– Не всех, – с приветственным поклоном ответил полицейский. – Только самых неуловимых. А вы тот самый банкир, чья семья работает на Банк Рувье? Во что инвестируете? – Мы инвестируем в разные отрасли автомобильного движения. М-да… Как я жалею, что пошел работать в банк! Когда ты протеже своего отца, всю жизнь приходится всем что-то доказывать! А между тем в юности я хотел стать врачом и изучать индийскую медицину. Вы меня понимаете? Ленуар, который сумел в свое время выпорхнуть из-под опеки Леона Дюрока и сам увлекался восточной медициной, очень хорошо понимал Гельта. – А вы уже пытались предпринять шаги в этом направлении? В Париже есть несколько индусов, которые практикуют альтернативные методы лечения. – Да, я уже год каждое утро встаю, как йог, на гвозди и занимаюсь дыхательной гимнастикой. После этой гонки я точно брошу банк и уеду учиться в Индию. Понедельник, 1 августа 1910 года Габриэль Ленуар надел очки, вцепился в деревянный руль и сосредоточенно управлял автомобилем. Дюрок беззаботно подставлял лицо ветру и жмурился от удовольствия. – Почему ты вообще назвал машину «Хризантема»? Еще бы «Лютиком» назвал! – бросил ему Ленуар. – «Лютик» не символизирует богатство и успех, мой мальчик. Другое дело – «Хризантема»! Следи за дорогой! – ответил Дюрок. – Я тут накануне прочитал в одной газетенке, что пора ввести новые правила вождения во время автомобильных гонок. Первым пунктом предлагается на протяжении всего маршрута убрать с дороги все, что мешает: дома, деревья, километровые столбы, кучи камней, детей, птиц, лающих собак и всех остальных! И знаешь, я с этим пунктом вполне согласен. Автомобилисты как раз подъезжали к деревне, жители которой с непривычки высыпали прямо на дорогу. Ленуар сбросил скорость и нажал на клаксон. Люди отбежали в разные стороны, оставив за собой растерянных куриц. Агент парижской префектуры полиции отважно крутил руль, пытаясь их не раздавить. – Ограждающие дорогу барьеры точно бы пригодились! – прокомментировал Ленуар. – Ох! Ты все-таки полегче на поворотах, я сегодня плотно позавтракал… – Дядя, ты каждый день плотно завтракаешь! Сам же говорил, что тебе нужно выиграть эту гонку! – Да, мой мальчик, самое главное – это цель! Кстати, вторым правилом организации автомобильных гонок автор как раз предлагает убрать или закрасить все ненужные и отвлекающие надписи на дорожных указателях. – И как же тогда ориентироваться? – Вместо «Уринировать под стеной запрещено» или «Добро пожаловать в Пикавиль! У нас лучший козий сыр в округе!» лучше просто написать везде только одно слово «ЦЕЛЬ» и поставить стрелочку в нужном направлении. Я полностью согласен! Не можем же мы постоянно сверяться с картой! – Дюрок развернул новое издание карты «Мишлен». Уткнуться в нее носом мешал сильный ветер. Он то и дело норовил вырвать из рук банкира карту и превратить ее на радость деревенских ребят в летающего змея. – Это я не могу постоянно сверяться с картой, дядя! Потому что я веду автомобиль. Карта – твоя забота! – Осторожно, Габриэль! – крикнул Дюрок, когда машина в очередной раз дернулась в сторону. – А ты предлагаешь давить людей? – Нет, новые правила предлагают не давить людей, а вместо этого позаботиться об их ментальном состоянии. Например, установить через каждые двести метров на всем протяжении маршрута гонки автоматические кабинки, где за два су каждый зритель при необходимости смог бы спрятаться или купить себе йод, бинты и стаканчик мятного алкоголя для успокоения нервов. – В любом случае в том, что касается автомобилей, лучше в нем сидеть, чем под ним лежать… Такое чувство, что мы не в гонке участвуем, а изо всех сил пытаемся не стать серийными убийцами! – По крайней мере, так тебе не придется тратить драгоценное время на расследование преступлений! – ухмыльнулся Дюрок. – Смотри, кажется, мы догоняем «главного фаворита»! Давай! Поднажми! Это он! Ленуар ускорился. Вдали перед ними неслась «Скала» Эмиля Рошара. Дорога петляла, поэтому на каждом повороте второй пилот наклонялся то влево, то вправо, чтобы автомобиль брал вираж по самой короткой траектории, но не переворачивался. Дюрок с готовностью схватился за дверцу автомобиля, чтобы проделать такой же трюк, и ради этого даже оторвал ягодицы от кресла. – Давай, Габриэль! Мы почти их нагнали! – Дюрок словно скинул двадцать лет жизни и столько же килограммов. Он кивал головой, как будто скакал на лошади, а не мчался на автомобиле. – Вперед! Вперед! Вот так их! Давай! «Хризантема» догоняла «Скалу». Рошар обернулся и снова вытянул голову вперед. Дюрок нещадно орал. Ленуар слился с рулем. Казалось, еще немного – и они обгонят фаворита гонки. Впереди их ждал большой вираж налево, а через пять километров – следующая деревня. Осталось немного! Только один вираж! Автомобиль Рошара уже поворачивает… Вот он! Его заносит! – Ба-ба-ба-ба! – донеслось до ушей Ленуара. «Скала» сошла с траектории и полетела в обрыв. Ленуар вошел в поворот вторым и, со всей силы вцепившись в руль, заорал: – Влево! Дядя всем своим весом придавил Ленуара к левой дверце автомобиля, «Хризантема» качнулась, колеса оторвались от шоссе… – Прямо! – скомандовал Ленуар. Машина с грохотом опустилась на четыре колеса и помчалась вниз. Сыщик дернул тормоз, и через пятьдесят метров автомобиль остановился. – Ох! – шумно выдохнул Дюрок. – Ох… Несколько секунд оба пилота не двигались. Затем Ленуар встряхнул головой и, сдвинув пилотские очки на лоб, повернулся к дяде: – Надо посмотреть, что с Рошаром!.. «Скала» перевернулась несколько раз и лежала, как раненый зверь, на боку. Обшивка автомобиля помялась о камни, а капот оторвался. Рошар лежал без сознания. Его правая рука разбилась до кости. Ленуар проверил пульс – сердце еще билось. Рядом застонал механик. – Мы… Нас занесло… – еле выговорил он, словно пытаясь оправдаться перед Ленуаром за аварию. – И часто вас так заносит? Вы изменили для гонки механизм управления поворотом передних колес? – спросил сыщик, разглядывая раскоряченное дно автомобиля. – Да… Но только на время гонки. У нас опыт… Раньше никогда такого не случалось… – О чем ты? Они жульничают? – спросил еле-еле спустившийся в овраг Дюрок. – Нет! – прохрипел механик. – Это не запрещено! – Обычно при повороте внутреннее колесо разворачивается под более острым углом, чем внешнее. Это позволяет лучше держать траекторию движения. Но для быстрой езды угол поворота можно изменить. Тогда внутреннее колесо проскальзывает, а износ шин при постоянном движении в управляемом заносе снижается. У Рошара привычки гонщика закрытых трасс, черт его подери! – объяснил Ленуар. – Только зачем вы сбили малый рычаг механизма? – Что? Мы его не сбивали… – Механик с трудом поднялся на ноги и оперся рукой о ствол дерева. – Мы просто заменили его на более длинный. – Понятно, – сказал Ленуар, думая про себя, что ничего ему пока не понятно. – Нужно вытащить отсюда Рошара. Он жив, но передвигать его можно только на твердых носилках волоком. У нас в машине есть топор. Как вас зовут? – Поль, – ответил механик. – Поль, давайте соорудим волокуши, а ты, дядя, поднимайся за помощью! – Ленуар, но мы же… Мы же тогда точно проиграем этот этап! – А ты предлагаешь оставить Рошара в таком состоянии? – Но он же не один… – Нет, если быстро найдем помощь, то и пилота вытащим, и гонку не проиграем. Сегодня только первый этап. Давай! Дюрок фыркнул и, отдуваясь и помогая себе руками, стал карабкаться обратно на дорогу. Затем он дошел до «Хризантемы» и сбросил Ленуару топор. До деревни оставалось пять километров. Если съездить туда на машине, то можно управиться за пятнадцать минут туда и обратно. Но если кто-то поможет, то выйдет еще быстрее. Сзади раздалось визжание двигателя. Это был шанс. Дюрок скинул плащ пилота, поднял его над головой и закричал приближающейся машине: – На помощь! На помощь! У нас авария! Через секунду он увидел синюю звездочку на капоте автомобиля. Значит, это команда – участница гонки! Дюрок закричал еще громче. Машина быстро приближалась. За рулем сидела графиня де Козе́. Ее красный шарфик развевался на ветру, как флаг. Это точно она! Проезжая мимо взмокшего от пота Дюрока, графиня махнула ему рукой и крикнула: – Бог вам в помощь! Дюрок опешил и проводил удаляющийся автомобиль взглядом. Приходилось рассчитывать только на себя. Он выдохнул, посмотрел на карманные часы. Они показывали полдень. Значит, в деревне скоро обед. Надо торопиться. Дюрок снова надел плащ и сел в «Хризантему». Как ни пытался Ленуар нагнать потерянное время, в Оксер они прибыли последними. Все шесть команд собрались на площади Шарля-Лепера вокруг фонтана кадету Русселю. Проезжая финишную прямую, Ленуар услышал, как гармонист вовсю заиграл популярную французскую песенку про кадета, а журналисты обступили пилотов «Хризантемы» с фотоаппаратами. Ленуару разговаривать с журналистами не хотелось, поэтому он предоставил это дяде. Леон Дюрок, весь перемазанный и злой, встал у машины и торжественно сделал официальное объявление о том, что фаворит гонки Эмиль Рошар и автомобиль «Скала» разбились сегодня на подъезде к Мелену, что пилот отделался ссадинами и несколькими переломами руки, но вынужден сойти с дистанции. В толпе поднялся шум. Репортеры не давали Дюроку прохода, задавая все новые и новые вопросы: – Как вы об этом узнали? – Где сейчас находится «Скала»? – Почему Рошар сам не выслал об этом телеграмму в Оксер? – Графиня де Козе́ сообщила, что это вы попали в аварию, а не «Скала»! Нервы Дюрока не выдерживали. – Мы с моим племянником Ленуаром сами вытащили Рошара из оврага. Если бы графиня де Козе́ остановилась и помогла, то мы бы оказали Эмилю Рошару помощь гораздо быстрее… – сказал банкир. Диана де Козе́ залилась краской. В ушах снова защелкали фотографические аппараты. Воздух дрожал от зноя. Ленуар мечтал только о том, как снимет с себя комбинезон и плащ и умоет лицо. Благо «Отель у фонтана» находился прямо на площади. В этот момент к нему подошел Хлодвиг Дувиль. Его спутница Маргарита уже висела у него на руке. – Ловко это вы, господин полицейский, – шепнул Дувиль на ухо Ленуару. – Избавиться от Рошара в первый же день гонки! Какой своевременный несчастный случай!