– Вот и ладненько. Спасибо, Саня, сочтемся, – Андрей хлопнул по протянутой ладони и пошел в штаб докладывать Рудницкому о «блестящей операции контрразведки». «Блин, похоже нормальный пацан этот коммерсант… Жаль, теперь ему не поможешь. И сдал ведь кто-то из своих, которых он работой обеспечивал… Сволочь… Ладно, рефлексии в сторону. Надо предупредить Центр. Вдруг за парнем еще люди стоят, не хватало и их под удар подставить», – размышлял Андрей, стараясь не думать о задержанной девушке. Но мысли так просто не выкинешь. – «А что это ты, Андрей Иванович, за нее так вписался? В должники Хараберюшу влез. Парасюка врагом сделал. Зачем? Ведь можешь поставить под угрозу свою основную работу…». Он остановился, присел на лавочку и задумался. «Нет. Работа-работой, но допустить, чтобы еще одну девчонку у меня на глазах сломали или убили, я не могу. Просто сердце не выдержит, если потом узнаю, что с ней что-то случилось. Хватит с меня официантки Лены из ресторана «Диван». Иначе как жить потом? И вообще, решение принято. Сворачивать поздно». С этими мыслями он слегка повеселел и уже бодрее направился к «Аскету». Поздно ночью он подошел к «библиотеке». – Давай в допросную эту, что сегодня привезли, – приказал Андрей дежурному. Дожидаясь девушки, он прохаживался по помещению бойлерной, отмечая появившиеся новые пятна крови, обрывки одежды, царапины на стенах – допрашивали в «библиотеке» постоянно. Правда, прекратили появляться здесь «днепровцы». Но, судя по слухам, они своих пленных обрабатывали за городом, в посадках и заброшенных домах. Очень удобно, особенно если в результате допроса образовался труп… В дверь вошел дежурный, втолкнув перед собой пленную. Та едва не упала, споткнувшись о порог. – Свободен, – Андрей кивнул бойцу и подвинул девушке табуретку. – Садись. Балаклаву не снимай. Как тебя зовут? Девушка дрожащим голосом произнесла: – Наташа… Пожалуйста, позвоните папе. Он вам заплатит. У него есть деньги. Андрей вздохнул и покачал головой: – А кто у нас папа? – Он на Азовстали, начальник цеха… Давно уже… Позвоните. Он все для вас сделает! – и добавила шепотом, тихо-тихо, – Мне страшно, папочка, забери меня отсюда… Так она и сидела на табуретке, обхватив плечи руками и склонив голову. Из-под края балаклавы по щекам катились слезы. – Этот парень, он тебе кто? – Просто парень. Мы в клубе познакомились неделю назад. Он прикольный, щедрый. Мы собирались на Кипр поехать в сентябре… – она шмыгнула носом. – Чем он занимался, знаешь? Она отрицательно покачала головой. – Вроде, перевозки у него, автобусы. Я не вникала, мне неинтересно… – А про политику он с тобой говорил? Про ДНР, про майдан? – Нет… Мне это неинтересно, – совсем тихо протянула она. – Дура ты, дура, – в сердцах выругался Андрей. – Ты что, не видишь, что вокруг тебя творится? – Скажите, а я куда попала? Я на аэродроме? – прошептала Наташа. – С чего ты взяла? – с интересом посмотрел на нее Андрей. – У меня знакомые рассказывали, что тут людей убивают… А еще девчонки тут пропадают… – Ладно, вставай, – поднялся и сам Андрей. – Куда, куда, – испуганно залепетала она. – Вы куда меня ведете? – Тихо, девочка Наташа. Говорить будешь, когда я разрешу. По темному коридору он вывел ее на улицу. Дежурному сделал знак помалкивать. После чего посадил ее в подогнанную машину. – Вернусь скоро, оформлю вывоз. Понятно? – Конечно, – скабрезно ухмыльнулся дежурный. – Все понятно. – Ну и молодец, – так же ухмыльнулся в ответ Андрей. – И смотри мне, никому не звука. В машине девчонка забилась в угол. Ее реально трясло от страха. На блок-посту машину группы знали, поэтому Андрея не остановили. Только приветственно махнули жезлом: проезжай, мол. Проехав поглубже в город, он припарковался у круглосуточно открытой аптеки. – Приехали, конечная. Девчонка всхлипнула и прошептала: – Не надо, пожалуйста… Не надо, я вас прошу… – Слушай сюда. Сейчас выйдешь из машины. Перед тобой круглосуточная аптека. Подождешь, когда я уеду, тогда снимешь балаклаву и войдешь в аптеку. Там позвонишь. Пусть за тобой приезжают – папа или кто другой. И думай дальше головой, как ты будешь жить здесь. Ясно тебе? Наташа часто-часто закивала. – Теперь следующее. Если вдруг тебя вызовут в СБУ и начнут допрашивать по поводу сегодняшних событий и спросят, почему я тебя отпустил, скажешь, что ты стала моим агентом. Я тебя завербовал. Ты должна передавать информацию из молодежной среды. И вообще – все вопросы ко мне. Я старший группы СБУ на аэродроме. Зовут Андрей. Так всем интересующимся и отвечай. Понятно? – Да…. – Но лучше, если ты уедешь отсюда. Далеко и надолго. Андрей вздохнул и повернулся к девушке. – Уезжай, дурочка. Иначе в следующий раз все может кончиться очень плохо. И никакие папины деньги не спасут, – он перегнулся через нее и открыл дверцу. – Все, вали. Какое-то время она сидела не шевелясь. Потом неуклюже вылезла из машины. Сделала шаг, остановилась. Протянула руку, чтобы снять балаклаву, но отдернула ее вниз. – Снимешь, когда я отъеду. – крикнул Андрей, заводя двигатель… У входа в их расположение его встретил Советов. – Что, Андрюша, не удержался, себе девочку забрал? – в глазах ВБешника читалось: «Ну вот и на тебя, начальничек, компра появилась!» – Дурак ты, Ваня. Я ее просто завербовал. Будет девочка нам инфу подкидывать, – как можно более небрежно ответил Андрей. – Пропусти, я спать хочу. – Что, устал после вербовочной беседы? И сколько раз ты ее вербовал? – захихикал Ваня. Андрей оглянулся – аэродром был покрыт ночной тьмой. Никаких посторонних шумов не было. Лагерь уже спал… Коротким боксерским движением он вбил кулак в живот собеседника. Того согнуло пополам, так что он едва не стукнулся лбом об колени. – Слушай меня сюда, ублюдок. Я – не ты. Я пленных не насилую. Если ты, сука, еще раз рот свой поганый откроешь, я тебя покалечу. А если в Киеве надумаешь со мной посчитаться, так я тебя там вообще завалю. Можешь не сомневаться. – Ты, сука, – прохрипел Советов, лежа на бетоне, – тебе конец… Горячая пьянящая волна накрыла Андрея с головой. Он резко перехватил горло противнику локтевым захватом и принялся его душить. Хрип ВБешника перешел в сиплый стон. Он судорожно пытался сорвать руки Андрея со своего горла. – Ну, что, Ванечка. Всю ротацию ты меня доставал. Пора, наверное, с тобой кончать. Утром найдут тебя уже холодного. – Стой, дурак, не надо, – просипел Ваня. – Не надо, – уже более нормальным голосом простонал он, когда Андрей его отпустил. – Не надо, я все понял… Покачиваясь, он стоял перед Андреем на четвереньках, отхаркивая густую слюну. Шевченко с трудом подавил желание врезать ногой в лоснящуюся рожу подонка. Он перевел дыхание, которое сбилось от нахлынувшей дикой злобы к этому ублюдку. – Это хорошо, Ваня, что ты меня понял. Кроме компры на тебя, у меня есть сильное желание тебя покалечить. Так что держись от меня подальше. Надеюсь, ты меня услышал, – и, не сдержавшись, Андрей все-таки врезал Советову по ребрам. – Тварь ты конченная, Ваня, а не офицер… Охнув, тот снова свалился на бетон и заскулил. А Андрей плюнул и пошел к себе. «Ох, какие тут у нас нравы бытуют… – лениво думал он, стоя под душем. – Нажил я себе врага, сто процентов. Хотя и поделом – давно руки чесались. Все-таки последние события крепко мне нервы подорвали. Раньше такой озлобленности за собой не замечал… Девочка что, она просто детонатором послужила… И без нее рано или поздно сорвался бы… Ладно, чему быть, тому параллельно. Еще 10 дней до конца ротации …» 14 Утром Андрей с удивлением отметил, что прекрасно выспался и проснулся с хорошим настроением. «Вот что делает вовремя нанесенный удар по печени козлу!» – с улыбкой подумал Андрей и принялся одеваться. В расположении, по причине раннего времени, была вся группа. На удивление, Советов также был на своей койке и даже буркнул что-то вроде приветствия, отворачиваясь к стенке. Андрей удивленно пожал плечами и повернулся к Славе: – Че это с ним? – кивнул на Ваню. – Не знаю, – скорчил гримасу Торшин. – Говорит, что живот прихватило. Но вроде в порядке. – Ну и ладно. Так… – Андрей пропустил входящего в дверь взмыленного Лопатенко. Тот вернулся с утренней пробежки. – Вот красавчик, а я себя не могу заставить.