– А там как раз синьор Спиталери проезжал мимо на машине. Воистину нужный человек в нужный момент! Монтальбано сразу вспомнилось множество подходящих поговорок: из огня да в полымя, между молотом и наковальней… Он тут же на себя разозлился за банальность своих выводов. – Послушайте, а синьор Спечале знал про эти выходки пасынка? – Ну а как же! – И что он говорил? – Ничего. Смеялся только. Говорил, что в Германии он точно так же дурил. Но что вообще он безобидный. И девчонок этих, как сказал синьор Спечале, он только поцеловать хотел. Но я вот что думаю: чего ж ты, касатик, догола-то раздеваешься, если только целоваться хочешь? – Хорошо, можете пока идти. Если что, мы вас вызовем. Дипаскуале, сам того не зная, преподнес ему голову Ральфа на блюдечке даже не с золотой каемочкой, а из чистого золота. Тем более что прораб пока слыхом не слыхивал об убитой девушке. Только и оставалось, что выбрать между двумя сексуальными маньяками: подрядчиком Спиталери и Ральфом. Мешали, правда, две неувязочки: то, что юный немчик пропал на обратном пути в Германию, а Спиталери в этот треклятый день двенадцатого октября был в отъезде. 7 Чтобы как-то убить время до возвращения Фацио, Монтальбано решил позвонить криминалистам. – Мне надо поговорить с криминалистом Аркуа. Это комиссар Монтальбано. – Оставайтесь на линии. Ждал он достаточно, чтобы не торопясь повторить таблицу умножения на шесть, на семь, на восемь и на девять. – Комиссар Монтальбано? К сожалению, синьор Аркуа сейчас очень загружен. – А когда его разгрузят? – Он просит вас перезвонить минут через десять. Загружен? Грузчиков на него не хватает! Этот говнюк хочет, чтобы за ним побегали, цену себе набивает. А какая у дерьма цена? И может ли она вырасти? Комиссар встал, вышел из кабинета, прошел мимо Катареллы. – Схожу в порт, выпью кофе. Скоро вернусь. Едва он вышел за дверь, как тут же понял, что идея дурная. Парковка дышала жаром, будто горящий камин. Монтальбано дотронулся до дверной ручки и обжегся. Чертыхаясь, пошел назад. Катарелла посмотрел на него обалдело, потом перевел взгляд на часы. Он явно никак не мог взять в толк, как комиссару удалось за такое короткое время сходить в порт, выпить кофе и вернуться. – Катарелла, свари мне кофе. – Еще кофе, синьор комиссар? Так вы ж только что выпили. Много кофе вредно. – Твоя правда. Отбой. – Мне, пожалуйста, криминалиста Аркуа, если его уже разгрузили. Это все тот же самый Монтальбано, что и раньше. – Оставайтесь на линии. На сей раз вместо таблицы умножения лишь безуспешные попытки напеть мотивчик: сперва что-то наподобие «Роллинг Стоунз», потом другой – вроде бы из «Битлз». Получилось приблизительно одно и то же, потому что музыкальным слухом Монтальбано похвастать не мог. – Комиссар Монтальбано? Синьор Аркуа еще занят. Попробуйте перезвонить ему… – …минут через десять, я понял. Ну как можно гробить столько времени на какого-то дебила, который так и млеет оттого, что заставил тебя ждать? Монтальбано скатал два листочка бумаги, скомкал в шарик, засунул в рот. Потом надел на нос прищепку и еще раз набрал номер криминалистического отдела. – Это полномочный министр и генеральный инспектор Джанфилиппо Марадона, – сказал он с легким тосканским акцентом. – Срочно соедините меня с синьором Аркуа. – Сию минуту, ваше превосходительство. Монтальбано выплюнул бумажный шарик, снял прищепку. Секунд через тридцать раздался голос Аркуа: – Добрый день, ваше превосходительство. Слушаю вас. – Чего это ты зовешь меня превосходительством? Это я, Монтальбано. – Но мне сказали… – Впрочем, можешь продолжать в том же духе. Мне нравится. Аркуа помолчал. Понятно было, что его так и подмывает бросить трубку. Потом собрался с духом. – Чего тебе? – У тебя есть для меня новости? – Да. – Валяй. – А где «пожалуйста»? – Пожалуйста. – Спрашивай. – Где ее убили? – Там же, где нашли. – А если точнее? – В гостиной, рядом с проемом, где должно быть французское окно. – Ты уверен? – Абсолютно. – Почему? – Там целая лужа крови натекла. – А в других местах? – Ничего. – Одна только эта лужа? – Кровавые полосы там, где тело тащили от лужи к сундуку. – Орудие убийства нашли? – Нет. – Отпечатки пальцев? – Миллиард. – В том числе и на пленке, в которую завернули тело? – Нет, там отпечатков нет.