Щенок лёг на землю и пополз. Сначала он полз прямо, потом повернул направо ровно на девяносто градусов, потом снова направо и ещё раз направо. — Что это такое? — удивилась инструкторша. — Что это за фигуры высшего пилотажа? — Всё очень просто, — объяснил папа. — Жаб Жабыч обучал его весной в комнате. Потому что на улице было мокро. Вот он и освоил квадрат. — Хорошо, что он его не в машине обучал, — сердито проговорила женщина, — а то бы он на одном месте крутился. Продолжаем занятия. Она снова взяла Ква-Ква на поводок и сказала: — Чужой! Щенок вырвался у неё из рук и стал рычать на саму Элеонору Филину. — Это ещё почему? — спросила инструкторша. — А что? Всё правильно, — ответил папа. — Вы же у нас в первый раз. Вы у нас чужая. Вот он на вас и рычит. Элеонора ничего не сказала. Но видно было, что она всё больше сердится. Она взяла в руки палку, ту самую, что Ква-Ква отнял у Толика Кукарекова, и бросила её. — Подать! — скомандовала она. Молодой пёс не тронулся с места. — Подать! — рассердилась женщина. — Что подать? — спросил её Жаб Жабыч. — Как что? Палку подать, — ответила инструкторша. — Вы так и говорите, — сказал Жаб Жабыч. — Что говорить? — Говорите: «Ква-Ква, подай палку». Элеонора Филина сказала: — Ква-Ква, подай палку. Щенок поднялся с земли и быстро принёс деревяшку. — Ну-ка, покажите, что он у вас там ещё чудит, — попросила женщина-инструктор. — Что он ещё умеет подавать. — Да всё, — ответил Жаб Жабыч. — А ну-ка, Ква-Ква, принеси мне вон то синее ведро. Косолапый большущий щенок радостно бросился с места, подбежал к ведёрку, цапнул его зубами и, цепляя ведром песок, принёс его хозяину. — Что ты делаешь?! — рассердился Жаб Жабыч. — Я просил тебя принести ведро, я не просил его кусать. — Не надо его ругать, — попросил Владик. Жаб Жабыч сразу пошёл навстречу Владику. — Молодец! — сказал он. — Давно надо было прокусить это ведро. А теперь войди в дом, пройди в чулан и принеси мне мой любимый красный зонтик от солнца с жёлтой ручкой. Ква-Ква бросился в дом, открыл лапой дверь и через секунду вылетел, держа в зубах длинный красный солнечный зонтик. Папа и Владик захлопали в ладоши, а инструкторша окончательно расстроилась: — Испортили боевую собаку! Сплошной цирк устроили. Я доложу командованию. Придётся у вас Барона забирать. Глава шестая Визит главного начальника по военным собакам Скоро после приезда инструктора Элеоноры приехала целая комиссия. Она приехала на военном зелёном фургоне со специальными зелёными номерами. В неё входил большой седой генерал в лампасах и с собаками на погонах. (Это был знаменитый выводильщик новых пород генерал Медведев Георгий Пантелеймонович — депутат и орденоносец.) Собачий доктор Жулицкий в белом халате под шинелью, тот самый, который выдавал папе и Владику Ква-Ква в питомнике. Инструктор Элеонора Филина и ещё несколько военных лейтенантов с собачьим уклоном. Увидев такой могучий военный десант, Жаб Жабыч забрался в самую глубину своей будки и там от нервности замер на несколько минут. — Мы попросим вас продемонстрировать ваши возможности, — сказал седой генерал папе Владика. — Потому что у нас в коллективе возникли споры и разногласия по поводу вашей собаки. — Какие разногласия? — спросил папа. — Такие, — ответил генерал. — С одной стороны, боевой собаке не положено из кладовки зонтики приносить. С другой — как же её этому научили? Он вытащил такой специальный табель для оценки возможностей собак и показал папе. Там были графы: — Сейчас мы будем проверять собаку по всем параметрам, — сказал генерал. — А вы будете нам помогать. Начнём со злобности. — Как вы будете проверять злобность? — спросил папа. — Очень просто. У нас в машине сидит ассистент. Он будет дразнить собаку, а вы будете её удерживать при помощи специального динамометра. Показатель динамометра и покажет злобность собаки. — Потом мы возьмём пробы слюны, — сказал доктор, — и проведём анализ на адреналин. — Как же вы возьмёте пробы слюны, — спросил папа, — если собака демонстрирует злобность? Она же вас укусит. — Очень просто, — ответил доктор Жулицкий. — Собаки обычно брызжут слюной во все стороны. Тут же на Ква-Ква надели ошейник с динамометром, привязали поводок к крыльцу, и из машины выскочил специальный сотрудник весь в телогрейках и наколенниках. Он стал набегать на Ква-Ква и отбегать от него, рычать на Ква-Ква, топать ногами. Ква-Ква с интересом смотрел то на него, то на Жаб Жабыча, то на генерала и не понимал, чего же от него хотят. А военнообязанный нападатель всё больше расходился. Он сам стал рычать и брызгать слюной. Но Ква-Ква оставался спокойным. — Это не собака, а тряпка, — сказала инструктор. — И ничего удивительного — чучело воспитало чучело. — Какое ещё чучело? — спросил генерал. — А вот это чучело, которое в будке сидит! — И она стукнула учебной палкой по будке Жаб Жабыча. Тут Ква-Ква с такой силой рванул поводок, что чуть не своротил крыльцо. Он так брызнул слюной, что забрызгал всех на расстоянии двух метров. Бедная Элеонора Филина сама не заметила, как оказалась на крыше высокой зелёной военной машины. А дразнильщик вообще залез на дерево. — Ква-Ква, ко мне! — приказал Жаб Жабыч. Пёс мгновенно успокоился, подошёл к нему и стал облизывать и без того мокрую Жаб Жабычеву морду. — Так, — спокойно сказал седой генерал, — смотрим показатели. Оказалось, что злобность Ква-Ква показал самую высокую — 0,5 лошадиных сил. Он показал бы и большую, но динамометр на этом закончился. Доктор Жулицкий с седым генералом Медведевым стали заполнять таблицу, и вот что у них получилось. Осталось проверить ползучесть, идучесть по следу, прыгучесть (преодолевание барьеров) и память на пахучесть разных предметов. Тут из своей телефонизированной собачьей будки вылез сам Жаб Жабыч и сказал: — Мы этого ещё не проходили. — Это кто такой? — удивился генерал.