— Не за что, сэр, — сказала саба, прежде чем отойти, неся свой поднос другой группе мужчин, задержавшихся поблизости. Нас было много - мужчин и женщин, доминантов и доминанток, - ожидавших появления своих сабмиссивов, прежде чем они войдут на игровой этаж подземелья. Неся стакан с жидкостью янтарного цвета ближе к главному вестибюлю отеля нового клуба Йена, я заглянул сквозь стекло внутрь и поднес алкоголь к губам. Пряный виски коснулся моего языка и легко обжег горло. Глубоко. Я вздохнул и уселся в одно из плюшевых кресел неподалеку. Знакомое лицо вышло из ближайших лифтов и двинулось в направлении раздевалки. Я улыбнулся, увидев Америку, ранее Перелли, ныне Маршалл-Трэвис-Петров, когда она вошла в женскую раздевалку. Как будто я вызвал мужчин по волшебству, Йен, Арчер и Дженсен вышли из лифта следом за ней. Арчер был первым, кто заметил меня, подняв руку в знак приветствия. — Гейвен! — позвал он, поворачиваясь и направляясь прямо ко мне, остановившись только тогда, когда официантка направилась к ним. Он улыбнулся ей сверху вниз и налил себе выпить. Он опустился в кресло справа от меня и шумно выдохнул. — Что за ночь, правда? Наверху он был гораздо более сдержан. С другой стороны, толпа, допущенная сюда, несомненно, была ближе и гораздо более проверена, чем те, кто находился наверху. — Да, — сказал я. Йен и Дженсен приблизились, хотя и немного медленнее, теперь тоже с напитками в руках. Они тоже заняли свои места напротив нас. — Еще раз поздравляю, — сказал я. — Клуб наверху был великолепен, но подземелье... что ж, у тебя есть повод гордиться, Йен. — Мы все гордимся, — ответил Йен. — Арчер сам спроектировал систему безопасности, а Дженсен помогал ее создавать. Я не был удивлен этой информацией - они трое всегда принимали участие в работе других. Они двигались как единое целое, как пример, и никто никогда не отставал и не оказывался в стороне. Для меня не стало неожиданностью, когда они в конце концов женились на одной и той же женщине. Теперь они были гордыми обладателями не только одного из самых печально известной принцессы мафии нашего мира, но и самого эксклюзивного БДСМ клуба в Нью-Йорке. Я снова огляделся. Только самые богатые и те, кто прошел множество проверок и собеседований, тем, кто вел такой образ жизни, был разрешен доступ на этот этаж. Это было место за пределами войн и секретов, и не было причин скрывать связи и эмоции, когда имеешь дело с друзьями или деловыми партнерами. — Итак, как у тебя дела? — спросил Арчер, потягивая свой напиток и откидываясь на темные подушки кресла. — Хорошо, — констатировал я. Ответом мне было молчание. Дженсен и Арчер вопросительно приподняли брови, прежде чем обменяться красноречивым взглядом. — И...? — подтолкнул Арчер. — И ничего, — сказал я. Я потягивал свой напиток, наслаждаясь легким жжением, когда он стекал по моему горлу и согревал грудь. — Это бред, — прокомментировал Дженсен. — Не думай, что мы не видели, как ты и твоя жена вели себя друг с другом. Арчер посмотрел на меня, но ничего не сказал в ответ на комментарии своего друга. Несмотря на их близость, я был благодарен ему за то, что он не распространил слух, когда я попросил его о помощи. Хотя я знал, что обстоятельства были бы другими, если бы это затронуло их маленькую группу. — Да, ну, были осложнения, но она вернулась, — сказал я. — И она больше не уйдет. Нет, даже если бы мне пришлось переломать ей гребаные ноги и привязать ее к спинке моей кровати. — Я так понимаю, она сопротивляется? — спросил Йен. — Она научится. Я осушил свой бокал, на этот раз алкоголь обжигал сильнее. Либо это стало сильнее, либо направление этого разговора быстро испортило мне настроение. — Женщины - странные существа, — сказал Йен с понимающим видом. — Когда ты думаешь, что преподаешь им урок, который они должны усвоить, чтобы выжить, они обернутся, и ты обнаружишь, что сам учишься чему-то новому. Мне пришло в голову, что для этих трех мужчин Америка тоже бежала от них. Я наклонился вперед на своем стуле, ставя свой теперь уже пустой стакан на стол между нами. — Она стала более упрямой, чем была раньше, — признал я. Это заслужило фырканье от Арчера и еще более приподнятую бровь от Дженсен. — Ты действительно так удивлен? — спросил Арчер. Прежде чем я успел ответить, заговорил Йен. — Она была на свободе, — сказал он. — Она ускользала от тебя годами; насколько я помню, она неплохо справлялась с этим, если тебе потребовалось столько времени, чтобы поймать ее. Я думал об этом. Да, поймать Ангела было особенно трудно. Каждый раз, когда я думал, что подобрался ближе, она снова исчезала. Я всегда отставал на шаг, и я к этому не привык. Когда она врезалась в меня головой вперед на том тротуаре неделю назад, я почувствовал такой прилив - одновременно облегчение и триумф. Никогда прежде кайф от победы не был таким сильным. Это значило больше, чем любая работа, которую мне когда-либо удавалось выполнить. Это было достижение другого рода. — Тебе просто нужно трахнуть ее и заставить кончить, — сказал Дженсен. — Как только женщина поймет, что нигде больше не сможет получить то, что ты можешь ей дать, она останется на месте. Я выгнул бровь. — В первый раз у тебя это хорошо сработало, не так ли? Он моргнул, долго и медленно, а затем его осенило. Краска залила его лицо, и он сел. — А теперь послушай меня, ублюдок, я не... — Хватит, Дженсен, — рявкнул Йен, обрывая своего друга. — Не позволяй ему выводить тебя из себя. — Да, — рассмеялся Арчер. — В любом случае, это слишком легко сделать. И как будто Йен и Арчер спланировали это, Дженсен повернулся и набросился на своего друга. Арчер слушал разглагольствования Дженсена, оставив нас с Йеном рассматривать друг друга почти в тишине. — У меня нет намерения вмешиваться в твои отношения с женой, Гейвен, — сказал он после паузы, — но мужчина должен задаться вопросом - раз уж ты привез ее сюда - не надеешься ли ты контролировать ее своим образом жизни. — Она моя, и я могу делать с ней все, что захочу, — холодно ответил я. Темный взгляд Йена встретился с моим. Холодный. Непроницаемый. Он больше, чем Арчер или Дженсен, напоминал мне меня самого - по крайней мере, более молодую версию. — Ты всегда довольно холодно относился к женщинам, которых брал в качестве подменышей, Гейвен, — сказал он. — Арчер сказал мне, что это первый раз, когда он видит тебя таким эмоциональным. Моя верхняя губа приподнялась. — Я не эмоциональный. Сама мысль об этом вызывала отвращение. Йен и глазом не моргнул. Его взгляд не дрогнул. Блядь. Возможно, я был слишком силен. Я заставил свои плечи расслабиться и откинулся на мягкую спинку. — Для человека, который не был заинтересован в любопытстве, тебе определенно нравится комментировать вещи, которые тебя не касаются, — сказал я. — Я просто высказываю свои наблюдения, мистер Бельмонте, — ответил Йен. — Если они находят отклик у тебя - ты прав, это не мое дело. Черт бы его побрал. — Что ты хочешь узнать? — потребовал я. Воздух сгустился, и я заметил, что разговор между Дженсеном и Арчером отошел на второй план. Эти двое наблюдали за нами без всякого притворства. Это было вопиюще. Йен наклонился вперед, ставя свой бокал на стол рядом с моим пустым, прежде чем упереться обоими локтями в колени. — Зачем ты знакомишь ее с этим образом жизни, не говоря уже о том, чтобы привести ее сюда, если ты не в настоящих отношениях как доминант/сабмиссив ? Ты чертовски хорошо знаешь, как расценивается плохое обращение с такими отношениями... — Отношения, которые у меня сложились с моей женой, тебя не касаются, Маршалл, — пробормотал я, обрывая его убийственным тоном, но он не раскаивался. Арчер наклонил голову в мою сторону. — Йен прав, Гейвен, — сказал он. — Что мешает вам двоим превратить этот... фасад, — он махнул свободной рукой на последнем слове, когда продолжил, — в настоящие отношения доминант/ сабмиссив? — Я не могу полностью доверять жене, которая предает своего мужа в ту же ночь, когда дала обет повиноваться ему, — выдавил я из себя. Арчер присвистнул. — Ну, черт возьми, я и не думал, что она так быстро бегает, — сказал он. Конечно, нет, я держал это в секрете. — Что ты сделал, чтобы отпугнуть ее? — спросил Дженсен. — Ты ведь заставил ее кончить, верно? Точка G – это… — Я хорошо осведомлен о женской точке G, Дженсен Трэвис, — прорычал я. Йен что-то промычал себе под нос, наконец-то откинувшись на спинку сиденья, его жесткое выражение лица сменилось на созерцательное и вдумчивое, пока он провел рукой по подбородку. Дженсен и Арчер оба расслабились, откинувшись на свои места. Их слова стали скорее дразнящими, чем оскорбительно напряженными. — Итак, как ты думаешь, почему она сейчас борется с тобой? — спросил Йен. Это был отличный вопрос, не так ли? Почему? У меня были свои подозрения. Ангел никогда бы не причинила вреда своему отцу, даже после того, как ее заставили выйти замуж за такого человека, как я. И дело было не в том, что она не могла, у меня было чувство, что Ангел была достаточно порочна, когда ее заставляли делать то, что было необходимо... включая убийство, - но она любила Рафаэлло Прайса. Даже я, которая никогда раньше не думал о своей семье и не знал такой родительской любви, видел это. С другой стороны, ее сестра, коварная стерва, какой она и была, не питала подобных чувств. Она ревновала - и все еще ревновала, насколько я мог судить. Жаклин Прайс быстро проявила свою порочную и коварную натуру после кончины своего отца. Она выхватила семью Прайс у меня из-под носа с радостным намерением. У нее определенно хватило бы смелости убить своего отца, выгнать сестру и подвергнуть остракизму одного из самых востребованных наемных убийц в ее заговоре с целью завладеть семейным бизнесом. — Гейвен? — Голос Арчера прервал мои мысли, и я оглянулся на троих ожидающих мужчин. — На карту поставлено нечто большее, в игре больше игроков, чем просто Ангел и я, — просто заявил я, не желая выдавать слишком много информации.