— Вы любите меня? — выдохнул Кирилл лишь одну фразу. Наконец справившись с воротом, он вздохнул свободно, сделав шаг в комнату. Она вновь резко обернулась к нему, и он увидел, как ее огромные серые очи блестят от слез. — Разве вам это важно? — прошептала Ольга одними губами. Но он прекрасно все услышал и так же одними губами ответил: — Важно… Она была так прекрасна в этот момент, что Кириллу чудилось, что все ее признания только плод его больного воображения. Ибо ее фразы были слишком нереальны и непостижимы для его измученного страданиями сердца. — Что ж, извольте, — пролепетала она, нервно бросив на пол золотистое платье. И, не спуская с него лихорадочно блестящего взгляда, возбужденно продолжала: — Я все скажу вам! Да, я люблю вас! Люблю, будьте вы прокляты! Люблю нашу дочь, как вашу частицу. Все это время, пока вас не было, я думала о вас постоянно! А теперь вы только заставляете меня страдать! — Оленька… — пролепетал Кирилл срывающимся от страсти голосом и в следующий миг бросился к ней через всю комнату. С неистовством прижав жену к своей груди, он начал осыпать безумными поцелуями ее лицо, плечи, волосы, шею. Оленька, сначала опешив от его поведения, замерла. А затем, с упоением ощущая его горячие губы на своем лице, обвила его шею руками и пальцами зарылась в его волосы, лаская их. — В это невозможно поверить, — шептал Кирилл у ее виска, осыпая ее лоб пламенными поцелуями. Прижав свои губы к ее шелковистым прядям, он осторожно провел пальцами по ее ключице. — Отчего же я ничего не замечал? — Вы были слишком увлечены своей разлюбезной Красовской, — выпалила Оленька запальчиво. Он тут же властно заключил ее голову в свои ладони и внимательно посмотрел в ее глаза. — Евгения ничего не значит для меня и никогда не значила, — сказал он хрипло. — И эта кобыла в подарок была лишь местью вам за то, что вы тайно виделись с Разумовским недавно. — О Боже, — пролепетала она взволнованно, обвив руками его шею, подставляя губы для поцелуя. Кирилл вновь с упоением стиснул руками ее стройный стан, и его нетерпеливые ладони уже с неистовством начали ласкать нежное тело. Все снова произошло так стремительно, что они даже не дошли до кровати. Лишь спустя время, ошалевшие и трепещущие, они затихли в объятиях друг друга после бурного соития. Кирилл лежал на спине на ковре у камина, а Оленька, ласково прижимаясь к его груди, устало положила голову к нему на плечо. Измайлов глупо счастливо улыбался, перебирая пальцами ее шелковистые темные волосы, и вдруг спросил: — Надеюсь, ты не станешь меня упрекать, что это произошло на полу? Она тут же приподняла лицо и, призывно улыбаясь, посмотрела в его ласковые глаза. — Оказывается, я была такой дурой… — И не только, — произнес он и перевернул ее на спину. Кирилл наклонил голову и страстно поцеловал ее. Затем, оторвавшись, заглянул в ее блестящие серебристые глаза и, увидев, что из них льется нежный любовный поток, хрипло попросил: — Я хочу снова это услышать. Оленька поняла с полуслова и, ласково улыбнувшись, прошептала: — Люблю тебя, — она потянула к нему губы, и Кирилл, яростно целуя их, ощутил, что его существо наполняется неведомым доселе счастьем. Через некоторое время она вдруг отстранилась от него и, напряженно заглядывая в его потемневшие от страсти синие глаза, тихо вымолвила: — Ты сможешь вновь полюбить меня, как прежде? Он чуть прищурился, и его лицо стало серьезным. В следующий миг с каким-то диким восторгом он окунулся темным взором в ее огромные глаза и страстно прошептал: — Отчего ты решила, что я разлюбил тебя, Оленька? Ты моя самая сладостная мечта, о которой я грезил долгие годы. Я лишь желал, чтобы ты полюбила меня так же сильно, как я обожал тебя, моя шалунья… Послесловие Итак, после того дня между нашими неспокойными влюбленными появилось первое взаимопонимание и доверие. Спустя время Оленька в полной мере ощутила заботу, ласку и любовь мужа, который обожал ее и баловал. У Кирилла же более не возникало поводов ревновать Ольгу, ибо она стала самой верной и любящей женой, поддерживающей его во всем. Она с нетерпением ждала его после всех военных кампаний, с упоением растя их многочисленных детей, и считала мужа лучшим из мужчин. Через год после примирения с Кириллом Ольга родила второй раз, уже наследника рода Измайловых. В тот же год случилось еще одно радостное событие. Благодаря усилиям Оленьки и ее умению очаровывать мужчин, которому она научила Лизу, младшей Измайловой удалось влюбить в себя Романа Разумовского. Окрыленный своей новой любовью к Елизавете, молодой человек в тот же год сделал Лизе предложение, и они обвенчались. Лиза смогла полюбить Ольгу как старшую сестру, прекрасно зная, что именно она помогла ей устроить счастливый брак с любимым Романом. Разумовские переехали жить в свое имение в пригороде Петербурга. Николай Николаевич Трубецкой, отец Ирины и Ольги, долгое время жил в Италии, где прикупил небольшой домик в Тоскане на деньги, вырученные от продажи особняка на Фонтанке, который ему милостиво возвратил после проигрыша Кирилл. Виктор Кудашев после смерти жены окончательно бросился во все тяжкие и оскотинился. Уехав из столицы обратно в свое имение, он ежедневно предавался пьянству и распутству, окончательно потеряв человеческий облик. Его аморальное поведение и пьяные кутежи почти два года будоражили окрестные имения. Злоупотребление спиртным и привело его к трагической гибели. Однажды поздно ночью он шествовал из флигеля, где обитали его многочисленные любовницы, дворовые девки, в свою спальню и случайно перепутал двери. Вместо парадной оказался в дворовой кухне. Там впотьмах он оступился, ибо пьяный еле держался на ногах, и упал. Ударился головой о каменную печь и умер. Спустя полгода после смерти Кудашева в Россию вернулись Ирина и Александр. Здесь они открыто обвенчались, и старший Измайлов официально признал сына, который родился за границей годом ранее. С той поры некогда пустующий особняк старого советника Измайлова наполнился гомоном детских голосов и ароматом безмятежного семейного счастья. Ведь оба брата Измайловых с женами и детьми жили все вместе в этом огромном особняке с колоннами и множеством комнат. Ирина и Оленька, как когда-то давно в детстве, могли вместе качаться на больших качелях в саду, вместе с младшими детьми, а потом допоздна разговаривать в гостиной, прислушиваясь к звукам замирающего на ночь дома. После всех перипетий своей непростой юности сестры Трубецкие наконец смогли утешить свои пламенные сердца ласковой любовью Александра и Кирилла, с которыми некогда свела их непростая яркая судьба. Nota bene С вами был Цокольный этаж, на котором есть книги. Ищущий да обрящет! Понравилась книга? Наградите автора лайком и донатом: Жар-птица