– Как наша героиня? – Изобразить бодрость он не сумел. Все портило виноватое выражение на лице. – Ваша героиня – морской пехотинец, не иначе. Даже не пикнула ни разу, пока я обрабатывал повреждения на руках. – Павел покачал головой. – Повезло, конечно, что это поверхностные раны. Одни царапины, хотя и глубокие. Но все равно должно быть больно. – Я не придаю значения физической боли, – пояснила Даня. – Поорать, порыдать – бесполезное дело. Не полегчает уж точно. – Полегчает, полегчает, – возразил Павел. – А особенно, если кто-то рядом поддержит да пожалеет. – Пфф… Извините. – Даня прижала тыльную сторону ладони к губам, сдерживая еще один рвущийся наружу смешок. – Не надо меня жалеть. Честно, не надо. – Говорю же. – Павел пожал плечами. – Солдат. – Судя по всему, нашему агентству повезло с новым сотрудником. – Глеб улыбнулся Дане. «Ого, ого, ого. По-моему, меня не собираются увольнять. Шацкая, ты теперь неудачница всего лишь на девяносто девять процентов». – На твоем новом сотруднике почти не осталось живого места, – пожурил гендиректора Павел. – А вы, Даниэла, постарайтесь поберечься. Все-таки не робот, а нежная девушка. – Да, я постараюсь вести себя осмотрительнее. – От рентгена все-таки отказываетесь? Лучше провериться на наличие переломов. – Нет, спасибо. – Даниэла. – Глеб поддержал собственный призыв многозначительным взглядом. – Я согласен с Павлом. Лучше предусмотреть возможные последствия. – Еще у героини пару царапин на голове и, возможно, повреждения на ногах. Раз она, как вы говорите, несколько раз падала на колени, – вмешался Павел. – С головой мы разобрались. А вот с ногами проблема. Артачится девушка. – Даниэла? – Глеб нахмурился. – Пожалуйста, позвольте помочь. – Не хотелось бы лишний раз оголяться, – сдержанно улыбнувшись, пробубнила она. – Я врач, – напомнил Павел. – А этого гражданина мы попросим удалиться. – Я удалюсь, – пообещал Глеб. Даня прижала ладонь к бедру. Колени ныли – это факт. Но спускать брюки здесь ее точно никто не заставит. – Обойдусь. Спасибо. – Она протянула руку вперед. – Снабдите меня антисептиком и парой упаковок атравматических перевязок, и я выживу. Обещаю. Павел закатил глаза. Проходя мимо Глеба, он похлопал того по плечу. – Твой солдат упрямый. Разбирайся с ней сам. – Павел чуть понизил голос. – По мальчишке ничего путного не скажу. В руки не дается, сам видел. Хотя обострения, думаю, удалось избежать. Вовремя стащили с коньков. – И мы знаем, кого за это благодарить, – отозвался Глеб. Как только за врачом закрылась дверь, Даня пошла на таран. – Насчет благодарности – это сарказм был? – сухо уточнила она, стараясь не прижимать обработанные руки к бокам. – Нет. – Глеб уперся спиной в стену. – Вы Якова не провоцировали и не заставляли что-либо творить с собой. Он сам принимает решения. А вам я действительно благодарен. – А… ну и я вам благодарна. – Даня пошевелила пальцами левой руки. – Быстро сработали, босс. Пожалуй, и правда выживу. Хороший медик в штате на вес золота. – И, приподняв бровь, продемонстрировала Глебу мишку и мармелад. – Первичная специализация Павла – детская педиатрия. Раньше с детьми работал, и привычки так и не отвязались. – Он хмыкнул. – То-то мне его манера общения странной показалась. – Даня провела пальцами по повязке. – Как с несмышленышем говорил. На пару секунд наступила тишина. Глеб что-то усиленно обдумывал. Даня ждала. – Полагаю, вам уже кое-что известно о травме Якова? «Сразу по прямой пошел. – Даня даже не удивилась. – Приятно, что хотя бы здесь не юлит». – Немного, – уклончиво ответила она. – Из-за нее ему нельзя заниматься фигурным катанием. – Да, что-то вроде того. Это немного личное… семейное. Поэтому позвольте пока воздержаться от подробностей. «Ну вот. А я-то думала, хоть что-то прояснится». – Вы виделись с Горской? – С кем? – С Региной. «Ой-ой, только не пытайте». Даня сделала каменное лицо. Но тут увиливай-не увиливай, все и так ясно. – Понятно. – Глеб сердитым не казался. Скорее задумчивым. – Признаюсь, меня безумно злит это обстоятельство. С другой стороны, Яков повел вас к ней всего лишь через пару дней вашего с ним знакомства. Бесценная форма доверия. Особенно, со стороны этого мальчика. – Уэтого мальчикапроблемы. «А-а! Шацкая, заткнись! Не лезь в это! Не беси меня!» – грохнул внутренний голос. Глеб бросил на нее цепкий взгляд. – Не думаю. – Вы ведь нормальный мужчина, Глеб Валентинович. Понимаете, что жизнь человека часто делится на то, что он любит делать, и то, что должен делать. Не многие становятся счастливчиками, занимающимися именно тем, чем хотят. Но лишать человека любимого дела почти то же самое, что отсечь у него конечность. Вздохнув, Глеб провел рукой по аккуратно уложенным волосам. – Поймите, Даниэла, сейчас любимое дело Якова может ему лишь навредить. – Естественно. – Собственная холодность покоробила Даню. Как она ведет себя с начальством?! Вдруг Глеб решит, что она до жути высокомерна. – Долгое время лишайте человека воды. И тогда, добравшись до источника, он упьется до смерти. – Красивые образы. Однако я должен отказать… – Вы позволяете Левицкому время от времени кататься на коньках. Или нам с вами придется распрощаться. «Прекрасно, Шацкая! – внутренне всполошилась она. При этом на лице у нее не дрогнул ни один мускул. – Нашла чем шантажировать Левина. Ты что, блин, личность уникальная? Да он тебя сейчас пошлет и мигом кого-нибудь другого на замену найдет!» Под пристальным прищуром Глеба захотелось срочно съежиться. Решает, насколько она серьезна? – Я думал, вам жизненно необходима эта работа. – Точно. – Сердце Дани пропустило удар. – Только я серьезно отношусь к своей работе. Во всех ее аспектах. – Придется это обсудить отдельно. – Что обсудить? – Пока пыталась справиться со страхом потери работы, утратила нить беседы. – Катание Якова. – Глеб выпрямился и движением, отдающим каким-то особым профессионализмом, поправил лацканы пиджака. – Обсудить нам с вами. За ужином. Даня едва успела приказать устремившейся вниз челюсти остаться на месте. – Эм… могу я отказаться? – Можете. – Глеба ее реакция ничуть не смутила. – Но уверен, вы этого не сделаете. Быстренько проанализировав особенности своего положения, Даня решила выставить все в ином ракурсе. – Это компенсация? – поинтересовалась она, как бы невзначай указывая на свои повязки. Смешок. Похоже, Левина веселил ее подход к делу. – В том числе, – благодушно согласился он. – Сегодня вечером, – быстро добавил, чтобы не дать ей возможности передумать. – Но я сегодня не совсем элегантна, – напомнила Даня. – Если только вы не приглашаете меня в ресторан с антуражем погребальных камер в египетских пирамидах. – К сожалению, не владею информацией о подобной экзотике в нашем городе. Однако, если у вас есть такое желание, устроить все – не проблема. Даня неуютно завозилась. В интонациях Левина появилось что-то такое… бархатистое. Только бы он не переключился на свой сверхэротичный и сшибающий с ног домохозяек голос. – Я пошутил. Хотел быть учтивым, но, видимо, перестарался. – Глеб досадливо цыкнул. – А об остальном не беспокойтесь. Нам будет обеспечен приват. – Заметив, как вытянулось лицо Дани, мужчина поспешно добавил: – Я имею в виду столик в отдельной зоне, где нас никто не потревожит. Поэтому можете прийти на встречу даже в пижаме. – Я не ношу пижамы. – Даня впала в задумчивость. Успеет ли она привести себя в порядок? Хотя бы чуть-чуть. И кстати, раз решительным отказом она не ответила и сейчас размышляет о наряде на вечер – то уже, считай, согласилась на ужин. То-то Левин выглядел довольным.