Его глаза как-то странно заблестели, и он невольно приблизился почти вплотную к ее прелестному лицу. — И не думала! — тут же ощетинилась она, вырывая локоть из его сильной ладони и сверкая на него непокорными глазами. — Я все равно поеду к Аракчееву, нравится вам это или нет! — Ольга! — процедил Измайлов с угрозой. Оленька чуть отошла от него и с негодованием спросила: — Или я в этом доме затворница? — Да делайте что хотите! — воскликнул молодой человек в сердцах и, быстро обойдя ее, стремительно направился в столовую, где уже ждала Лиза. Завтрак прошел в полном молчании. Измайлов сидел смурной, методично поглощая содержимое своей тарелки. Оленька выпила лишь чаю с небольшой булочкой, а Лиза как-то зло смотрела на невестку и всю трапезу громко вздыхала. Быстро закончив завтрак, Ольга поднялась к себе и переоделась для прогулки. Она облачилась в один из своих модных великолепных нарядов, заказанных во французском салоне. Платье было ярко-алого цвета, с широкими рукавами и обнажало большую часть плеч. Надев легкую соломенную шляпку с алыми цветами и лентами и белые шелковые перчатки, молодая женщина критично осмотрела себя в зеркало и поспешила вниз. Правда, едва она спустилась по парадной лестнице, наткнулась на мужа, который стоял в дверях кабинета и, подперев косяк плечом. Оленька важно прошествовала к выходу, взяв у дворецкого ажурный зонтик, и обернулась к мужу: — Вы не надумали поехать с нами, Кирилл Григорьевич? Кирилл лишь промолчал и, скорчив недовольную мину, отвернулся и исчез за дверьми кабинета. Пригороды Санкт-Петербурга, усадьба графа Аракчеева, близ р.Тригоды Усадьба Мурзинка, располагалась в двух десятках верст от Петербурга, раскинувшись в живописном месте на реке Тригоде. Граф Аракчеев, недавно приобретший большие земельные угодья в этой части пригорода, за несколько лет построил большой двухэтажный дом с палисадником, конюшнями, разбил дубовую аллею, сад в английском стиле, а на берегу реки даже выстроил небольшой павильон-пристань. Оленька и Роман приехали в усадьбу около трех пополудни. Поместье уже было полно праздно гуляющих гостей, которые осматривая чудесный парк с фонтанами и статуями, вышагивая по центральной аллее от особняка к пристани. Сегодняшняя погода была вполне приятной для увеселений на улице: чуть прохладной, но солнечной. Большой любитель шумных помпезных приемов Аракчеев решил поразить придирчивую петербургскую публику своей выдумкой. На бурной реке на только что выстроенной огромной беседке-пристани он решил устроить фуршет, чтобы гости, поглощая изысканные яства, могли любоваться прекрасными видами Тригоды. Пристань эта была построена на высоких деревянных сваях и углублялась в реку на пять саженей. В дальнем углу беседки сидели музыканты, которые виртуозно играли приятную музыку. Большие столы с закусками располагались по центру огромной пристани-беседки, и публика могла беспрепятственно лакомиться всевозможными закусками, пить вино и тут же, придвинувшись к резным перилам, смотреть на темные воды полноводной холодной Тригоды, бурлящей под беседкой. В этом месте река была довольно широкой, около пятидесяти саженей, и весьма глубокой. Наследник престола так и не приехал, оттого публика чуть скисла и разбрелась по обширному поместью. Оленька, прогуливаясь по парку, все время находилась в компании Романа, не отходящего от нее ни на шаг. Пообщавшись с несколькими знакомыми дамами, которые относились к ней вполне сносно, молодая женщина решила прогуляться к беседке, что располагалась в конце аллеи. Едва она вошла на широкую пристань, как вид бурной реки и красота места заворожили Ольгу, оттого она решила побыть здесь подольше. Роман принес им шампанского, и молодая женщина долго стояла, любуясь чудесными видами реки и яркой зеленью полей, которые простирались на другом берегу, слушая музыку, исполняемую музыкантами. Краем глаза она заметила Халима, приехавшего с ними. Эфиоп стоял чуть в стороне от пристани, вместе с другими слугами, и пристально смотрел в их сторону. На другой стороне реки Аракчеев решил устроить грандиозный фейерверк по случаю праздника, и, когда ближе к пяти часам объявили о начале иллюминации, публика, желая вдоволь насладиться зрелищем, потоком устремилась на пристань. В эту пору Оленька и Разумовский уже находились там, рассуждая о красотах этого места. Гости начали заполнять пристань и вокруг стало много народу. Сам граф Аракчеев занял центральное место на пристани и громко приказал слуге начинать фейерверк. Уже через пять минут на другом берегу реки загорелись первые огненные вспышки, и остальная публика, не желающая пропустить великолепное зрелище тоже начала проворно подниматься на пристань. Многочисленные гости оттеснили Ольгу с Романом к краю беседки, и молодые люди были вынуждены прижаться к перилам. Оленька с интересом следила за красочным фейерверком и слышала оживленный гул множества гостей, которые толпились за ее спиной. В этой шумной толпе под грохочущую музыку и свист фейерверка она вдруг ощутила, как Роман притиснулся к ней сзади на непозволительное расстояние. Как-то нагловато прикасаясь к низу ее талии, он склонился к ней. — Вы так соблазнительны в этом платье, Ольга Николаевна, — проворковал он у нее над ухом. Молодая женщина уже хотела его одернуть, но вдруг ощутила, как земля уходит из-под ног. Раздались крики и сильный скрежет ломающейся древесины. В следующий миг, испуганно вскрикнув, Ольга почувствовала, как деревянный пол пристани под ее ногами отчего-то рассыпается на бревна, а она стремительно падает вниз. Испуганно закричав, она попыталась ухватиться за Разумовского, но его резко отбросило от нее. Через миг Ольга оказалась в холодной воде. Не понимая, что происходит, и все еще невольно крича от страха, она ушла с головой в водную толщу и, тут же поняв, что надо вынырнуть наружу, инстинктивно заработала ногами и руками. Она всплыла на поверхность, но тут же что-то сильно ударило ее в бок. В панике барахтаясь в холодной воде и ничего не понимая, Ольга начала натыкаться на других людей, которые оказались так же в воде рядом с нею. Перед ней возникло бревно, и она попыталась ухватиться за него, но руки соскользнули, и она вновь ушла под воду. Было глубоко. Ольга неистово дергалась в воде, а ее ноги не доставали до дна. Пытаясь удержаться на плаву, она дикими глазами смотрела на берег, который был от нее в шести саженях. Она наконец осознала, что под ними отчего-то рухнула пристань, которая уходила далеко в реку. Бурный поток бил ее со всех сторон, подчиняя своей силе и с брызгами толкая вперед по течению. Поняв, что неумолимые потоки реки относят ее дальше от берега, она начала изо всех сил перебирать ногами и руками, пытаясь приблизиться к берегу. — Госпожа! — сквозь шум она неожиданно услышала крик Халима, и в следующий момент Оленька увидела, как эфиоп прыгнул в воду. Он мощно поплыл в ее сторону, отталкивая руками цепляющихся за него утопающих, которые так же, как и она, упали с пристани. Халим вскоре достиг ее и попытался ухватить за плечо, но в этот момент за эфиопа схватился какой-то мужчина и закричал: — Помогите, я не умею плавать! Халим попытался отцепить от себя топящего его человека и вновь приблизиться к Ольге, но мощный поток воды уже отнес ее от Халима дальше. Молодая женщина невольно опять нахлебалась воды, уйдя под воду. Когда вынырнула, она ощутила, что мокрое платье невозможно тянет ее на дно. Шляпка съехала на бок и душила ее. Резким движением Оленька дернула ленту. Шляпка тут же упала с головы, и она смогла нормально дышать. Эти телодвижения стоили ей неимоверных усилий, оттого она в очередной раз ушла по воду с головой. Вновь всплыв на поверхность, Ольга начала оборачиваться в воде, ища глазами Халима, но его не было видно. В отчаянии она дико закричала о помощи, но в реке и на берегу царила дикая суматоха. Среди огромного количества людей в общем гуле криков и шума ее никто не услышал. Уже вскоре Оленьку снесло еще ниже по течению. Река стала уже, но гораздо более сильной и бурной. Почти четверть часа молодая женщина пыталась плыть против течения и приблизиться к берегу, но у нее ничего не получалось, а вода сильным потоком относила ее все дальше по течению. Берег стал высоким и каменистым. Платье ее было словно камень, тянущий ко дну, оттого на борьбу с неспокойной рекой у нее уходило много сил. Она то и дело хлебала воду, а бурлящая вода нещадно била ей в лицо ледяными брызгами. Благо отец еще в детстве научил ее отменно плавать, именно поэтому она еще держалась в этом водовороте. Ольга вновь истошно закричала из последних сил и заметила, что ее уже довольно далеко отнесло от людей. Рухнувшей пристани почти не было видно. Глава XXXII. Бурный поток Оленька вновь ушла с головой под воду и вновь вынырнула, ощущая, что силы иссекают с каждой минутой в борьбе с этой неумолимой стихией. Сквозь громкий шум потока ей вдруг почудилось, что кто-то кричит ее имя. Она хотела обернуться, но очередной сильный прилив воды вновь накрыл ее с головой. Тяжелая юбка неумолимо тянула ее на дно реки, и Оленька из последних сил двигала руками и ногами, пытаясь не захлебнуться и держать голову выше бурлящей воды. В этот миг она мысленно поблагодарила своего отца за то, что он настоял, чтобы она научилась хорошо плавать еще в детстве. Не имей этого навыка, она бы давно пошла ко дну. Ошалевшими глазами, словно животное, которое чувствует свою скорую кончину, она безумно озиралась по сторонам. Ее уже довольно далеко отнесло от места падения. Оленька из последних сил попыталась приблизиться к крутому берегу, чтобы ухватиться за камни. Но у нее ничего не вышло. Руки ее сорвались, ибо высокий берег почти на сажени был выше ее головы. Через минуту она ощутила, как правую ногу свело судорогой. Застонав от боли, она в панике начала сильнее биться в воде, ощущая, что ей не хватает сил справиться с потоком. Течение вновь отнесло ее на середину реки. Она ушла под воду. Вынырнув, Ольга закашлялась. Она отчетливо ощущала, что силы ее на исходе, еще немного — и она утонет. Из последних сил она сильнее вытягивала голову на поверхность воды, пытаясь не хлебать холодную воду. Нога ее онемела, и она поняла, что это конец. Теряя последние силы и не в состоянии более бороться с рекой, она, хрипя, ушла под воду. Мутная бурлящая жидкость заполонила все вокруг, и она почувствовала, как ее ноги ударились о дно. Именно в этот момент Ольга почувствовала сильное движение сбоку от себя. Неожиданно кто-то схватил ее за волосы и потянул наверх. Неведомая сила вытянула ее на поверхность вновь, и Оленька, едва не завизжав от дикой боли в волосах, начала хватить ртом спасительный воздух. Задыхаясь, она сильно закашлялась и в следующий момент округлившимися от удивления глазами увидела рядом в воде Кирилла. Он отпустил ее волосы и попытался схватить за плечи, но сильный поток отшвырнул Ольгу от него в сторону. Река то и дело разделяла их, не давая Измайлову приблизиться к ней на минимальное расстояние. Зло сплевывая воду, Кирилл вновь и вновь пытался схватить за плечи, но все время промахивался. Опешив от его внезапного появления, Оленька глухо застонала от облегчения и дернулась к нему. Этого было достаточно. В следующий миг она ощутила сильную руку Кирилла, которая словно железным кольцом обвилась вокруг ее горла и с неистовой силой потянула молодую женщину за собой. Одной рукой он удерживал ее голову на поверхности воды, а второй мощно греб к берегу. Вскоре они достигли более пологого участка. Лишь со второго раза Измайлову удалось зацепиться за длинный камыш, росший вдоль берега, а затем за торчащий из воды большой скалистый выступ. С неистовой силой Кирилл почти выкинул Ольгу на берег и с трудом выкарабкался сам, тяжело упав на траву. Оленька больно ударилась бедром о небольшой камень на берегу. Чувствуя под собой неподвижную мягкую поверхность, она облегченно выдохнула и устало прикрыла глаза. Она лежала на животе, и ей казалась, что у нее нет сил даже пошевелить пальцем. Она ощущала, что наполовину мертва. Она совсем обессилела и, не открывая глаз от боли, неподвижно лежала на траве, словно ватная кукла. — Ольга! — раздался спустя миг озабоченный возглас Кирилла. Сквозь закрытые веки она отчетливо расслышала рядом шорохи и ощутила, как он осторожно приподнял ее и перевернул лицом вверх. — Ольга Николаевна! Оленька? Оленька? — звал он ее хриплым голосом, чуть встряхивая. Она прекрасно все слышала и чувствовала, как он проворно ощупывает ее шею, видимо, проверяя, дышит ли она. Но она была так истощена физически, что даже не могла открыть глаз или произнести хоть слово. Уже через миг, видимо, нащупав ее жилку, которая отчетливо билась на ее шее, Измайлов немного успокоился и глухо произнес: — Вроде жива… — и тут же добавил уже тише: — Вот несносная девица… Оленька уже собралась немного с силами и хотела ему ответить или хотя бы открыть глаза, но вдруг ощутила, как Кирилл приподнял ее чуть выше, прижав к своей груди. В следующее мгновение его горячие губы стали неистово осыпать ее лицо поцелуями. Ольга сильнее зажмурила веки, а в ее голове закрутилась одна мысль — только бы не выдать себя, не показать, что она все чувствует и в сознании. Спустя некоторое время поток его поцелуев закончился, и Кирилл просто прижался лицом к ее влажному от воды лицу, сильнее притиснув ее легкое тело к себе. Оленька решила, что пора приходить в себя, ибо ее мокрое платье и слипшиеся от тины волосы вызывали озноб. Она открыла глаза и вздохнула. Тут же она ощутила, как Измайлов резко отстранил ее от себя. Заглядывая в ее бледное лицо, он спросил: — Оклемалась немного? — Вроде да, — пролепетала Оленька и закашлялась. Он помог ей сесть. — Ну и история, прямо жуть, — произнес Кирилл, садясь на траву подле нее и горящими глазами всматриваясь в ее лицо. — Хорошо, что я вовремя увидел тебя в воде. — Что произошло? Я даже не поняла ничего. — Причал рухнул! Видимо, не выдержали опорные балки такого количества народа, вот и треснуло дерево, — недовольно заметил Кирилл, отводя с ее бледного лица напряженный взор. С его рубашки и штанов ручьями стекала грязная вода, Он проворно стащил с себя короткие мягкие сапоги и вылил из них воду. Затем снял рубашку и умело отжал ее несколько раз. — Я так перепугалась, — вымолвила Оленька, брезгливо отбрасывая с лица мокрые темные пряди. Она уже пришла в себя и силы вновь вернулись к ней. Невольно исподлобья она рассматривала обнаженный мощный торс мужа, который на некоторое время оказался в поле ее зрения. Рельефный и мускулистый. Отчего-то в этот миг ей вспомнилась их последняя интимная близость, перед тем как доктор объявил, что она ждет Танюшу. И это воспоминание вызвало у нее сладостный спазм где-то внизу живота. Кирилл вновь накинул на себя мокрую рубашку, закрыв свое атлетически сложенное тело от ее алчного взгляда. Вдруг поднялся ветер, и Оленька тут же застыла в мокром платье, застучав зубами от холода. Солнце почти не грело, и платье, облепив ее стройный стан, висело на ней словно грязная яркая тряпка. — Пойдем скорее обратно, — властно скомандовал Кирилл, проворно вставая на ноги, и, обхватив молодую женщину за талию, с легкостью приподнял ее. Оленька оперлась о его плечо и устало пошла, с усилием волоча мокрую текущую юбку по земле. — Где твой сюртук? — удивленно спросила она. После пережитого они говорили на ты, по-простому, без холодного вы, это казалось им закономерным и правильным в данной ситуации. — Не знаю, — пожал он безразлично плечами. — В траву где-то бросил, еще до того, как за тобой в воду прыгнуть. Они быстро пошли по проселочной дороге и уже через четверть часа показались береговые постройки и рухнувшая пристань. На берегу царила паника. Все, от дворовых слуг и до высокопоставленных вельмож, суетились и бегали вдоль берега. Множество людей сидело и лежало на берегу, в мокрой грязной одежде. Неожиданно на пути Измайлова и Ольги возник Халим. Такой же мокрый, как они, он, едва увидев их, облегченно воскликнул: — Вы живы, госпожа! — Кирилл Григорьевич просто чудом выловил меня в реке, — объяснила ему Оленька. — Как харашо, — сказал эфиоп с сильным акцентом. — Вы знаете, три человека утопли! И еще две женщыны без сознания, вода сильна нахлебались. А еще пять найти не могут. — Возможно, их тоже снесло вниз по течению, — предположил Кирилл мрачно. Он чуть помолчал и уже властно поинтересовался: — Халим, где наша карета? — Здесь, недалеко. Пойдемте, господин, я провожу. Молодые люди последовали за черным слугой и почти уже вышли на аллею, как перед ними появился Роман Разумовский, такой же мокрый и взлохмаченный.