Человек из космоса В ту самую секунду, когда у станции Перхушково ночь переходила в утро, там приземлилась космическая ракета. Причём не наша. Из другой цивилизации. Это из созвездия Брошенные Шарики прибыл космический дедушка — профессор Константин Михайлович, главный специалист по планете Зелёная Юла. Зелёная Юла — так жители Брошенных Шариков звали нашу Землю. В свою очередь Брошенные Шарики по-земному означает Стожары. В этот ранний час зеленоюльцы, то есть земляне, спали. Профессор спустился по трапу, достал из кармана плоскую коробочку, вытащил несколько пилюль золотого цвета, проглотил их и отошёл в сторону. И с ракетой стали твориться странные вещи. Кто-то невидимый разбирал её на отдельные части и блоки. Которые разделялись на совсем мелкие детали. Ракета таяла на глазах. Это была научная фантастика! Мелкие детали складывались сами по себе. Металл к металлу. Стекло к стеклу. Винтик к винтику. А профессор в это время гудел. Так гудят трансформаторные будки! Несметные дивизии комаров слетались на этот гул. Из ракеты между тем получился склад. Возникли бетонные столбы с табличками: ПРОХОД ЗАПРЕЩЁН! ОПАСНАЯ ЗОНА! ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ! СМЕРТЕЛЬНО! СТОЙ! ПРЕДЪЯВИ ПРОПУСК! НЕ СТОЙ ПОД ГРУЗОМ! Ни один нормальный человек не решился бы подойти к этому складу. (Если он умел читать.) И довольный собой Константин Михайлович неторопливо зашагал в сторону ближайшего города. Не будем скрывать, это была Москва. И не будем затуманивать: через три дня от ракеты Константина Михайловича не осталось ничего, кроме столбов и табличек. Потому что две старшие группы двух детских садов двух ближайших посёлков включились в сбор металлолома. Глава первая Происшествие в столичном метрополитене Это случилось на станции «Киевская». На одной из стеклянных дверей висела записка: НЕ РАБОТАЕТ НЕТ ХОДА Записка держалась, прижатая с обратной стороны длинной метровской щёткой. И всем было ясно, что дверь не работает и что надо бежать в соседнюю. Только одному человеку было неясно. Он думал, что это щётка не работает. Что у неё нет хода. Непонятливым человеком был дедушка. С одной стороны, пожилой и старенький. А с другой — какой-то совсем новенький, модный, нарядный. Как будто чуть-чуть пластмассовый. «Это же космический везделёт! — думал он. — В палке набор батареек. Ворс — это дым из движков. На щётку надо садиться, палкой надо рулить». Дедушка увлёкся. Достал коробочку с таблетками. Проглотил одну и загудел. Дедушка был необычный. Он был специальный. Он прилетел на Землю в командировку. И, как всякий космический человек, он умел делать то, чего не умеют земляне. Например, любой из нас может взять карандаш и написать слово «чашка» или может эту самую чашку нарисовать. А космический дедушка, проглотив золотую таблетку, мог создать такую чашку. Прямо у нас на глазах. Вместе с блюдцем. Он мог создать чашку, ложку, трансформатор, моторный катер, космический везделёт-щётку, троллейбус, электричку, авианосец, стадион «Динамо», космическую ракету, автомат для продажи газированной воды и шесть вагонов канцелярских кнопок. Мог разобрать всё это на мелкие части, раскидать по всему городу, растворить в воздухе. Только нужно было проглотить золотую таблетку и сосредоточиться. Или десять таблеток. Дедушка проглотил золотую таблетку и сосредоточился. И через две минуты «щётка» работала. На ней можно было летать, а в ближайшем радиомагазине с прилавка исчезли вдруг все микрорадиодетали и вся медная проволока. Но вернёмся к щётке. Как у нас в каждой деревне или рабочем посёлке ребята и подростки постоянно шастают в разные стороны на мопедах, так и у них, в Брошенных Шариках, все жители с жутким треском носились на таких щётках по своим делам. И по магазинам. Закончив работу, космический пришелец пошёл дальше. А к дверям метро «Киевская» подбежал начальник станции. — Тётя Паша! — закричал он начальническим голосом. — Слетайте-ка вы в управление и передайте им заявку на пять километров перил. Наши-то совсем износились. Начальник любил своё метро. И думал, что все должны любить его точно так же. Но у тёти Паши свои соображения. Она считала, что уборщица в рабочее время обязана разговаривать с дежурной, глазеть на народ, жутко отругивать приезжих с семечками. В крайнем случае, уж в совсем… может подмести пол… Но летать в управление… Уж избавьте. Это уж нахальство! — Как же! — закричала тётя Паша. — Вот прямо сейчас сяду на щётку и полечу! Тётя Паша была склочная и вредная женщина. И она любила демонстрировать свою скандальность. Она действительно тут же села на щётку, чтобы придать весомость своим словам, и… немедленно взвилась под потолок. Нельзя сказать, чтобы тётя Паша была опытным летальщиком на щётках. Её бросало и вправо и влево, от люстры к люстре, и из одного конца станции в другой. В конце концов она врезалась в начальника, и они оба шлёпнулись на пол. — Караул! — сказал начальник. — Уборщицы летают! — Он подобрал свою начальническую фуражку и тихо-тихо вышел из помещения своей любимой станции. Тётя Паша была цела, а щётка сломалась. Из неё посыпались на пол батарейки и проволочки. Глава вторая Телеграмма от индийского раджи Тем временем пластмассовый дедушка Константин Михайлович подходил к самой центральной гостинице города. Он прошёл через огромный прохладный вестибюль и встал около дежурной за барьером. — Вы видите, — сказала она, — я занята. Хотя она ничем не была занята. — Я подожду, — согласился дедушка. — Вы делайте, делайте. Хотя дежурная ну ровным счётом ничего не делала. — Можете ждать. Только мест всё равно нет! В ответ на это в руках у дедушки что-то затикало. Это он достал из кармана плоский такой приборчик — доброметр — и включил его. При помощи доброметра про человека можно было узнать всё. Надо было только переключатель ставить в положение «Смелость», «Эгоизм», «Гордыня», «Мудрость», «Трудолюбие» и др. и смотреть за отклонением стрелки. И слушать его тикание.