец загибаешь концы проволоки. Получается вполне симпатичный узел. Это годится не для всех типов волос, но таким, как у Матильды и Малены, светлым, легким, послушным и средней густоты, подошло идеально. Твистер, хеагами[17]… Матильда подсказала Малене, что именно надо заказать у кузнеца, а герцогесса расстаралась. Потом вместе обшили лентой, декорировали жемчугом, и получилось просто великолепно. Мария-Элена потренировалась, и волосы укладывались в красивую прическу почти мгновенно. Теперь челка, подстриженная по настоянию Матильды, провести по ней щеткой из кабаньей щетины (раритет, но ведь волосы-то слушаются!) и улыбнуться своему отражению в зеркале. Простая полированная металлическая пластина, Малена там видна очень условно, но все равно – зрелище приятное. – Шаль накидываем? Матильда подумала. – Наверное, да. И утро – прохладно. И напомнить всем о трауре надо… Давай вон ту, серо-белую… Выбранная шаль больше всего напоминала шарф, но тут главное обозначить статус. Облако кружева окутало плечи, и Малена вышла из комнаты. Чтобы тут же наткнуться на дядюшку. * * * Лоран Рисойский стоял прямо напротив двери и разглядывал Малену таким взглядом, что благовоспитанная девушка должна была покраснеть, смутиться и, пискнув, нырнуть за дверь. Девушка, воспитанная пожилой коммунисткой, была не в курсе, что она обязана так поступить. Матильде повезло, что Мария-Элена на миг замерла, как кролик, девушка отодвинула подругу и пошла прямо на Лорана. Да так решительно, что мужчина сам смутился на секунду. Дрогнул, метнулся взглядом по сторонам.