— Ведите себя достойно, и у меня не будет повода для домыслов. — Халим — мой верный слуга, и я нуждаюсь в нем. — Я уже понял это, — сквозь зубы продолжал Кирилл. — Видать, не зря весь Петербург шепчется о том, что у дам, которые имеют в услужении черных рабов, потом рождаются дети-мулаты. — Да как вы смеете?! — воскликнула в исступлении Ольга, окатив мужа гневным взором серых глаз. — Я ваш муж, сударыня, и всего лишь прошу соблюдать приличия! Предупреждаю вас, если вы понесете чернокожего ребенка, я вас выпорю, как крепостную девку на конюшне, чтобы кожа клочьями висела! А затем не просто разведусь с вами, я лишу вас Танечки и упрячу вас в дом для душевнобольных, обещаю вам! Свои решительные слова он подкрепил испепеляющим недовольным взглядом. Оленька надула губы от обиды и отвернулась, не понимая, отчего Измайлов так несправедлив к ней. Ведь она никогда даже не оставалась наедине с Халимом. Это знали все в доме, а на прогулках и балах он терпеливо дожидался ее у экипажа, не более. Что такого, если иногда он подавал ей руку, помогая взобраться в экипаж? Решив хоть как-то уколоть Измайлова за его несправедливое предвзятое отношение к ней, она ядовито сказала: — Как же я должна понести ребенка, по вашему мнению, если вы ни разу не были в моей спальне после возвращения? — Вы сами виноваты, — тут же бросил он глухо. — Что я поделаю, если вы не привлекаете меня? — Вы тоже совсем не привлекаете меня, Кирилл Григорьевич, — с обидой в голове произнесла она запальчиво. — Вот и чудесно! — воскликнул он. — Хоть в каком-то вопросе у нас единое мнение. Глава XXXI. Поклонник Июль начался весьма прохладной погодой. Почти неделю в столице стояли мокрые промозглые дни с ветрами и ледяными дождями. В то утро Измайлов встал очень рано. Как и обычно, он занимался бумагами в кабинете, когда около девяти к ним в дом пожаловал некий гость. Кирилл услышал лишь звонок и тихие голоса в парадной. Удивившись, кто это приехал в такую рань, он позвонил в колокольчик и, когда на пороге появился Фока, без предисловий спросил: — Кто пришел? — Дак, это к Ольге Николаевне, барин, — начал как-то неуверенно Фока. Эта странная фраза тут же вызвала у Кирилла подозрения, и он строго поинтересовался: — Кто это в такую рань? — Молодой человек, — опять уклончиво промямлил Фока, переминаясь с ноги на ногу. — Имя? — уже недовольно произнес Кирилл, подозревая, что этот утренний гость, видимо, сунул немало денег слуге, чтобы тот не распространялся о его визите. — Разумовский Роман Михайлович. — Ах, этот, — тут же напрягся Измайлов. — Я проводил его в голубую гостиную. — Ну, придется ему подождать, — как-то ехидно заметил Кирилл и переключил свое внимание на очередную бумагу. — Ольга Николаевна вряд ли встанет раньше одиннадцати. Мы вчера с бала вернулись около двух. — Ольга Николаевна уже встала и сейчас спустится, — тут же выпалил Фока. После этого заявления слуги Кирилл зло бросил бумагу обратно на стол и нахмурился. Невольно в приоткрытые двери он заметил светлое платье Лизы, которое быстро промелькнуло в коридоре. Голубая гостиная примыкала к столовой, в которой обычно завтракали Измайловы, оттого, едва Лиза вошла в гостиную, намереваясь пройти далее, она невольно остановилась. Спиной к ней стоял незнакомец в элегантном синем сюртуке и светлых брюках. Высокая, подтянутая фигура с энергичным торсом тут же вызвала у девушки интерес, и она удивленно произнесла: — Доброе утро. Молодой человек быстро повернулся на звонкий юный голос, и его изучающий взор пробежался по юной девушке лет пятнадцати в розовом утреннем платье. Тонкая фигурка, светлые локоны, собранные в простую прическу над высоким лбом, добрые светлые глаза и бледное по моде лицо вмиг вызвали у Романа заинтересованность. Лиза отметила, что пришедший молод, довольно красив, а его живые карие глаза с нескрываемым интересом прошлись пару раз по ее фигуре снизу вверх. Тут же смутившись, девушка опустила глаза. — Здравствуйте, сударыня, — галантно произнес Разумовский. — Не имел чести быть представлен вам. Девушка кокетливо подняла на него глаза и, улыбнувшись, произнесла: — Елизавета Григорьевна Измайлова. — Ах да, простите мою неучтивость! — воскликнул он и подойдя к ней, добавил: — Позвольте, представиться, Роман Михайлович Разумовский. Вы позволите? Он протянул ей руку. Лиза в первый момент замешкалась, смутившись сильнее от близости такого блестящего молодого человека, от которого невыносимо приятно пахло. Но, быстро опомнившись, протянула ему пальчики. — Вы приехали к Кириллу? — О нет! — тут же выпалил Разумовский, галантно целуя ее руку и выпрямляясь. Его настойчивый взор опять начал осматривать хорошенькую девушку, стоящую перед ним. — Отчего я никогда не видел вас на балах? — Братец пока запрещает мне часто ездить на балы, — ответила Лиза, ощущая, что ею завладевает неведомое ранее чувство удовольствия от горячих взглядов молодого человека. — Как жаль, — произнес важно Роман и, улыбнувшись, добавил: — Вы очень красивы, Елизавета Григорьевна, уверен, что у вас много поклонников. Позвольте снова ручку. Лиза, немного ошалев от такого явного интереса молодого щеголя, одетого по последней моде, с завитыми по бокам волосами и улыбкой соблазнителя, заалела щеками. Она вновь протянула ему руку. Среди друзей братьев по полку в основном были военные, которые редко следили за модой. Потому Роман произвел на Лизу невозможно приятное впечатление. Разумовский наклонился, чтобы поцеловать кисть девушки. Именно в этот момент в гостиную вошел Измайлов. — Что здесь происходит? — нелюбезно спросил Кирилл. Лиза и Роман немедля отскочили друг от друга, как ошпаренные. — Здравствуйте, Кирилл Григорьевич, — выпалил Разумовский. — Весьма прохладное утро сегодня. — Не заметил. С чем пожаловали? — спросил Кирилл, даже не поздоровавшись. Картина того как этот молодой повеса только что целовал наедине руку его сестре совсем не понравилась Измайлову. — Я приехал пригласить Ольгу Николаевну на прогулку. — Так вы приехали к ней? — опешила Лиза, и с ее личика тут же исчезло счастливое выражение. — Доброго утра, господа, — произнесла мелодичным голосом Оленька, входя в гостиную в прелестном платье цвета шартреза. Пройдясь глазами по мужу, замершему в напряженной позе, по Лизе с недовольным взглядом и по Разумовскому, который неуверенно переминался с ноги на ногу, она добавила: — Роман Михайлович, вы так рано к нам пожаловали сегодня? — Я приехал пригласить вас, Ольга Николаевна, на прогулку. Сегодня в пригороде, у графа Аракчеева, дается грандиозный прием. Новоселье в его усадьбе, выстроенной близ реки Тригоды. Там будет большое гуляние, танцы и даже фейерверк на реке. — Я что-то слышала об этом. Но разве прием сегодня? — опешила Оленька. — Да. Около двух пополудни граф всех ожидает в своем новом имении, даже наследник престола обещался быть. — Лиза, ступай в столовую, — резко приказал Измайлов и, после того как девушка, извинившись, послушно вышла, раздраженно произнес: — Мы тоже получили приглашение на этот раут. — Да? Но вы мне ничего не говорили об этом, — произнесла Оленька, устремив внимательный взор на мужа. — Я не сказал вам, ибо думаю, что вам не следует ехать туда. — Вы опять не в духе, Кирилл Григорьевич? — с вызовом произнесла Ольга и, устремив взор на Романа, приветливо добавила: — Не желаете с нами позавтракать, Роман Михайлович? Роман быстро перевел взор на Измайлова и заметил, как потемнело его лицо после предложения Оленьки. Разумовский быстро выпалил: — Нет, спасибо, я откушал дома. Если изволите, я подожду вас на улице, Ольга Николаевна. Конечно, если вы намерены ехать на прием к Аракчееву. — Я непременно поеду, — кивнула утвердительно Оленька. Разумовский же заметив темный недовольный взор, которым окатил Измайлов молодую женщину, быстро заявил: — Тогда я подожду вас у коляски, сударыня. — Благодарю, — кивнула Оленька, и Разумовский тут же ретировался из гостиной. — Если туда прибудет наследник, с ним пожалует и половина двора. Наверняка будет суматоха и давка, — сказал Кирилл мрачно. — Все же вам не следует ехать, Ольга. К тому же дорога туда длинная, наверняка часа два на коляске будет. — Ах, если вы не хотите ехать с нами, то и оставайтесь дома. Роман Михайлович будет рад сопроводить меня, — произнесла она, направляясь в столовую. Однако Кирилл стремительно приблизился к молодой женщине и, неучтиво схватив ее за локоток, глухо произнес: — Ольга, вам не кажется, что вы переходите границы дозволенного? Это неприлично, замужней даме ехать на раут с молодым человеком, который еще даже не обручен ни с кем! Его лицо было в опасной близости от ее лица, и она ощутила, что от мужа исходит угроза. Однако она приподняла голову выше и с вызовом посмотрела в его сверкающие синие глаза. — Вы тоже вчера танцевали с мадам Красовской три танца подряд! — раздраженно выпалила Оленька с ревностью. — А затем долго гуляли с ней по саду. Не вам учить меня правилам приличия! — Вы что, следили за мной? — опешил Измайлов, даже не предполагая, что жена так хорошо осведомлена о его вчерашнем времяпрепровождении.