Асад изучал упаковки готовых блюд для микроволновки. – Это мы теперь тоже знаем, – сказал он. Карл попытался уловить ход его мысли. – Что мы знаем, Асад? – спросил он. – Что вся банда состояла из мусульман. Упаковки тут только от курицы и баранины. И ни одной от свинины. – Гм, а ты наблюдательный, Асад, – заметил Карл. Вебер обернулся к технику. – Хорошо, каждая деталь важна, и это ты знаешь лучше других. А ты можешь дать нам информацию о соотношении мужчин и женщин, их возрасте и внешности? Для нас это важно так же, как твое наблюдение о простуженном человеке. Все эти детали могут привести нас к определению состава группы. – Я вижу по крайней мере одну вещь, которая может помочь нам установить эту группу, – сказал Асад и указал на пластиковую упаковку, на которой было написано «Жиллет». – Какие мусульмане-фундаменталисты, по вашему мнению, используют одноразовые бритвы и ходят выбритыми? – продолжил он. – Те, которые хотят выделяться, или те, которые, напротив, абсолютно не хотят выделяться в толпе здесь, в Германии? Карл кивнул. – То есть как женщины, так и мужчины одеваются на западный манер. И нет никакой бороды, платков, паранджи. Смешанная группа не менее чем из десяти человек, и это может быть кто угодно. Да уж, непростая задачка… Мужчина рядом с Вебером вздохнул: – И, кроме того, непонятно, планируют ли они действовать как группа или поодиночке. – Что касается соотношения мужчин и женщин, об этом вам лучше спросить у моих коллег внутри дома, – сказал техник, стоявший у кучи мусора. Они вошли в просторную, стандартно обставленную гостиную. Ее хорошо пропылесосили и аккуратно прибрали. Диван с разложенными на нем подушками, кресла, чинно стоявшие вокруг двух низких тиковых столиков, бокалы на полках в серванте, телевизор не самой новой марки – ничего примечательного. – Прибирались они очень тщательно, – сказал один из техников, снимая защитную одежду. – В то же время всюду отпечатки пальцев, которые они явно не собирались скрывать, нет также попыток удалить следы ДНК. Лежат грязные кухонные полотенца и банные полотенца в корзинах с бельем. Постели заправлены, но белье не менялось. Встает вопрос: почему это не важно для них? – Вот именно – почему? – сказал Асад, и в животе у него похолодело. – Да потому, что они все равно умрут. Все техники с обеспокоенным видом повернулись к нему. Герберт Вебер схватил Асада за рукав и притянул к себе. – Большинство присутствующих здесь работает в полиции Франкфурта, Асад, и очень немногим в данный момент положено знать, что жильцы этого дома столь опасны, – прошептал он. – Может быть, не стоит устраивать ненужную панику? Асад кивнул, это было совершенно справедливо. – Есть что-то необычное? – спросил Вебер у ближайшего к нему техника. – Да, вот это. – Тот указал на несколько почти невидимых параллельных царапин на полу. – Следы коляски, – констатировал Карл. Техник кивнул. – Фактически в двух местах. Вон там есть похожие, но рисунок протектора другой. – Не исключено, что следы старые, верно? – спросил Вебер. – Они могли остаться от тех, кто снимал дом раньше, или от владельца. – Мы обязательно это выясним. Но мое мнение, что они довольно свежие. От них попытались избавиться, вымыв пол, но, так как пол был мокрый, разглядеть остатки следов не удалось. – Он наклонился и сильно прижал большой палец к следу. – Смотрите, его легко удалить. – Он показал черные следы на пальце, значит отпечаток не мог быть старым. – Вообще-то, они не очень старались навести в доме чистоту. Но именно пол зачем-то вымыли. Видимо, мы не должны были знать про коляски, – заметил Карл. – Я сказал только, что мытье пола происходило сравнительно недавно, но это могли сделать владельцы или предыдущие съемщики. – А у владельцев спрашивали? – спросил Вебер. – Нет. Мы пытались связаться с ними, но они сейчас в Габоне, в джунглях, у черта на рогах. Это энтомологи, ищут насекомых, как я понял, и они должны вернуться в Либревилль только через две-три недели. Герберт Вебер тяжело вздохнул. – Будьте спокойны, мы продолжаем расследование, – заверил тот. – Мы сфотографировали следы, попробуем выяснить, что это за колеса. Вебер покачал головой: – Было бы очень странно, если бы в группе оказались инвалиды. Этого я понять не могу. Асад смотрел, но ничего не видел. Перед его внутренним взором возникла немыслимо страшная картина. – Кто сказал, что там есть инвалиды? – тихо спросил он. – Коляска вполне может возить здоровых людей, а еще на ней можно перевозить взрывчатку, выглядит это совершенно невинно. – Он несколько раз вздохнул и произнес главное: – В этом случае разрушения при взрыве будут в десять раз больше, чем при взрыве одного пояса шахида. Асад печально посмотрел на Карла, вид у того был не из лучших. Можно было предположить, что он предпочел бы находиться где-то в другом месте. Асад вытер пот со лба. – Скажи, о чем ты думаешь, Карл? – Ни о чем, Асад. Это была очевидная ложь, но Асад знал, почему тот не захотел отвечать. – Пожалуйста, господин Мёрк, – попросил его Вебер. – Мы все должны принять участие в расследовании. Карл печально посмотрел на Асада. Это было ужасно. – Да, мне очень не хочется этого говорить, но коляски ведь могут предназначаться для лиц, не участвующих в деле добровольно. Ты об этом подумал, Асад? Тот кивнул. Это был его самый жуткий кошмар. Карл повернулся к технику. – У вас есть какое-нибудь предположения относительно того, сколько женщин было в доме? – спросил он. Техник неуверенно покачал головой: – Вон в той комнате спали как минимум три женщины. На подушках длинные темные волосы, постели заправлены аккуратно, чистенькие одеяла. Он показал на другую комнату: – Там тоже спали женщины, но все немного по-другому. Тоже длинные женские волосы, но постели совсем не прибранные, простыни измяты. Асад сделал глубокий вдох. – Можно мне туда войти? – спросил он. – Да, мы там уже закончили, пожалуйста. Асад закрыл рот рукой, входя в комнату. От одного только вида неприбранной постели ему хотелось разрыдаться. Именно здесь держали в заточении Марву и Неллу? Простыни выбились из-под матраса, потому что они пытались освободиться? С бьющимся сердцем он осмотрел ножки кровати. Есть ли следы потертостей, потому что к ним что-то привязывали? Он их не нашел, но ведь техник сказал бы, если бы были. Асад приблизился к изголовью, на подушках ничего не обнаружил, похоже, техники все уже убрали. Асад тяжело сел на край кровати и потрогал рукой простыню. Потом поднес одеяло к лицу и вдохнул. – Ох, Марва и Нелла, – шептал он, пытаясь уловить исчезающий слабый аромат. Запах был ему незнакомый, да и как он мог бы узнать его? Тем не менее он глубоко его встревожил. Потому что если они обе действительно лежали в этой постели, то этот еле уловимый аромат делал его ближе к ним. – Эй, – вдруг крикнул кто-то. – Мы еще кое-что нашли. Но Асад не мог подняться. Пока он вдыхал этот запах, можно было надеяться, что его любимые еще живы. Он сжал руки, представил себе коляски и подумал о том, что сказал Карл. Если эти коляски предназначались для Марвы и Неллы, то Галиб планировал сделать их жертвами во время теракта, Асад был абсолютно в этом уверен. Он стиснул кулаки у себя на коленях. «Они должны стать жертвами во время теракта», – повторил он про себя. В последний раз вдохнул аромат, исходивший от одеяла, и пошел туда, куда направились и остальные. Все собрались рядом со стиральной машиной у стола, на котором было разложено чистое белье. – Если мы предполагаем, что группа намеревалась увезти личные вещи, то, как я думаю, кто-то из них или даже несколько человек захотели взять с собой чистые полотенца, и речь идет, конечно, о женщинах, – сказал полицейский в штатском, которого Асад до этого не видел. Похоже, тот был руководителем следственной группы. – Вы думаете, кто-то забыл чистое белье в стиральной машине? – спросил один из коллег Вебера. – Ну да, многие ведь забывают вынуть белье из барабана, – ответил он. – И среди других вещей мы нашли вот это полотенце. Он расправил его и перевернул.