Людмилу затрясло от отвращения. Если бы она только могла освободиться, она бы придушила эту тварь голыми руками. Но ремни держали крепко и она, беспомощная, распятая, пригвожденная, как лягушка на столе препаратора, могла только рыдать, хрипеть и скрипеть зубами. Лили вернулась к своему занятию, продолжая терзать грудь Людмилы и постанывая сквозь зубы от ласк Каверина. Потом ее губы скользнули ниже, язык обвел пупок, она опустилась на колени. От зажима внизу пульсировала тупая боль, но когда Лили грубо сорвала его, у Людмилы вырвался дикий хриплый вопль. И тут же она почувствовала там, где все горело, нежные прикосновения губ, и резко выдохнула. — Да, да, вот так, кончи для меня, — мурлыкал Каверин, — я мечтал об этом с того момента, как тебя увидел. Людмила прокусила губу, рыдая почти навзрыд, исступленно борясь с подкатывающей горячей волной. К языку и губам Лили, присоединились ее пальцы, проникшие сразу в два отверстия. Эта пытка была невыносимой… она не могла… не могла с этим справиться… — Давай же, давай! Кончи для меня, — хриплый голос Каверина ввинчивался ей в уши, она рыдала от бессилия, понимая, что проигрывает борьбу со своим телом… …Обессиленная и опустошенная, она чувствовала, как ее освободили от ремней, и она сползла на пол, не в силах стоять. Когда Людмила немного пришла в себя, то в комнате никого не было. Она, пошатываясь, поднялась на ноги и увидела свою одежду, сложенную на стуле, сапожки и сумочку. Поверх одежды лежал ее телефон. Она взяла его в руки. И едва не выронила. На заставке была фотография. Она — привязанная к кресту, обнаженная, с зажимами на сосках, стонущая от ласк Лили. Телефон тихо завибрировал — пришло сообщение. Людмила открыла его и прочитала, смаргивая слезы: «Если не хочешь, чтобы эти картинки увидели, — молчи». Дрожа всем телом, она оделась, и вышла из комнаты. Это была, скорее всего, съемная студия. Бросив незапертой дверь, она вышла на улицу, в ледяную дождливую ноябрьскую ночь. Она почти не помнила, как остановила первое попавшееся такси и назвала адрес. Как едва попала ключом в замочную скважину, как налила горячую ванну и сидела в ней почти до утра, пока вода не остыла. Как лежала, сжавшись в комочек, под одеялом и не могла унять дрожь. Как только она закрывала глаза, то видела похотливую улыбку рыжей бестии Лили и слышала шепот Каверина «Кончи для меня…». Утром Людмила позвонила в редакцию и сказала, что заболела. Через два часа раздался звонок в дверь, и она вздрогнула от мысли, что это Руслан вернулся раньше. Не могла представить, как посмотрит мужу в глаза. С замиранием сердца открыла дверь и выдохнула — это была Анна. Девушка была потрясена состоянием Людмилы. Анна усадила ее на диван в гостиной, укутала пледом, согрела чай, налила в него коньяку и буквально заставила Людмилу выпить все до дна. Потом села с ней рядом, сжала ее ледяные руки в своих ладонях, пытаясь согреть. — Что случилось? — спросила она тихо. И внезапно Людмила поняла, что просто не может держать всю это боль и стыд в себе, иначе сойдет с ума. Она разрыдалась на плече у Анны, всхлипывая и пытаясь сказать хоть что-то вразумительное. Девушка, наконец, смогла разобрать только три слова «Каверин», «Лили» и «похитили». — Каверин?! Он посмел?! Людмила помотала головой, всхлипывая. — Значит, заставил Лили… Эта рыжая сучка… Людмила кивнула. — Что он с тобой сделал? Он тебя трогал? Людмила опять отрицательно покачала головой. Потом выдавила из себя: — В коридоре, в сумке… там мой телефон…фото… Анна метнулась в коридор. — Ах ты ж сукин сын! — она была все себя от злости. Людмила всхлипнула и закрыла лицо руками. Анна прижала ее голову к груди, гладя по волосам. — Тише, тише. Успокойся, мы что-нибудь придумаем. Фото еще у него в фотоаппарате. Вряд ли успел скачать на комп или залить на хостинг. Я знаю его привычки. Погоди… Когда возвращается твой муж? — З-завтра, — выговорила Людмила, и зубы ее стукнули. Анна схватила свою сумочку и вынула телефон. — Хай, — сказала она в трубку. — Чел, нужна помощь. Срочно. Приедешь? Интернет? Ну есть, конечно! Давай, записывай. Возьми тачку, за мой счет. Людмила посмотрела на нее вопросительно. Анна улыбнулась. — Максимка. Хороший парнишка. Компьютерный гений. Хакер, каких поискать. Всего семнадцать, а умище! Он поможет. Через полчаса в дверь позвонили. Максимка или Троян, как он представился, оказался светловолосым парнем, напоминающим репера — в огромных штанах, мотающихся между ног где-то в районе коленей, бесформенной куртке в совершенно нелепую оранжевую клетку, тяжелых армейских ботинках и бейсболке, надетой козырьком назад. Из объемного рюкзака он достал ноутбук последней модели, тонкий и стильный. Эта вещица вообще не вязалась с его внешним видом. — Хай! — сказал он и шмыгнул носом. — Ну че за проблемы? — Пошли, расскажу, — сказала Анна, пропуская его в гостиную. Людмила уже немного пришла в себя, а инстинкт матери и хозяйки — накормить гостя, взял свое. Она пошла на кухню, чтобы приготовить бутерброды и чай для своего возможного спасителя. Когда она вернулась с подносом в гостиную, Анна и Троян склонились над ноутбуком. Людмила услышала обрывки их разговора: — Игровой ник? Знаю…сейчас. Даже пароль…А поведется? Точно? Ну отлично… Теперь только ждать… Только бы зашел по ссыли… только бы зашел… Часа полтора они просидели в гостиной, все также перебрасываясь отрывистыми фразами, иногда совершенно непонятными. Людмила нервно ходила по кухне, как зверь в клетке. Она уже решила, что лучше рассказать все Руслану… Но что будет, когда он узнает? Страшно подумать…Но все равно у Каверина останутся ее фото… Вдруг он выложит их в сеть? А если их увидит Антошка?! Ужас прошил ее ледяной иглой. Почти упала на стул, уронив безвольно руки. Сколько она просидела в оцепенении, из которого ее вывел радостный вопль Анны. — Да! Скачал! Попался! Троян пробубнил что-то малопонятное. Потом откинулся на спинку дивана и удовлетворенно сообщил: — Капец котенку. Людмила посмотрела на Анну умоляющим взглядом. Та кивнула ей и похлопала по плечу Трояна: — Чел, ты просто монстр! Я в долгу. Проси что хочешь! — Ну… За такси обещала заплатить. И это… матпомощь не помешала бы. Ну сколько не жалко. А то хард на четыре тера хочу. — Да, конечно! Пятерки хватит? — Анна вытащила из сумки кошелек. — Угу. Ну я почапал, — сообщил Троян и встал с дивана. Потом бросил взгляд на тарелку с бутербродами. — Эм… а можно я бутеры с собой заберу? — Пожалуйста! — Людмила встала, чтобы положить их пакет. — Ага, спасибо. Покедова! И парень, прижав к груди свой ноутбук и пакет с бутербродами, протопал в коридор. Анна пошла его проводить. Вернувшись, она с улыбкой сказала Людмиле: — Ну все, твоя проблема решена. Людмила не понимала ничего. Анна потянула ее за руку на диван, и села рядом: — Максимка, это младший братик моей давней подруги, еще с модельного прошлого. Мы с ней видимся редко, но Макс — отличный парень и старых друзей не забывает. Так вот, он сумел подсунуть Каверину зараженный вирусом файл. Как только он вставит в ноутбук флешку от фотоаппарата — выгорит все: и комп, и флешка. Будем надеяться, что твои фото Каверин не загрузил на хостинг. Но вряд ли бы успел. После сессий он обычно грузится коньяком по брови, утром болеет, потом отсыпается или рубится в свои онлайн игрушки. Людмила поняла из этой речи только то, что ее фотографии должны будут быть уничтожены. Она глубоко вздохнула, но потом вспомнила про свой телефон. — В телефоне… там фото…. Анна взяла в руки мобильник, быстро удалила картинку. — Все. Успокойся. Больше он тебе не навредит. Анна обняла ее, погладила по спине. Людмилу все еще пробивало нервной дрожью. — Забудь это все как страшный сон. Слышишь? Это не твоя вина. Не вздумай себя грызть за то, в чем ты не виновата. Представь, что это было не с тобой. Людмила опять разрыдалась, но эти слезы приносили облегчение. Вместе с ними вытекал ее страх, ее стыд и ее боль. Засыпая в постели, укрытая бережно одеялом руками Анны, она повторяла про себя как молитву: