Она ещё посидела, потом вышла разъярёнными шагами. На кухне продолжали готовить спаржу на пару и отваривать брокколи без сливок, масла и соли. На девять часов – «на после ужина» – был назначен «Вечер знакомств» и танцы. Таша твёрдо решила пойти, хотя раньше на такие вечера не ходила. Но в этот раз она будет отрываться на полную катушку!.. «Вечер» должен был состояться в самом большом салоне, на второй палубе, где было больше всего кают и, следовательно, народу. Таша любила именно вторую палубу – по ней вечно носились дети и прогуливались отдыхающие, некоторые в спортивных костюмах, другие, напротив, в вечерних нарядах. Здесь всегда шумно и с удовольствием знакомились, затевались праздные, но такие приятные разговоры, на корме были расставлены столики и зонты, днём тут загорали и пили коктейли, а по вечерам мужчины играли в шахматы – впрочем, чаще в нарды и шашки. В салоне второй палубы каждый день показывали кино и в дождь собирались большие компании. Всё это ещё впереди!.. Сегодня даже не первый день, сегодня только… пролог, предтеча. Самое лучшее только начинается! Таша обошла палубу дважды, пропуская детей и поспешающих за ними мамаш, немного постояла на носу, думая о шлюзах и войлочной курточке – символе речной пароходной жизни. Ветер так растрепал её кудри, что пришлось достать из крохотного отпускного рюкзачка щётку и попытаться причесаться. Ничего из этого не вышло, и Таша сунула щётку обратно. На корме, подогнув под себя ногу, сидел бородатый блогер и смотрел в планшет. Таша прошла мимо него дважды, потом решительно села в соседний шезлонг. – Мы с вами так и не познакомились, – сказала она весело, блогер, оторвавшись от компьютера, уставился на неё в недоумении. – Меня зовут Таша. Ну то есть Наташа. Он пожал плечами и одним глазом взглянул в планшет. – Мы же обедаем вместе, – не сдавалась Наташа. – И ещё десять дней будем вместе обедать! Блогер опять посмотрел на неё – на этот раз нетерпеливо. – Богдан Стрельников, – буркнул он наконец. – Теперь наши совместные обеды будут проходить как-то веселее?.. – Я не знаю, – призналась Таша, усаживаясь поудобнее. Ей хотелось, чтобы он с ней поговорил. – Мне очень нравится плыть на теплоходе. А вам? – Я не знаю. – Как?! Он отложил планшет, и она наконец-то смогла его рассмотреть. Борода у него была ухоженная, можно даже сказать, обласканная, очки очень модные, а за очками глаза орехового цвета. Красивые глаза. – Я не знаю, нравится мне или не нравится, – стал объяснять Богдан Стрельников. – Вся эта дикость – дети, старухи, собаки, – конечно, не нравится, как они могут нравиться!.. Еда вроде вкусная. Пейзажи вроде красивые. Ну, в отечестве куда ни глянь – красивый пейзаж. Да ещё старинные русские города! У нас же впереди старинные города, насколько я понимаю! Он опять схватился за планшет, что-то там пролистал, открыл программу экскурсий. В это время пароход медленно повернул, солнце ударило в глаза, и стало невозможно рассмотреть, что показывают в планшете. Таша никак не могла взять в толк, почему он всё время пялится в экран, когда вокруг так интересно и красиво. – В городах тоже будут, насколько я понимаю, пейзажи и древности. И опять дикость – экскурсоводы, тётки, магазины сувениров, бездомные собаки. Сердобольные туристы должны их подкармливать. Так что я пока ничего не понял. – А… зачем же вы поплыли, если вам не нравится? – У меня работа, – сказал Богдан и уткнулся в планшет, пытаясь разглядеть, что там происходит, но вечернее солнце портило всё дело. – Вы речник? – уточнила Таша. – Путешествия по реке – ваша работа? Всё же он улыбнулся. Улыбка у него была приятная. – Я копирайтер, – сказал он. – Никогда не понимала, что это такое, – призналась Таша. Богдан вздохнул. – Мне заказывают материалы. Всякие. Разные. Не важно о чем. Есть богатые чуваки, которые хотят, чтобы об их бизнесе знали в интернет-сообществе. Я пишу о путешествиях, машинах, иногда о кино. – Слушайте, у вас потрясающая работа! – восхитилась Таша. – Вы путешествуете, пишете об этом, и вам ещё зарплату платят! Вам же платят, да? – Мне платят гонорары, – возразил Богдан, щурясь от солнца, – а не зарплату. И работа у меня трудная! Вот сейчас мне придётся идти на вечер знакомств плюс танцы, а потом ещё писать об этой… вакханалии для пенсионеров! – Ну здесь не только пенсионеры! – Да какая разница, – сказал он с досадой. – Никому из нормальных людей не придёт в голову десять дней торчать на теплоходе, да ещё осматривать русские древности! Они все одинаковые, древности эти! Собор двенадцатого века, колокольня восемнадцатого, рядом торговые ряды, а напротив боярские палаты, образец гражданской архитектуры Средневековья. Архаика, кому это надо! И везде одно и то же: этот город три раза сожгли татаро-монголы, ещё два раза литовцы и напоследок – поляки! Каждый раз отстраивали заново, вот колокольня уцелела. Любуйтесь! Таша вздохнула: – Но это… история страны. Вот, допустим, вы живёте в Вышнем Волочке и не знаете… – Я живу в Москве, – перебил Богдан, – и мне плевать на Вышний Волочёк, в Смоленске всё то же самое. Просто это сейчас модно. – Что модно? – Делать вид, что интересуетесь историей. Рассматривать покосившиеся храмины и потом стенать, какая у нас великая страна. Вам нравятся покосившиеся стены? Таша вдруг рассердилась. – Мне нравятся не покосившиеся стены, а узнавать что-то новое. – Зачем вам узнавать новое? Если хотите на самом деле что-то узнать, читайте в Интернете! Вот там новое! Новую модель «Ауди» представили, кто-то стартап запустил, приложение к айфону сделали – закачаешься! А церкви эти триста лет простояли и ещё триста простоят, ничего с ними не сделается, и никаких новостей вы из этого не извлечёте! Поди, напиши, да ещё так, чтоб все повалили на теплоход этот! А вы говорите – у меня работа лёгкая!.. Тут вдруг Богдан опять отбросил планшет и стал выбираться из кресла. – Вот Новицкая откуда на этой посудине взялась, – сказал он, – вопрос вопросов. Про это я бы написал! И продал бы, ох, продал!.. Таша посмотрела. Вдоль палубы, едва касаясь перил, шла Ксения, щурилась на воду, и все расступались перед ней, разговоры смолкали, а у неё за спиной разгорались с новой силой, как костёр, в который подбросили сухих веток. Она ничего не замечала. Два смешных мужичка попались ей навстречу – один в пиджачной паре и почему-то бейсболке, а второй в тренировочном костюме с надписью «Сочи-2014». Они увлечённо беседовали друг с другом и приближения её не замечали. И она прошла сквозь них, как горячий нож сквозь сливочное масло! В последний момент они прыснули от неё в разные стороны, замерли по стойке «смирно», потом проводили её глазами. – Вот так-то! – сказал Богдан. – Вот это я понимаю – знаменитость, ньюсмейкер! Ксения! – окликнул он. – Извините меня, пожалуйста!.. Та даже не взглянула, но он потрусил за ней, и они скрылись за поворотом палубы. Таше стало грустно и жалко себя!.. Но только на одну секунду. Она тут же вспомнила, что у неё путешествие – ещё даже не началось – и что оно будет самым прекрасным в её жизни. Запустив пальцы в кудри, она несколько раз потянула себя за волосы, помотала головой, освобождаясь от ненужных мыслей. – Девушка, – обратился к ней кто-то, – а вы в нарды умеете? – Нет, – сказала Таша уже весело. – Ну то есть почти не умею! – Так мы вас научим! Те двое, один в пиджачной паре, второй в «Сочи», пристроились рядком на соседний шезлонг. – Владимир Иванович, – представился пиджачный и сдёрнул бейсболку. – Степан Петрович, – сказали «Сочи», крякнули и вытащили из-под задницы планшет. – Извините, я на него… наступил маленько. Таша забрала у него планшет. – Так нести? – спросил Владимир Иванович. – Что? – не поняла Таша, глядя в планшет, как давеча Богдан. Пожалуй, сейчас она его отлично понимала!.. В планшет смотреть интересней, чем на эдаких… собеседников. – Нарды, девушка! – Несите, конечно, – сказала она, читая в планшете, и Владимир Иванович заторопился. – Хорошо на реке, да? – спросил Степан Петрович, поглядывая на неё со значением. – Лучше не придумаешь! Вот так бы плыть и плыть. А подальше от Москвы отойдём, вся эта духота закончится, м-м-м… – Какая духота? – машинально спросила Таша. – Да вот эта. – Он показал рукой в сторону берега. – Пансионаты, набережные, строительство всякое. Она посмотрела на него: – Это вы правильное слово нашли, – произнесла она задумчиво. – Духота и есть.