Глава 19 Мия – Она хорошо питается? – Да… наверное… – Как давно ела? – Не знаю. – Нервничала ли в последнее время? Какие витамины принимает? У врача уже была? Какой срок? – Да не знаю я! Не хочу раскрывать глаза, но надоедливые голоса барабанной дробью отдаются в висках. А еще эти отвратные запахи лекарств, от которых тошнота волнами подкатывает к горлу… Со вздохом приподнимаю веки и вижу перед собой Эрика. Вернее, его спину… Что стряслось?.. Кажется, я снова хлопнулась в обморок. И, похоже, меня привезли в больницу. – Из вас выйдет отличный отец, – ехидно бросает врач, я же вздыхаю. – Я не ела… – хриплю, поэтому прочищаю горло: – меня жутко тошнит от всего, а если что-то насильно впихиваю в себя – оно непременно сразу же отправляется в унитаз. Срок – одиннадцать недель. Врач кивает, а Эрик впивается в меня поистине темным взглядом, будто упрекает в чем-то. – Тогда будем капаться. И, еще меня интересуют некоторые анализы, готовьтесь утром на сдачу. Соглашаюсь без возражений. Собственно, за этим я и вернулась. Как бы ни было хорошо в папином загородном доме, но помочь местные «спецы» мне не смогли. Врач уходит, а я не хочу смотреть на Эрнеста, поэтому осматриваюсь. Одноместная палата, с удобной кроватью, кнопкой вызова медсестер над изголовьем. И, наверняка, с собственным санузлом. – Как давно ты не ела? – спрашивает Эрик с упреком, а у меня от его наглости мигом силы появляются. Бурлят внутри лавой и незамедлительно находят выход: – А не все ли равно? Я же изменщица и ребенок не твой. Не хочу нервничать, но злоба охватывает сознание и мигает красной лампочкой перед глазами. Да как у него только наглости хватает?! – Мия… – стонет Эрик и трет руками лицо. А я как маньячка с жадностью рассматриваю любимого. Подмечаю каждую новую морщинку, темные круги под глазами и слишком бледное, измученное лицо. Даже бороду отрастил, хотя терпеть не мог даже однодневную щетину. – Что с тобой? – Выпаливаю раньше, чем прикусываю язык, но быстро нахожу выход: – И, как там Ярик на самом деле? – Мия, – Эрик полностью разворачивается ко мне лицом, усаживается на край кровати. Вижу, что тянется ладонью к моей руке, поэтому прячу ее под одеяло. Ко второй, с капельницей, Эрнест не решается дотронуться. Как бы ни было до дрожи волнительно увидеть любимого снова, но все еще больно в груди. Его слова до сих пор режут душу и выворачивают меня наизнанку. Я сбежала, как мне казалось, от проблем в тихое место, но не скрылась от самой себя. От своих чувств к мужчине. А уж когда Эрик начал писать мне, кажется, ждала его сообщений охотнее, чем своего дня рождения в детстве. До сих пор помню, как уронила телефон из вспотевшей ладони, увидев на экране: «Я хочу все исправить». Он хотел исправить, а я бы хотела, чтобы той ситуации никогда не было вообще! Верю, что у Эрика есть на то веские причины, но… А кто подумает о моих чувствах? – С Яиком все хорошо, но он скучает без тебя. Слезы срываются с глаз, ведь бедный ребенок не виноват, что его крестный папа такой придурок. Сердце кровью обливается от мысли, что Ярик снова решил, будто его бросили. Ведь понятия не имею, как Эрик объяснил мой внезапный уход. – Веришь, он меня из собственной квартиры выгнал. – Что? – округляю глаза, а Эрик объясняется с улыбкой: – Запретил возвращаться без тебя. – Какой умный мальчик, – ворчу под нос, хотя не верю ни единому слову мужчины. Любимого и дорогого сердцу… Отчаянно хочу прижаться к нему, чтобы ощутить ту самую крепкую опору, но запрещаю себе. Возможно, на пороге квартиры во мне сработали те самые эмоциональные качели, и я потеряла сознание. Ну, просто… оказаться в теплых и желанных объятиях стало вдруг губительно для нервной системы. Она лагнула, выдала ошибку 404, ведь мозг отказывался принимать реальность, где больше нет уютных обнимашек. Жарких поцелуев и порочных словечек на ушко, пока Ярик не видит и не слышит. И все же, Эрнест накрывает мою ладонь поверх одеяла, сжимает пальчики нежно, но ощутимо. Твердо, будто говорит тем самым: «Не отпущу!». Не дышу, пока впитываю в себя теплоту от прикосновения. Даже через толстое одеяло, ощущаю жар, что расплывается по венам и оживляет каждую клеточку. Насыщает ее кислородом до отказа. И всхлипываю, ведь невозможно удержать чувства внутри себя. – Не плачь, – Эрик нежно стирает слезинку со щеки большим пальцем, а меня прорывает, как дамбу. Не держу больше эмоции под замком, высвобождаю их полностью, пока рыдаю у любимого на груди. Сама не понимаю, в какой момент прижалась к нему и крепко обняла. Реву, но слезы не перекатываются в истерику, мне спокойно. Обидно, больно, страшно. Но, впервые за последний месяц – безмятежно. Поэтому быстро успокаиваюсь и чувствую, что скинула с себя огромный балласт. Запрещала себе плакать, уверяла, что сильная и независимая. Гордая! А по факту, накапливала в себе взрывоопасную бомбу. И хорошо, что она взорвалась вот так – быстро и безболезненно. Отстраняюсь от Эрика, а он отпускает меня не сразу. Разжимает объятия, но хватается руками за плечи. Удерживает так и пристально смотрит в глаза. Умоляет взглядом выслушать его. Понять и, по возможности, простить. – Я не должен был срывать на тебе злость, – произнес он с тяжелым выдохом, – знаю, что простить меня будет сложно, но я же не уйду, понимаешь? И тебе не позволю больше сбежать. Молчу на наглое заявление, хмурюсь для показухи, а внутри меня разом зажигаются миллионы разноцветных лампочек. Мысленно ликую и танцую ламбаду, просто потому, что до одури приятно слышать непоколебимые обещания от Эрика. Я много думала, пока сидела в одиночестве перед камином на загородной даче отца. Искала оправдания, черт возьми, для поступка Эрнеста и, кажется, нашла его. Стало ли мне легче от очевидной догадки? Нет. Но, однозначно, таким образом я успокаивала себя. Твердила в пустоту, что рано или поздно Ерик одумается. Сопоставит факты и поймет, что где-то его надурили. – Вика сказала тогда в ресторане, что-то вроде: «Кому ты нужен с твоим-то диагнозом». Она имела в виду бесплодие? Любимый бледнеет на глазах и кивает, он тоже помнит тот ужасный момент. Вздыхает и опускает взгляд. Кажется, ему неловко, но я намерена пойти до конца. Мне нужны ответы: – Как я понимаю, ты снова сдал анализы после моего признания о беременности? – он кивает, ну а я выпаливаю с горькой улыбкой: – и что, все еще бесплоден? Не хотела ехидничать, но вышло, что вышло. Да и плевать, Эрику полезно хоть немного ощутить себя в моей шкуре. – Нет, Мия, – утыкается в меня уверенным взглядом и добавляет: – я здоров как бык. – Как бык осеменитель, – ворчу на него, но не могу сдержать смешка. Он реально сравнил себя с быком? Ну что за невозможный мужик! – Я понимаю, что мои слова не тянут на оправдание, но все же хочу, чтобы ты это услышала лично от меня. Наш брак с Викой с самого начала был ошибкой. Не те ценности я выбрал, повелся на лоск и пафос. Может быть, поначалу Вика и делала вид заботливой, любящей жены, но вскоре осталось только одно – жажда денег. Ее потребности были настолько ненасытными, что однажды я установил дневной лимит по всем картам. Какой скандал она мне тогда устроила, до сих пор с содроганием вспоминаю. А вместе с тем, закатила истерику, обвиняла во всех смертных грехах, даже тираном и абьюзером назвала. В тот день я и понял, что наша семья – это фарс. Единственное решение, которое я видел для нас – развод. Долго думал, прежде чем все разрушить. Взвешивал, анализировал. Пытался найти хоть какие-то решения, чтобы сохранить брак. Я же сам Вику выбрал в жены, и бросать ее из-за транжирства казалось не очень веской причиной. Я как раз уехал в командировку и на половине пути резко переиграл ситуацию. Спихнул работу на подчиненного, а сам поспешил вернуться к жене. Но, когда я приехал домой, то застал занимательную картину: Вика кувыркалась с кем-то в нашей спальне. Не стал устраивать сцен, даже в рожу не посмотрел мужику, бросил лишь женушке, что мы разводимся и дом я, так и быть, оставляю ей. Не смог бы вернуться туда в любом случае. Даже побоялся представить, сколько раз мои вещи лапал левый мужик. Сколько раз он укладывался в мою кровать! Я вздохнула, пока Эрик переводил дыхание, ведь не удивилась услышанной истории. Не сошлись характерами – казалось мне глупой фразой. Всегда есть веская причина для развода, просто о ней или стыдно говорить, или нет желания рассказывать. – После того Вика еще надеялась замять измену. Рыдала, что это случилось в первый раз и, вообще, что я во всем виноват. Мало ей времени уделял, был холоден и равнодушен. А она такая ранимая натура, что ей нужны постоянные ухаживания и красивые слова. Подарки. Короче промыла мне мозги так, что рявкнул на нее с горяча и указал на дверь. Если бы я только знал, что начнется после, лучше бы не впускал в квартиру вообще. Лучше бы по-тихому развелись и все. Короче, на суде Вика не согласилась с решением, что ей достанется только дом. Хотела половину от моего бизнеса и половину от имеющихся активов. Понятное дело, Сергей отверг все ее хотелки, ведь деньги и бизнес были у меня еще до брака. Тогда она принялась за план «Б». Подловила меня после суда и нагло бросила в лицо обвинение в том, что я бесплоден. Честно, думал, удушу змеюку, да кто плюется громкими заявлениями в лицо без доказательств? Оттащил ее и запихнул в машину, там и началось самое интересное. Зараза утверждала, что уже давно хотела подарить мне наследника. Специально проверилась заранее, пропила витамины и в каждый свой цикл приходила ко мне за любовью. Но, мол, прошел год, второй… а ребенка все не было. Начала тыкать мне в лицо бумажки, на которых черным по белому написано было, что по-женски у Вики проблем нет. А вот что со мной – огромный вопрос. Обвинила меня во лжи, что перед браком я обязан был сообщить ей о своей неполноценности. Она, мол, всем сердцем мечтала стать мамой, а я циничной ложью разрушил ее мечты и украл ценные пять лет жизни! В общем, злой как черт, поплелся в ту же больницу, где обследовалась Вика. Я был на все двести уверен в себе, но, когда на следующий день врач озвучил мне приговор… Эрик вдруг умолк, а я мгновенно вытащила руку с-под одеяла и накрыла ладонью его. Видно было по покрытому красными пятнами лицу и поджатым губам, насколько сильно Эрнест злился. На себя, на Вику, на больницу… Так есть ли смысл продолжать? Я уже услышала ответ – его ввели в заблуждение из корыстных целей. Возможно, не встреться я на его пути, так и не узнал бы правду. – Ладно, проехали, – произнесла с улыбкой, но Эрик даже не взглянул на меня. – Давай на этом закончим, я уже… – он не дал договорить: – Я в любом случае накажу всех, кто принимал участие в позорном спектакле. С клиниками уже судимся. Любовника Вики на время расследования отстранили, как вернется из отпуска, притянут к ответственности. Ну а дальше – увольнение по статье и срок. – А с Викой что? – Ее тоже ждет срок, условный, правда. Плюс моральная компенсация и публичные извинения.