— Поначалу — да, потом свернули на трассу и ушли в противоположном направлении. Заправка, кафе, — кивает — Посидим там. Вам уже пора подкрепиться… Хочется возразить и довольно серьезно, но потом я вспоминаю обещание, данное Багратову, и не возражаю, плетусь за Мироном. Он заправляет внедорожник, потом мы заходим в придорожную забегаловку и выбираем еду, сев за дальний столик. Смотрю, как Мирон с аппетитом уплетает огромную булку с котлетой, у меня кусок в горло не лезет, пью черный сладкий чай с лимоном. — Может быть, скажете, в чем дело? — Легко! — Мирон шумно запивает. — Среди людей Багратова завелась крыса. Поэтому Шилов смог проникнуть в старый дом и выбрал крайне удачное время, знал, что хозяина нет дома. Да и вообще… В курсе всего. — Вы нашли предателя? — Выкурили, как миленького! Я давно его подозревал, интуиция твердила, но доказательств не было. Однако сегодня он сам себя сдал. — И кто это? — Макс! — Макс?! Не может быть, он такой ретивый служака. — Даже слишком. Всегда рядом, лезет в самое пекло. Даже когда Шилов тебя похитил, тоже был рядом с Багратовым, хотя должен был в доме дежурить, но подменился, чтобы остаться вне подозрений. Однако сегодня он в самый последний момент вдруг улизнул в сторону! Он сказал, что жена в больнице, однако это не так. За ним проследили и схватили… — говорит с удовольствием. — Попался! — Багратов знает? — Я сразу же поделился с ним подозрениями. Все, что говорилось и делалось в последние сутки, делалось напоказ, босс нарочно потянул время, чтобы дать им поверить, будто Шилов на шаг впереди. На самом деле босс сразу отправил туда своих людей, незаметно проследить и быть в курсе. Шилов уверен, что все получится. На самом деле все пойдет не так. — Что было у него на уме? — Шилов давно присматривал за Арманом, держал его как козырь в рукаве, может быть, даже собирался шантажировать или торговаться его жизнью. Но провал операции, к которой Шилов готовился так долго, обошелся ему слишком дорого. Из-под носа увели и ценного свидетеля, и доказательства. Дело развалилось… Шилов пытался изо всех сил удержать позиции, но увы. Его попросили подать в отставку. Влиятельные друзья не спасли… — Представляю, как он зол. — Еще бы. Он задумал кое-что. — Что именно? — спрашиваю, а на сердце холодеет. — Не молчите, Мирон! Почему мне кажется, что он задумал нечто дурное? — На самом деле так и есть. Он хочет поднять все на воздух! — Мирон изображает пальцами взрыв. — Бух! — Черт! Багратов в курсе? Скажите, что он знает о планах врага! — цепляюсь за запястье охранника. — Босс знает. Более того, он подготовил ответный подарок Шилову. — Какой? — Узнаете с минуты на минуту… Проходит пять, десять, пятнадцать минут, однако никто так и не перезвонил. — Мирон! — прошу. — Уточните. — Рано, — берет телефон. — Звонок. Сидите тихо, Серафима. Я превращаюсь в натянутую струну ожидания, слежу за лицом Мирона и улавливаю едва заметную тень. — Что стряслось? — спрашиваю пересохшими губами. — Ясно. Скоро будем на месте! — отвечает и поднимается. — Мы возвращаемся. — Что стряслось? — Багратова везут в больницу. — Что?! — Подробности не уточняют. Очевидно, что-то пошло не так. — Боже, быстрее! — бегу к машине. — А Шилов? С ним что? — Адресат получил подарок. Пристегнитесь. — Вот! Пристегнулась. Довольны? Говорите, что стряслось?! — Шилов под видом клиента пригнал машину в автомастерскую Армана, заранее установил на ней взрывное устройство. Его план заключался в том, чтобы дождаться появления Багратова, дать ему увидеться с братом и устроить взрыв. Выбрал место в пустующем доме напротив, чтобы наблюдать за происходящим. Шилов сидел наготове с пультом управления детонацией. Когда Багратов вошел в здание, где работал Арман, Шилов нажал на кнопку, но взлетел на воздух. Сам. — Если все так, то почему Багратов в больнице? — Шилов перестраховался и разместил еще один заряд где-то в мастерской. Времени было в обрез, наши люди были ограничены и пропустили кое-что. — Как они могли?! — слезы струятся по моим щекам. — На вашем месте я бы проверила, нарочно это было сделано или нет? — Уже, — мрачно отвечает Мирон. — Один из тех, кто проверял здание, погиб. Это было не нарочно. Просто надо было спешить, извлечь бомбу, разместить ее в доме, где прятался Шилов, и не вызвать при этом подозрений ни у кого. — Багратов в больнице. Значит, и его задело взрывом! Насколько сильно? — Врачи делают все возможное. Глава 31 Багратов Пробуждение отдает ноющей болью в затылке, зрение затянуто мутной пеленой. Способность видеть возвращается пятнами. Сначала выхватываю кусок одеяла, размытые очертания больничной палаты и темное пятно на светлом одеяле. Моргаю, пытаясь сфокусироваться. Пятно шевелится, приятная тяжесть исчезает. — Тимур! Темная копна волос движется на меня, лица не различить, но зато ее голос — самый сладкий из всех — я узнаю сразу же. — Мышонок? — Тимур! Сволочь… Ты снова меня обманул! — выдает с претензией, но через секунду начинает меня целовать. Губы, щеки, скулы, глаза, снова губы. Тонкие пальчики гладят меня по шее и по плечам, разнося приятное чувство умиротворения и вместе с тем жажды. — Как ты? Все хорошо? — Как я? Я в полном порядке, потому что ты нарочно дал приказ увести меня в другую сторону, а сам полез в пекло. — Иначе не мог. Это же брат… Младший. Я в прошлый раз сделал выбор не в его пользу, и считал, что он умер во взрыве, на этот раз я просто обязан был быть рядом с ним. Понимаешь? Пока глажу пальцами Серафиму только наощупь, до сих пор все ужасно мутное перед глазами, опасаюсь, что ослеп и лишился зрения, но вслух ничего не озвучиваю. — Тебя задело взрывом, осколком. Врач сказал, что зрение поначалу будет плохое, но потом восстановится, — говорит Серафима. — Но так даже лучше. — Вот как? Надеешься поухаживать за полуслепым? — Просто не думаю, что ты был бы рад увидеть себя без бороды, волос и бровей, — говорит с улыбкой. — Амир придумал тебе прозвище: Горелый. — Кто бы говорил? Сам без ресниц остался, когда жену из пожара вытаскивал. — Но он утверждает, что все равно оставался красавчиком. — Я даже не сомневался, что он так считает. Все так плохо? — Нет, все очень хорошо. Ты жив, а борода отрастет. — Мои уже в больнице? — А ты про кого спрашиваешь? — уточняет Серафима и толкает меня в бок кулачком. — Подвинься, я хочу лечь рядом. — Конечно! Я подставляю плечо, она проворно забирается рядом и прижимается, выдыхая облегченно.