— Мы в семейной клинике… это… — Я знаю, где это… Скоро буду! Вызываю такси и несусь на улицу с мыслями «только бы все обошлось», с давлением не шутят… Вспомнился папа: после такого у него случился инсульт, вот только рядом никого не оказалось, помощь пришла запоздало, да — ему спасли жизнь, но наступил паралич… Прошу водителя поторопиться, и он, войдя в положение, нарушает правила несколько раз, за что щедро доплачиваю… Поднимаюсь в нужное отделение. Мама меряет коридор шагами. Увидев меня, быстро идет навстречу. — Ну, как она? — для меня Виолетта Павловна стала родным и близким человеком. — Врач еще не выходил… Пытаются стабилизировать состояние, — маму трясло, казалось, она чувствует вину за собой. Я помню этот взгляд, когда папу уже не удалось спасти… — Она переживала опять? Мы отошли в сторонку, и присели на небольшой диванчик. — Нет. Все было хорошо. Мы пили чай… А потом когда убирали со стола, она резко стала оседать… Успела только подхватить, чтоб не ударилась. Гена позвонил их семейному врачу, предупредил, что едем. Отнес ее в машину. И вот, мы тут… — Что вообще происходит? — я взялась за голову. — Будто кто-то специально на прочность нас проверяет. Надо звонить Яну, и как сказать… — Давай, дождемся врача? — А где Гена? — Он отъехал ненадолго. Через час вышел врач. Я была у него приеме (когда справку делал). Меня он тоже узнал. — Тина, кажется? — уточнил Игорь Петрович. Я кивнула. — А где Ян? — Его нет в городе… И он пока не в курсе. Я не звонила еще. — В общем, дела таковы: приступ мы купировали, сейчас состояние стабильное. Но несколько дней Виолетта Павловна проведет в больнице. — Можно ее увидеть? — в один голос с мамой интересуемся. — Она уснула. Лучше завтра приходите. Мне позвонить Яну? Просто не знаю, в каких вы отношениях. — Я… — замешкалась, не зная, как произнести это слово вслух. И предложения еще не было, хотя это формальности. — Невеста она его, — помогает мама. — Вот как… — ухмыляется врач. — Я позвоню, все скажу… — Тогда до завтра. Мы решили переночевать в нашей с мамой квартире, там я тоже давно не была. Даже стало стыдно, что забросила, погрузившись в мир любви и наслаждений, который сузился до Яна, он заполнил собой все аспекты моей жизни, я растворилась в нем… Попыталась дозвониться до него, но тщетно. Он не ответил даже после пятого раза… «Надо хотя бы смс-ку оправить… Сможет — перезвонит». Но уже десятое сообщение стираю, не зная, как правильно преподнести, чтобы не срывался и смог закончить дела. Текст должен быть прост и ясен, дать понять: сейчас все позади и необходимости срочно возвращаться нет. После двадцати минут мучений, нужный вариант сообщения готов. Не успела нажать «оправить», как Ян перезванивает. — Тина! — одновременно с беспокойством и радостью в голосе говорит он. — Привет… — как же я соскучилась… — Привет. Нашлось немного свободного времени… Собирался сам позвонить. Смотрю: пять пропущенных от тебя. Надеюсь, ты просто хотела слышать меня? И с вами все в порядке… — Ян… Твой голос такой родной… — чувствую, как слезы начинают течь, слова застревают. Я вздыхаю. — Ты что плачешь? — Чуть-чуть… — Сладкая моя, не плачь. Я приеду через два дня, вернее — мы… — Правда? — это даже раньше планируемого срока. — Правда, — подтверждает он. — Я должна кое-что сказать… — Когда ты так говоришь… Что случилось? Только не тяни. — Твоя мама в больнице, — произношу быстро, чтобы не накрутил ситуацию, — только не волнуйся, сейчас с ней все в порядке… Давление поднялось, полежит какое-то время под наблюдением врачей. — Ты точно все сказала? — Да. Можешь Игорю Петровичу позвонить… — Я верю тебе. — Ой… — Тина, что?! — Нет-нет, относительно твоей мамы — рассказала все. Просто я свою маму привезла, чтоб Виолетта Павловна не скучала, пока отсутствую днем. Если бы не она… И Гена… — Я совсем не против твоей мамы. Дом большой. Место хватит всем. — Ян. — слезы продолжают течь, — я так соскучилась, мне плохо без тебя… — Я тоже соскучился… Тина, твои слезы… Не могу обнять, поцеловать и успокоить. Прошу, не плачь. Скоро увидимся. — Да… Жду тебя очень-очень… И Макса тоже… — Насчет Макса: он сложный ребенок. Прояви терпение. Я не хочу разрываться между вами… — Мы справимся, — обещаю ему и верю, что все получится. — Люблю тебя. — И я… Не в силах продолжать разговор, отключаюсь. И даю волю эмоциям. Плачу, уткнувшись в подушку, чтоб не беспокоить своей истерикой маму. А ночью мне снился эротический сон… …Руки, губы, языки… Трепетная ласка… Нежность на грани с болью… Сплетение тел… Кожа к коже… Горячее прерывистое дыхание… Дрожь… Стоны… Крик… Взрыв вулкана… И шепот его голоса, сквозь расстояние: «Тина… Что ты натворила, девочка… Я твой ручной зверь…» — Ян… — мгновенно проснулась, ощущая тянущую приятную боль между ногами. И досаду… «Это лишь сон». Тело, как натянутая струна. Я изнывала от желания… Мне хотелось оказаться сейчас рядом с ним. И делать все то, что видела во сне… Пусть закончит эту сладкую пытку. Скрестив ноги, пыталась унять возбуждение. Но трусики намокли. От трения складочек внутри, меня бросило в жар. Откинув одеяло, почувствовала резкий контраст: по телу прошла волна мурашек… Соски затвердели, а тонкая ткань футболки, касаясь груди, только усилила желание быстро снять напряжение… Я засунула руку в трусики, думая о нем…