Раздался стук клавиатуры. Роза была рядом с экраном, когда руки Гордона вдруг замерли в воздухе. – Бинго, – сказал он. – Есть голливудский фильм с Хью Джекманом 2017 года, который так и называется: «Логан». – Дьявольски странное совпадение, но здесь разница в сто лет, потому что ты ошибся, Гордон. Попробуй еще раз написать правильно: «2117» и потом «Логан». Он так и сделал. – Отлично, – засмеялся он. – Много тут. «Логан-авеню 2117» в США. Ты думаешь, в этом есть смысл? Роза вздохнула: – И много такого? Он посмотрел на экран: – Много. – Забудь об этом. – У меня ноги болят, – пожаловался Гордон. Роза посмотрела на свои спортивные туфли «Скетчерс» и возблагодарила Господа за их изобретение. Ноги ее чувствовали себя гораздо лучше, чем тогда, когда она сидела дома. Теперь она могла ходить по многу часов подряд, но только сейчас это было совершенно безрезультатно. Некоторые парикмахеры утверждали, что узнаю́т мальчика на рисунке, но они никогда его не стригли. – А он, случайно, не работает в модельном агентстве? – спросила одна парикмахерша. Спешивший куда-то продавец мужской одежды пожалел, что на рисунке была только голова, а встреченная в магазине пара заявила, что видела его по телевизору в шведском фильме, где действие происходит в шхерах. – Да это же мой сын, – сказала какая-то пожилая женщина на улице и громко расхохоталась. Запах алкоголя ощущался весьма заметно. Спустя три часа Гордон и Роза были вынуждены признать свое поражение. Очевидно, что в этом квартале, где он покупал одноразовые телефонные карты, юный убийца бывал не слишком часто. – Есть ли смысл продолжать поиски? – сказал Гордон. Роза посмотрела на лес дорожных знаков на Фредерикссунсвай и мириады освещенных витрин. – Чтобы все проверить, нам нужна куча помощников. Одна только Фредерикссунсвай имеет длину в тысячу километров. А есть и другие дороги, которые на нее выходят. Как со всем этим разобраться за пару дней? – Но мы можем послать запрос, приложив портрет, во все учебные заведения в радиусе десяти километров, как это предлагал Карл. – Гм, на самом деле это предложила я. Но проблема в том, что Маркус Якобсен не разрешил публиковать этот портрет, а других способов обратиться к определенным группам населения не существует. – Она пожала плечами и вынула из кармана жужжащий мобильник. – Да, Роза Кнудсен, помощник следователя, – сказала она, криво усмехнувшись, но улыбка быстро сползла с лица. – Неужели, Асад? – повторила она несколько раз. – Во Франкфурте тоже? – Она покачала головой. Гордон взял ее за рукав и показал на кнопку громкой связи на мобильнике. Роза нажала кнопку. – Теперь Гордон тоже слышит тебя. И что вы сейчас делаете? Было отчетливо слышно, что Асад взволнован, голос его дрожал. – Ждем, что еще мы можем делать?.. – ответил он. – И каждую секунду у меня в голове крутится вопрос, где сейчас Марва и Нелла, что собирается с ними сделать Галиб? Тяжело думать об этом, Роза. – У вас нет никаких идей, где они находятся? – Боже мой, конечно нет. Служба безопасности встроила в мобильник журналиста GPS, который работает и тогда, когда мобильник выключен. Однако сигнал пропал в нескольких кварталах от больницы. – Но что-то у вас происходит? – Да, конечно. Сотни людей непрерывно ищут их. Все города Германии в полной боевой готовности. – Не могу понять, Асад. Галиба ведь очень легко опознать по его физиономии. – Я знаю, ты пытаешься дать мне хоть какую-то надежду, спасибо, Роза. В доме, где прятались террористы, один из техников нашел бумажный носовой платок с остатками косметики. Он решил, что это одна из женщин основательно поработала над своим макияжем, но мы с Карлом придерживаемся на этот счет другого мнения. – Галиб замазывает свои шрамы? – Ну конечно, он их замазывает. Роза взглянула на Гордона. Настал его черед говорить. – Послушай, Асад, это Гордон, – сказал он. – У нас проблема с тем парнем. Его никто не опознал по нашему портрету… Роза в отчаянии посмотрела на Гордона и отобрала телефон. – Извини, Асад. Твои проблемы больше наших, но я знаю, что вы с Карлом найдете правильное решение. Скажи нам, если мы чем-то можем вам помочь. – Да, можете. – Хорошо, Асад. Говори! – Я хотел бы попросить вас разослать во все крупные европейские газеты пресс-релиз. Напишите, что Заид аль-Асади получил сообщение от Галиба и что он находится во Франкфурте в гостинице «Майнгау» на Шифферштрассе и ждет его. – Разумно ли это, Асад? – сказала Роза. – Ведь Марва и Нелла будут в еще большей опасности, если ему станет известно, где ты находишься. Извини, я скажу прямо, но только зачем ему тогда сохранять им жизнь? Ответ был очень тихим: – На протяжении шестнадцати лет Галиб не имел ни малейшего представления о том, где я нахожусь. Поэтому он прекрасно знает, что я никогда не сообщу ничего подобного, не имея запасного варианта. Он знает, что я его ищу, а также что у меня есть план. Конечно, он проверит гостиницу и, конечно, не найдет меня там, это он тоже хорошо знает. Я буду зарегистрирован в гостинице, это они легко выяснят, но я появлюсь там только через несколько дней. Он подумает, что я жду где-то поблизости, чтобы пойти по следам его людей и найти его. Это единственный способ, каким кошки охотятся за мышками в его мире. Он будет наслаждаться ожиданием и напряжением, потому что точно знает, как я страдаю. Поэтому Марва и Нелла будут живы так долго, как это вообще возможно. Единственное, чего я боюсь, – это того, что не успею найти их до теракта. – Ты закончил, Гордон? Роза показала на распечатку, лежавшую на столе. – Да, сообщение Асада отправлено примерно в сто европейских СМИ. Уж кто-нибудь из них наверняка опубликует. Она посмотрела на текст и кивнула. – Заголовок это гарантирует. Хорошая работа, Гордон. – Роза похлопала его по плечу. – А я все думаю о парне, который называет себя Логаном. Мне тут пришла в голову одна мысль. – И какая же? – Он переживет самого себя на один год, как он сказал, но что он под этим подразумевает, Гордон? Это год, в течение которого он будет жив, а может быть, это год две тысячи семнадцатый? Возможно ли это? Ты следишь за моей мыслью? Он пожал плечами. Он не понимал, куда она клонит. – Послушай. Если этот год закончится для него в 2117, то это возвращает нас в год 2116, то есть в фиктивную современность, правда? Напиши-ка по-другому. – А это будет не чересчур… – К черту, сделай это, Гордон. Напиши: Логан 2116. Он написал. – Почти то же самое, что и раньше, Роза. – И да и нет. Смотри внизу. «Бегство Логана» в «Википедии». – Да, это есть. – Открыв файл, он восхищенно кивнул. Роза громко прочитала: – «Бегство Логана». Роман Уильяма Ф. Нолана и Джорджа Клейтона Джонсона 1967 года. Описано антиутопическое будущее в 2116 году. Рост населения держится под контролем за счет того, что всех молодых убивают, когда им исполняется двадцать один год. По мотивам романа в 1976 году был снят фильм, только в фильме убивают при достижении тридцати лет. Впрочем, я полагаю, что парень имел в виду книгу. Согласен со мной? – Э-э, м-да-а! Это находка, Роза. Но как ты думаешь, что он хотел этим сказать? – Про возраст, Гордон. Он дает точное, как в аптеке, указание на свой возраст. Потому что если он переживет самого себя на один год в 2117-м, как в книге про Логана, то ему сейчас двадцать один год плюс еще один, верно? Я понимаю, логика у него странная, но ведь ход мысли понятен? – Двадцать два года? – Ты сегодня жутко сообразительный, Гордон. Именно так! Ему двадцать два года. Это значит, что он старше, чем мы думали. Но мы на правильном пути, Гордон. На правильном пути.