Стоун слабо тряхнул головой. — Он спас меня своей жизнью. Она хотела провалиться под землю и выть от горя, плакать, пока не закончатся слезы. Но она не могла плакать в змеином облике, вместо этого она застыла, как статуя. — Ты видел его мертвым. — Нет, — сказал Стоун. — Он остался в пещере. Чжэнь Ни схватила ее за руку, пытаясь поддержать. — Он мог выжить, — сказала Скайбрайт и направила чувства еще ниже, где они нашли демонов. Некоторые из них еще были живы, она чувствовала, как трепетали их огоньки жизней. Но они были при смерти. А потом огонек узнавания, она словно ловила туман руками. — Чувствую! — она бросилась к туннелю, но Стоун умудрился закрыть ей путь. — Нет. Она вскинула здоровую руку, чтобы отбросить его. Он опустил голову, готовый к удару, но остался на месте. — Я могу его спасти, — прорычала она. — Скайбрайт, — напряженно сказал Стоун. — Кай Сена нет. Поместье обрушилось. Я едва выжил, — он поднял голову, его лицо блестело от слезы. — Возвращаться — самоубийство. От слез Стоуна она потрясенно опустила руку и ударила хвостом, отползая от него. Его эмоции путали ее, от Стоуна она такого не ожидала. Он всегда был спокоен. — Я попытаюсь, — ее горло сжалось. — Скай, — Чжэнь Ни снова оказалась рядом с ней, обвила руками. — Прошу. Стоун прав. Я… не могу потерять тебя снова. Чжэнь Ни положила голову на здоровое плечо Скайбрайт, а ей казалось, что в груди все обрушилось так же быстро, как поместье Бэй. Подруга поцеловала ее нежно в щеку, как делала, когда они были детьми, когда Скайбрайт царапала локоть или колено, или ей снился кошмар, и ее нужно было успокоить. В горле Скайбрайт была соль слез, но они так и не пролились. — Нужно идти, — сказала Чжэнь Ни. — Здесь опасно. — Нужно кое-что сделать, — сказал Стоун. — Божественный камень у тебя, Скайбрайт? На миг она не поняла, о чем говорит Стоун. А потом вспомнила кожаный мешочек, что Кай Сен дал ей перед прощальными объятиями. Она сжимала его в руке, как и во время атаки гончих, так и при побеге из поместья, словно от него зависела ее жизнь. Она открыла мешочек, вытащила тяжелый камень и отдала ему. Но в мешочке было что-то еще, она достала это. Деревянную фигурку женщины, полную запаха Кай Сена, словно он часто держал ее в руке. Она смотрела на нее, и хотя лицо было сложно узнать, она увидела два пучка на голову женщины, как носила Скайбрайт. Кай Сен говорил, когда они узнавали друг друга, что ему нравится и вырезать. Она не видела его работы, но понимала, что это сделали его руки, и это ее фигурка. Она провела пальцами по изящной резьбе, в груди было пусто, а Стоун сказал: — Брешь закрыта. Камень не реагирует. Готово, — плечи Стоуна опустились, его радость была осязаема, как и усталость. Они закрыли брешь вовремя, он будет жив. Но Кай Сен… Она снова искала внизу, искала огонек, которого коснулась на миг, который точно принадлежал ему. Ничего. Скайбрайт медленно кивнула. — Готово, — повторила она и взяла Чжэнь Ни за руку. Цветочек подошла к ним, Чжэнь Ни взяла и ее за руку. Они вернулись в лес, Стоун и две гончие — за ними. Стоун с подозрением смотрел на них и держался от демонических зверей подальше. Но хотя она была в лесу, она тянулась чувствами к поместью Бэй и пещерам под ним, искала огонек во тьме. Кай Сен. Кай Сен. Кай Сен. * * * Они не говорили, пока шли по лесу. Скайбрайт нравились глубины леса, но в этот раз она едва замечала окрестности. Она ползла в тумане, словно спала на ходу, все еще чувствами оставаясь с разрушенным поместьем, хотя хватка слабела, чем дальше они уходили. Она вспоминала Кай Сена: бегущего, прыгающего, убивающего демонов. Она вспомнила их последний страстный поцелуй, как Кай Сен смотрел на нее с желанием и нежностью, но и с сожалением. Она говорила то, что ранило его, но должна была это сказать. Кай Сен всегда был мечтателем, но он был верным и сильным бойцом, он отдал жизнь за спасение Стоуна… ради их спасения. Скайбрайт провела большим пальцем по фигурке, чувствовала странный запах гончих, фыркающих за девочкой, идущей с ними на пухлых ножках без устали. Она не могла ощутить девочку, только пустоту, которую не замечала, пока не знала, что искать. — Тебе нужно вернуться в поместье Юань, Чжэнь Ни, — Скайбрайт остановилась у тропы, что вела к их дому. То, что всегда успокаивало ее, деревья, ночные звуки и знакомый путь в поместье Юань теперь казалось искаженным. Было сложно говорить, но она заставляла себя выдавливать слова. — Твоя матушка услышит о разрушении поместья и будет тревожиться. — Вместе с этими гончими? — спросила Чжэнь Ни. — Мы не можем оставить и в лесу. — Они могут менять облик, — сказал Стоун. — Так говорят, — он стоял в стороне от них, скрытый тенями. Но хоть он и устал, Скайбрайт чувствовала напряжение в его стойке, он был готов сражаться с гончими. Цветочек стояла перед большими зверями. Они возвышались над ней, дым исходил из их пастей, глаза пылали, словно там сияла преисподняя. Дитя-демон не могла дотянуться и до половины их лап. — Изменитесь, — приказала Цветочек. Звери тихо заскулили, от этого задрожали листья, лес притих. Но они послушались, изменились на их глазах, став большими мастиффами. Они остались большими, но это была лишь четверть их истинного размера. Рога и острые когти исчезли, как и огонь в глазах. Они стали просто большими псами. Цветочек подошла, и собаки склонили головы, чтобы она почесала им за ушами. Чжэнь Ни коснулась руки Скайбрайт. — Ты будешь в порядке? — Да, — она сжала пальцы прежней госпожи. — Приходи в поместье Юань, когда закончишь дела, — сказала Чжэнь Ни. — Тебе всегда рады. Скайбрайт улыбнулась ей. — Я приду, как только смогу, — она обняла Чжэнь Ни. — Береги себя. Чжэнь Ни кивнула и повернулась к знакомой тропе к поместью Юань, держа девочку за руку, мастиффы шли за ними. Скайбрайт смотрела на них, пока они не исчезли в темноте, хотя следовала за ними своим чутьем. Стоун пошел к монастырю, они должны были рассказать Хану, что произошло. Он хотел поговорить с ней, но сдерживался, как она чувствовала, уважая ее желание побыть в тишине. Лес и ночные существа приветствовали их, шуршали ветками наверху и шевелились под землей. Но Скайбрайт не могла наслаждаться жизнью вокруг них, опечаленная смертью Кай Сена. Она понимала, что не ждала такого, сколько бы раз он ни поднимал саблю на опасность. Она не заметила, что они дошли до монастыря, пока Стоун не остановился перед большими двойными дверями. — Изменишься, Скайбрайт? — мягко спросил ее Стоун. Она безмолвно уставилась на него. — Так войти нельзя. — Не изменюсь, — прохрипела она. Было сложно мириться со смертью Кай Сена в змеином облике, хотя эмоции подавлялись. Как она переживет это в человеческом облике? — Тебе стоит поговорить Хана. Ты… знала Кай Сена лучше. Она сглотнула и ощутила горечь яда во рту после погружения клыков в Яо Гуая. — Я поговорю с Ханом так. Стоун будто хотел сказать что-то еще, но кивнул и постучал в дверь. Они раскрылись, словно только их и ждали. Хан стоял там, и его глаза стали шире при виде нее, но он не позволил удивлению проявиться на лице. Он махнул кому-то за дверью и вышел. Дверь закрылась за ним. Хан не хотел рисковать. — Какие новости? — слова были полны того, что Хан не сказал. Но Скайбрайт догадывалась, что он уже знал ответ. Стоун ждал, что заговорит она, но она не двигалась и молчала, и он сказал: — Атака была успешной. Мы закрыли брешь и разрушили гнездо демонов. — А братья-монахи? — спросил Хан. — Скорее всего, мертвы, — ответил Стоун. Он опустил голову и судорожно вдохнул. — Все поместье разрушено, обвалилось под землю. Мне жаль. — Кай Сен тоже? — Хан побелел, глаза пылали, как обсидианы, в тусклом свете луны. — Застрял в пещерах, — сказал Стоун. — Отдал жизнь, спасая меня. Хан развернулся и стукнул по двери кулаком. Он делал так снова и снова, пока Скайбрайт не ощутила вкус его крови в воздухе. Он развернулся к ней и прорычал: — Довольна, соблазнительница? Тем, что он умер? Он словно ударил ее по лицу, она чуть не поднялась на хвосте. Но понимала его горе, злость и боль, они были горькими, как лекарства няни Бай. И отражали то, что она чувствовала. Слезы текли из его глаз. — Он бы хотел, чтобы ты занял его место, Хан, — хрипло сказала она. — Ты теперь глава монастыря. Юноша скривился, словно она ударила его. — Кай Сен знал, что я этого хотел, — выдавил он. — Но не так. Совсем не так. — Он всегда говорил о тебе хорошо, Хан, — сказала она. — Ты знаешь, что он считал тебя братом.