– Да. Несовершеннолетняя. Пятнадцати лет. Совсем девчонка фактически. Зверски зарезана. Он нарочно сделал упор на юном возрасте жертвы. Эффект был: Спиталери раскинул руки, будто неведомая сила толкнула его в грудь, попытался было встать, но ноги у него подкосились, дыхание перехватило, и он без сил упал на стул. – Воды! – пролепетал он непослушными губами. Ему налили воды, даже коньяку из бара поднесли. – Вам лучше? Спиталери, который, похоже, был еще не в силах говорить, сделал рукой неопределенный знак – дескать, не особо. – Послушайте, синьор Спиталери, давайте сейчас я буду говорить, а вы только кивайте или качайте головой. Договорились? Подрядчик опустил голову, что должно было значить «да». – Девушку явно убили либо в тот самый день, когда нижний этаж окончательно засыпали песком, либо накануне. Если накануне, то убийца где-то спрятал тело и затащил внутрь только на следующий день, в последний момент, прежде чем туда перекроют доступ. Это ясно? Кивок. – Если же убийство произошло в последний день, то убийца оставил единственный проход, завел туда девочку и там, внутри, изнасиловал, зарезал и затолкал в сундук. Потом вышел наружу и завалил проход. Согласны? Спиталери развел руками – мол, даже не знаю, что сказать. – Вы были на стройке вплоть до последнего дня? Подрядчик покачал головой. – Как это? Спиталери вытянул руки в стороны и монотонно загудел: – У-у-у-у-у… Это он самолет, что ли, изображает? – Вы улетели? Кивок. – Сколько рабочих осталось закапывать нижний этаж? Спиталери поднял два пальца. Ну и как тут вести допрос? Прямо комедия какая-то получается. – Синьор Спиталери, вы меня такими ответами уже заколебали. Вдобавок мне почему-то кажется, что вы держите нас за недоумков и водите нас за нос. Он повернулся к Фацио. – Тебе ведь тоже так показалось? – Да. Мне тоже. – Давай знаешь что сделаем? Ты оттащишь его в ванную, разденешь догола, сунешь под душ и будешь держать, пока не очухается. – Я требую адвоката! – завопил Спиталери, чудесным образом обретя дар речи. – Вам так хочется предать это дело гласности? – В каком смысле? – В том смысле, что, если вы позовете адвоката, я позову журналистов. Насколько я понимаю, грешки по части юных девиц за вами числятся… Если ваше белье примутся ворошить принародно, вам по-любому крышка. А согласитесь сотрудничать – пять минут, и вы свободны. Бледный как покойник, подрядчик затрясся мелкой дрожью: – Что еще вы хотите знать? – Вы тут только что сказали, что не присутствовали при окончании работ, поскольку улетели. За сколько дней до конца? – Я вылетел утром в последний день. – А дату этого последнего дня помните? – Двенадцатое октября. Фацио и Монтальбано переглянулись. – Значит, вы можете сказать, был ли в гостиной, помимо упакованных в пленку рам, еще и сундук. – Был. – Вы уверены? – Более чем. И он был пустой. Это синьор Спечале велел снести его вниз. Он привез в нем из Германии всякие вещи, а поскольку сундук подраздолбался и пришел в негодность, он его, вместо того чтобы выкинуть, поставил в гостиной. Мало ли, сказал, вдруг пригодится. – Назовите фамилии двух рабочих, которые остались работать последними. – Не помню. – Тогда вам лучше позвать адвоката, – сказал Монтальбано. – Я должен предъявить вам обвинение в соучастии… – Но я правда не помню! – Тем хуже для вас, но… – Можно я позвоню Дипаскуале? – Кто это? – Прораб. – Тот самый, кому вы звонили до этого? – Да. И этот же Дипаскуале был прорабом, когда мы строили дом для Спечале. – Хорошо, звоните, но смотрите не говорите ничего, что может вас скомпрометировать. Не забывайте про запись звонков. Спиталери вытащил мобильный, набрал номер. – Алло, Нджилино? Это я. Ты, часом, не помнишь, кто шесть лет назад работал на стройке коттеджа в Пиццо, в Марина-ди-Монтереале? Нет? А что мне теперь делать? Это комиссар Монтальбано спрашивает. Ах да, правда что. Извини. – Кстати, пока не забыл: продиктуйте-ка мне сразу телефон Анджело Дипаскуале. Фацио, запиши. Спиталери продиктовал. – Ну что? – подстегнул его Монтальбано. – Фамилий рабочих Дипаскуале тоже не помнит. Но в моем офисе должны быть записи. Могу я за ними съездить? – Поезжайте. Спиталери встал и кинулся к двери чуть ли не бегом. – Постойте минутку. С вами поедет Фацио, передадите через него фамилии и адреса. А вы теперь должны быть всегда под рукой. – Что это значит? – Что вы должны неотлучно находиться в Вигате или окрестностях. Если понадобится куда-то уехать, вы меня предупредите. Кстати, не помните, куда вы летали в тот раз, двенадцатого октября? – В… в Бангкок. – Да вы, смотрю, охотник до свежатинки!