– Подождите, я сейчас уйду, – поднялся со своего стула Андрей. – Да не спешите. Все равно без нас не начнут, – цинично усмехнулась блондинка. Вторая артистка плюхнулась на диван и отработанным движением закинула ногу на ногу. Концертное платье с глубоким разрезом немедленно обнажило ноги практически на всю длину. Надо признать, ноги были красивые. – Ох, товарищ подполковник, как же вы тут спите? Такой крупный мужчина и такой маленький диванчик, – томно поинтересовалась она. – Ничего, мне хватает. – усмехнулся Шевченко. – А вы, девушки, только в Мариуполь? Или потом еще куда? – А, у нас тур по всему АТО, – блондинка уже достала косметичку и внимательно рассматривала себя в зеркальце. – От вас в Курахово поедем, потом в Краматорск. Потом еще куда-то. Короче, где-то месяц будем мотаться. – Ну да, надо же командировочные боевые оформить, да УБД получить, – улыбнулась Андрею сидящая на диване. – А то у нас в ансамбле уже половина состава участники, а мы пока нет. – А все потому, что семейные, – снова вставила блондинка. – Холостые еще в мае съездили и уже все себе оформили. – Она принялась подкрашивать губы и послала зеркальцу воздушный поцелуй. Слава Богу, в этот момент у Андрея зазвонил телефон – Хараберюш уже подъехал к КПП. – Все девушки, я вас оставляю. Охрана у вас надёжная. Только не испортите мне молодого человека, – с этими словами Шевченко покинул номер под смех артисток. «Ну замполит, удружил…». Начальник местной контрразведки уже подъехал и ожидал Андрея у КПП. – Здорово, здорово, братик, – традиционно он обнял Андрея. – Ну что, есть разговор. Они прошли в машину контрразведчика и уселись в приятно прохладный от кондиционера салон. – Слушай, а что у вас там за музыка? – недоуменно спросил Саша. – А, – отмахнулся Андрей, – ансамбль песни и пляски Нацгвардии приехал. Поют… – Понятно, – понимающе усмехнулся Хараберюш, – подымать боевой дух бойцов? – Ага, и УБД зарабатывать, – в тон ему подтвердил Андрей. – Ну, куда ж без этого, – оба рассмеялись. – Ладно, давай по делу. Смотри, – Хараберюш развернул напечатанную на листке А3 схему, испещренную стрелочками и кружочками. – Задокументировали реальную группу. Управляется из Ростова. Вычислили куратора. Предположительно офицер ГРУ. – Саша, – поморщился Андрей, – ты же сам контрразведчик. ГРУ уже давно не ГРУ. Просто главное управление Генштаба. – Да знаю, – вздохнул собеседник, – но руководству заколебался объяснять. Так проще. ГРУ все знают. – Понятно. Давай дальше. – Смотри. Вот, – карандаш заскользил по схеме. – Это информаторы. Есть несколько в органах власти, в милиции. Есть на заводах. Эти трое, – он обвел сегмент схемы, – отвечают за связь информаторов с российской стороной. Передают деньги, инструкции. Все активные участники Антимайдана. Все в «Одноклассниках» постоянно топят за Россию. – Что с доказухой? – спокойно спросил Андрей. – Ну, ты же сам понимаешь. Посты в соцсетях, телефонные переговоры – это мы будем месяц легализовывать. Нужны показания. Ну еще изымем на обысках гранаты, патроны. Так, чтобы у суда не было сомнений для ареста. – А гранаты и патроны ты у меня хочешь попросить? – иронически спросил Андрей. – Зачем? У нас свои имеются, – в тон ему ответил Харабрюшь. – Попросить я хочу следующее. Мы планируем взять нескольких первыми и не афишировать их задержание. Идеально было бы вытащить их куратора на нашу территорию. Для этого надо с задержанными поработать. И твоих бы подключить. А то у меня квалифицированных кадров не хватает. – Понятно, – медленно процедил Андрей. – Хочешь плотно с ними в «библиотеке» поработать? – Точно. Надо чтобы они, во-первых, дали признательные показания. Во-вторых, чтобы они вызвали русского на встречу. – Я тебя услышал, – кивнул Андрей. – Давай так. Я пойду доложу Рудницкому. Надо его все-таки предупредить. Ты мне какую-то справочку дай, чтобы его легче убеждать было. Ну, думаю, через недельку можно работать. – Нет, не через недельку. Мы завтра начинаем, – сказал Хараберюш, глядя в глаза Андрею.. – Как завтра? Ты же говорил, что не всех установили? – внутренне похолодел Шевченко. – Потом установим, по ходу. Просто у них какая-то движуха начинается. Да и сомнения есть, что основные не сдернут в ближайшее время. – Блин… Саша, ты меня под танки кидаешь со своим форс-мажором! – Иваныч, надо. Иначе вся работа под хвост. Давай я Лизогуба подключу, Цигуна… – Хорошо, – хлопнул ладонью по торпеде Андрей. – Иду к Рудницкому. Если будет выделываться, подключаем тяжелую артиллерию. По результатам отзвонюсь. – Отлично, буду ждать звонка. Андрей шел в сторону штаба с тяжелыми мыслями. «Блин, мужики реально могут не успеть…» В штабе он свернул с обычного маршрута к командующему и заскочил в туалет. Там быстро сфотографировал справку Хараберюша и отправил ее с комментариями в Центр. И только после этого двинулся к «Аскету». На его удивление командующий воспринял информацию о грядущей реализации с воодушевлением. Даже предложил выделить силы на захват. Он также согласился с предложением поработать с задержанными в «библиотеке», отметив, что вообще-то это дело надо потихоньку прекращать. – У них же уже СИЗО заработало? Вот пусть туда и возят… Андрей уже собрался уходить, когда Рудницкий вспомнил еще один вопрос: – Слушай, у тебя там сидит такой Константинов Алексей? Андрей несколько мгновений подумал, потом отрицательно качнул головой. – Нет. – Может раньше был? – продолжал допытываться Рудницкий. – Нет, такого не было. – Не путаешь? Андрей достал свой ежедневник, где он в начале каждого дня записывал фамилии задержанных, находящихся в «библиотеке» на текущее утро. – Нет. За время моей ротации такого не было, – он пролистал все дни. – Даже похожего не было. А что случилось? – Да мне тут из Краматорска звонили. Жалуются, что мы незаконно удерживаем этого, – «Аскет» посмотрел на свой ежедневник, – Константинова Алексея. Ладно, не было и хорошо. Иди, работай. Андрей выбросил из головы неизвестного ему Константинова и принялся обдумывать предстоящую реализацию и возможные свои действия по предотвращению провала мариупольского подполья. Пока он общался с контрразведчиком и ходил докладывать «Аскету», концерт уже закончился. Военные расходились с импровизированного зрительного зала, а артисты собирались уезжать. Замполит Сергич шмелем кружился вокруг автобусов ансамбля, покрикивая на бойцов, грузивших вещи. – Сергеич, что уехали твои плясуньи? – незаметно подошел к нему со спины Андрей. – Да, слава богу, здыхалисья, – тот вытер пот со лба, – начштаба повез их кормить на «Азовсталь». Тебе, кстати, девахи эти привет передавали. Сказали, что в следующий раз ты так просто не скроешься. – Да ну их на фиг, – засмеялся Андрей. – Им дай палец, всю руку откусят! – Ага, по самые яйца! – подхватил замполит. Посмеиваясь, Андрей прошел к себе в комнату, но на входе остановился. В комнате витал устойчивый запах разгоряченных женских тел, какой бывает после смеси бурного секса, косметики и немного алкоголя. «Не понял, чем они тут занимались?» – подумал Андрей, чувствуя, как запах женщины кружит голову. Секса у него не было уже больше месяца… Он сильно распахнул окно и вышел из комнаты. Дежурному в холле он сказал: – Присматривай, чтобы никто не сунулся. Я оставил на проветривание. – Да уж, после этих артисток не помешает, – понимающе кивнул дежурный. В помещении группы Андрей увидел Пышного и Торшина и утащил обоих на веранду. – Так парни, я сегодня, наверное, у вас посплю. – Чего это? – удивился Торшин. – Да после этих артисток там сидеть невозможно. Ароматы такие, пару минут – и так трахаться хочется, хоть караул кричи. – Да, девки знатные, – причмокнул Пышный. – Жаль, что всего на несколько часов приехали. – Ладно, опустим лирику, – Андрей посерьезнел. – Наши местные коллеги завтра планируют начать реализацию по группе «сепаров», связанных с Россией. Вот справка, что мне Хара дал.