– Дай мне свой телефон, – не прошу – требую. Я должен оставить свой след хотя бы таким образом. Хотя бы попытаюсь. – А ключи от квартиры вам не дать? – кривлюсь на ее искусное «выканье». Специально подчеркивает нашу ощутимую разницу в возрасте, чертовка! Ехидничает и кривляется, но достает из кармана куртки мобильник. Даже снимает с пароля, но не спешит отдавать мне. Сомневается. Вырываю сам, с какой-то странной и не контролированной злобой набираю номер, бросаю вызов. Как только мой мобильный оглушает звонкой мелодией, сразу сбрасываю. И вписываю свой номер в память телефона Мии. Только после возвращаю, улыбаюсь на недоуменный взгляд девушки, игриво подмигиваю ей. – Хорошие знакомства лишними не бывают. Смело звони, если возникнут проблемы. Или если заскучаешь, – последнее выдаю с лукавой усмешкой, но от моих слов отмахиваются, прихлопывают их, как надоедливого комара посреди ночи: – Спасибо, конечно. Но не думаю, что мы с вами снова встретимся. Прощайте, Эрнест. Убежала. Испарилась, как роса на солнце. – А была ли ты на самом деле? – хмыкаю, ведь девушку реально, будто ветром сдуло. Прежде, чем уехать, сохраняю ее номер телефона. Понимаю, что не позвонит мне вредина, но… Глава 6 Мия В пятый раз обновляю банковское приложение, но сумма на балансе не меняется. Но и я не сдаюсь, обновляю страницу снова и снова, ведь не верю глазам. – Да ну не может быть! – злобно рычу в экран, будто от этого что-то изменится. У меня осталось три тысячи, серьезно? Когда я успела растрынькать деньги? Шестеренки в голове с противным писком тяжело запускаются, стонут, но постепенно набирают нужные мне обороты. Коммуналка, еда… корги! Точно, я заплатила бомжам за него тридцать тысяч, а потом еще накупила Джеку всякого добра. Подобрала дорогой корм. А еще ежедневные вкусняшки. Вот ты и вылетела в минус, Мия! Чувство отчаяния расползается по телу противными мурашками и охватывает тело холодной дрожью. Пытаюсь глубокими вдохами приручить их и остановить, чтобы ни устраивали в мыслях хаос. Чтобы не разгоняли моих и без того напуганных тараканов в голове. – Кажется, мне срочно нужна работа, – заявляю в пустоту безжизненным голосом. Дергаюсь в испуге, ведь слово «работа» режет слух. Скребется так противно, слово ногтями по стеклу. Я ни дня не проработала, даже не знала, что за зверь такой и с чем его едят. Ромочка, мой любимый муж, делал все, чтобы я чувствовала себя комфортно. Зарабатывал достаточно для нас двоих, ни в чем не отказывал. Да и родители мне пересылали деньги. Тогда я всерьез считала своей работой – заботу о муже. Но теперь все изменилось. У меня нет больше «работы». Пьяный мажористый урод год назад отнял у меня любимого человека. А вместе с тем нагло украл смысл жизни… И в который раз доказал, что в этом мире все решают деньги. Чем их больше, тем лучше. Ведь наших накопленных с Ромой оказалось недостаточно для того, чтобы преступник понес наказание. Откупился, гад, даже хватило наглости мне в лицо посмотреть! Мысленно задвигаю губительные мысли в самый дальний ящик, запираю их на замок, а ключ выбрасываю. Я хоть и хочу справедливости, но нет ее. А размышления об этом медленно и мучительно убивают меня. Не это сейчас в приоритете. Работа. Мне. Нужна. Работа! Сказать легче, чем сделать. Я и не подозревала, что найти любую вакансию настолько нереально. Сколько я обзвонила номеров? Уже сбилась со счета. Никому не нужен работник без опыта. Я даже позвонила, ради интереса, туда, где требовалась уборщица. Уборщица с моим-то красным дипломом! Но и там нужен опыт. Да у меня этого опыта – три года семейной жизни! О чем и сообщила, но с меня тихо посмеялись. Как и завуалировано посоветовали подтереть одно место моим дипломом. Ну, ничего. Рано отчаиваться. Кто ищет, тот всегда найдет. С такими воодушевляющими мыслями я и вышла из квартиры. Точно помню, что в кафе неподалеку требовался работник. Плевать, кем работать, лишь бы набраться того самого опыта, а дальше разберусь. Я обошла практически все места, которые располагались неподалеку дома, но… Удача, кажется, развернулась ко мне задницей. Все открытые двери оказались для меня «закрытыми». Губительная мысль стала пробраться сквозь непроходимые джунгли в голове. Она четко прокладывала себе путь, нещадно разрезая перед собой преграды. А, может быть, попросить денег у мамы Веры? Ведь я делала так последние несколько месяцев. Вернее, это мама Вера скидывала деньги на карту, считая, что мне пора «выйти в люди». Что настало время выбираться из пучины траура и пытаться жить дальше. И я реально не хотела ничего, ровно до того момента, пока не увидела корги у бомжей. Показалось что он, как и я, потерялся в этом мире, оказался не в том месте и не в то время. Не с теми людьми! Поэтому шустро вздыхаю и отгоняю прочь дурную мысль. Я не имею права просить денег, я же не маленькая! Тем более, у свекрови. Она и так слишком хорошо ко мне относится, любит как собственную дочь. И даже после смерти сына продолжает заботиться, хотя ей тоже нелегко. Нельзя быть такой наглой эгоисткой, Мия! Ты же физически здоровая женщина, так какого фига ведешь себя, как капризный ребенок?! Я слишком долго страдала и реально считала свое горе оправданием. Оправданием своей немощности! Остановилась около кафе и встала столбом. В отражении стеклянной витрины увидела себя со стороны и ужаснулась. Не от внешнего вида, а от воспоминаний. Я только то и делала, что ныла и жаловалась, проклинала всех вокруг. Разругалась со всеми подругами. Считала несправедливым то, что другие счастливы, в то время как у меня, казалось, сердце выдрали когтями из груди. Еще и свекрови досталось несколько раз. Медленно вспоминаю, что наговорила ей однажды и стону, хватаюсь от отчаяния руками за голову. Разговор против воли всплывает в памяти. Бередит старые раны и смело издевается надо мной: – Мия, родная, мы с Сергеем купили путевки в Египет. Может быть, и тебе с нами поехать? Отдохнешь, развеешься. Ну что ты сидишь в четырех стенах? Я аж на кровати подскочила из-за нахлынувшего негодования. Он вспыхнул в груди злобой, ее и выплеснула на свекровь: – Египет? Развлекаться? А ничего, что Рома погиб? Ничего, что он лежит там сейчас, в холодной земле… Вы его уже так легко забыли?! У меня траур, а вы предлагаете бросить все и полететь на курорт? Да как вам только наглости хватает! – Никто Ромочку не забывал, но, Мия. Практически год прошел, нельзя так. Живые должны жить, а ты заживо хоронишь себя в пустой квартире. Разве мой сын такого будущего хотел для тебя? – Я сама решу, что мне делать! Злилась на маму Веру, раздражалась каждый раз, когда она звонила мне и предлагала то по магазинам сходить, то в кафе. Последней каплей терпения стал отдых. Ведь я не понимала тогда, что мне не желают зла. Наоборот! О, боже… – Да как я теперь ей в глаза смотреть буду? – спрашиваю у своего отражения в витрине, но оно молчит. Да и не вижу я его толком – темно, силуэт еле различим в ночных сумерках. Как по команде, над головой вдруг зажигается яркий фонарь и весь путь, откуда я пришла, заливается мягким светом. Уже стемнело… Сколько я бродила вот так, углубленная в свои проблемы? Мысли обрываются, ведь из кафе ураганчиком вырывается девушка. С раздражением хлопает стеклянными дверьми, будто зла на весь мир. И уносится слишком шустро, наверное, боится, что за ней побегут следом. Как раз в то же мгновение на улице оказался низкорослый мужичок с внушительным пузом. Он заметил, что девушка уже далеко от него и лишь взмахнул кулаком в воздухе. – Ну и катись. Другую… найду… работницу! Пролепетал заплетающимся языком, а я не захотела проанализировать поведение мужчины. Схватилась за призрачную надежду, как за внезапно появившийся спасательный круг в океане: – Вам нужен работник? Мужичок моргнул, тряхнул головой и только потом устремил на меня темный взгляд. Зрачки показалось странными: бегающими и подернутыми дымкой, опьянелыми. Но и это проигнорировала. Работа, как горячие пирожки – нужно хватать, пока не остыли! – Работу ищешь? Из-за его сальной ухмылочки, чувствую, как шустро в кулак сжимаются внутренности, до легкой тошноты. Плохой сигнал… Мужик облизывается, пока рассматривает меня с нескрываемой похотью и тянется рукой. Не успеваю среагировать, он цепко хватает меня за рукав куртки и затягивает в пустое помещение. Да тут же ни одного посетителя даже нет! Как так? – Тогда раздевайся, я немедленно проведу с тобой собеседование. Отшатываюсь и от него, и от его гнилых слов. Но мужлан надвигается, как торнадо: сметает с пути мешающий стул, отпихивает от себя ногой. Шагает как слон и каждый стук обуви по плитке отдается барабаном в ушах. Хочу зажать их ладонями, зажмуриться и оказаться в квартире. В безопасности. Но я далеко от квартиры, и слишком близка к настоящим проблемам! – Не трогайте меня! – ору на мужлана, а ему плевать. Упрямо рассекает между нами расстояние, пытается поймать меня, но промахивается. Рука хватает «воздух», а я убегаю. Нахожу первую дверь и запираюсь за ней. Туалет. Из-за паники, затуманившей мозг, не сразу соображаю, что делать. Как вырваться из плена? Надо позвонить, но кому? Ручка дергается с той стороны, но дверь заперта, и это дает мне фору. Отчаянно дрожу из-за паники, но все же достаю из кармана куртки телефон. В спешке набираю первый номер в списке вызовов и жду. Слишком, черт возьми, долго. Мужик успевает грохнуть чем-то по двери, и я вздрагиваю от леденящего душу звука. Он громом звенит в душе и выворачивает ее наизнанку. Едва не роняю телефон, но различаю нечеткое: «Алло». – Помогите… – удушливо пищу, практически со слезами на глазах и не могу больше произнести ни слова. Будто голос потеряла – открываю рот, но оттуда не выходит даже звука. Хриплю, стону, тяжело дышу, – но страх сковал голосовые связки, они окаменели. – Мия? – Распознаю слова, как сквозь вату в ушах и узнаю голос. – Что случилось? Где ты?! Оживляюсь от его спокойного, но требовательного тембра, сразу перестаю дрожать. Эрик! Точно, его номер ведь был последний в вызовах! – Я в… – слова тонут в громких звуках. Дверь сотрясается от того, что ее дергают с той стороны, бьют ногами и кулаками. Как долго хлипкая картонная дверь выдержит сумасшедшего натиска? Отскакиваю от нее и натыкаюсь спиной на стену. Холод, пробирающийся даже через ткань куртки, отрезвляет мысли, как и голос на том конце провода: – Или назови адрес, или скинь геолокацию! – нетерпеливо рычит в трубку, и я мигом подчиняюсь. Дрожащими пальцами нахожу мессенджер и скидываю Эрнесту мое местоположние. А затем шепчу с отчаянием: – Эрик, он пьян и безумен. Мне страшно… Лепечу что-то несуразное, но не могу связно думать. Все мысли заняты безумными выкриками хозяина кафе. – Как долго собираешься прятаться от меня, принцесса? – ехидно тянет и снова ударяет по двери. А я стону в трубку и Эрик успокаивает: – Я не далеко от кафе. Пять минут, котенок, и я буду на месте. Не отключайся, говори со мной! – Л-л-а-а-дно. Пять минут – это ведь не долго. Это как пять минут до Нового года… ждешь, отсчитываешь каждую секунду. А они, как назло, ползут черепахой. Громкий и отчетливый удар в дверь, кажется, сотрясает даже стены туалета. Прежде, чем успеваю впасть в панику, слышу вдруг: – Три минуты! – снова рычит Эрнест, не позволяет скатываться в ледяную пропасть отчаяния.