- Ну, что? Уже поработала? Брендон. Я остановилась, после чего, медленно обернулась и посмотрела на него. Альфа стоял недалеко от лифта. Курил. Глаза у него были необычно темными. Слишком давящими. Будто бы вовсе раздирающими. - Не знала, что ты будешь тут, - хмуро сказала. Значит, приехал в офис к своему отцу. - Ты написала, что будешь работать и после это не отвечала на сообщения, - Дилан потушил сигарету, положил ладони в карманы брюк и подошел ко мне. А я ощутила это, как приближение кровожадного хищника. – Я думал, что у тебя много дел. - Так и есть, Брендон, - мне стало тяжело находиться рядом с ним. На данный момент я вообще эмоционально закипала. - И какие это дела? – он сделал глубокий вдох. Затем следующий. Дилан меня обнюхивал. - Что ты делаешь? - Проверяю, есть ли на тебе блядские запахи других альф. Ты же, судя по всему, любишь трахаться с кем попало. Охренеть, Элис. Чего же мне так долго не давала? - Что ты несешь? Запах Дилана тоже был слишком тяжелым. Я кожей ощущала соприкосновение с ним. Слишком мощное давление. - Я все хотел узнать, с кем ты состоишь в браке и этой ночью мне прислали это, - Дилан достал телефон и показал фотографию. На ней были мы с Сэмюелем. Целующиеся. – Он явно не твой муж, но фотография сделана недавно. Какого хрена, Элис? Значит, для тебя нормально трахаться с другими и при этом твердить то, насколько сильно ты любишь своего мужа? - А у тебя есть невеста и ты об этом ни разу не упомянул. Для тебя это является чем-то нормальным? - Тебе не кажется, что ситуации разные? - Не кажется. Отойди, Дилан. - И сколько у тебя таких альф, как я и Дер? Со сколькими ты трахаешься? – Брендон сделал еще один шаг ко мне. Слишком сильно приблизился и я ощутила его ярость. Она будто бы клыками сомкнулась на моей коже. – Говори, Элис. - Уйди с моей дороги, - процедила сквозь плотно стиснутые зубы. - Неужели их так много, что всех сразу и не вспомнить? Или имена большинства ты даже не знаешь? Мои губы скривились. Сначала Генри назвал меня ненормальной и отбросом общества. Теперь Брендон ясно дает понять, что я шлюха. А ведь я уже действительно начала сожалеть о том, что соприкоснулась с Диланами. - Хочешь сказать, что я шлюха, любящая беспорядочные связи? – холодно спросила. - Я должен подумать что-то другое? – жестоко спросил он. Я сделала шаг в сторону, желая обойти Брендона, но его ладонь внезапно сжалась на моей шее. Сильно. Так, что я даже дышать перестала. - Я найду их всех, - сказал он, буквально уничтожая меня взглядом. – Всех, с кем ты трахалась. Ты ни с кем не будешь, блядская Элис. Я подняла руку и влепила ему пощечину. Жаль, что это на Брендона никаким образом не подействовало, но, к счастью, вовремя рядом оказались мои телохранители и охрана этого здания. Смотря в жуткие глаза Дилана мне показалось, что и это его не остановит, но внезапно альфа разжал свою руку. - Удачи. Ищи сколько тебе будет угодно, - хрипло произнесла. Шея болела. Насколько же он ненормальный. *** Я не стала отменять работу, но следующая встреча далась мне тяжело. Когда же я освободилась, уединилась в комнате с чашкой кофе. Эмоционально я и правда была неустойчива и сейчас ощущала себя так, словно моя жизнь вновь пошатнулась и я начала рассыпаться. А ведь я не собиралась ничего делать Диланам. Я даже не требовала того, чтобы Айрис рассказывала по какой причине у меня была задержка в развитии. Я лишь хотела, чтобы она прекратила называть моих родителей наркоманами, чья кровь во мне сказалась из-за чего я сбежала из дома Диланов несмотря на их доброту и теперь волочила жизнь в гетто. И мне казалось, что это нормально. Попросить человека больше не лгать. Но, как оказалось, ничего нормального в этом не было. И сейчас я желала лишь одного – уничтожить Диланов, ведь иначе грязь будет продолжаться. И мне хотелось сделать это собственными руками. В одиночку. Ничего не рассказывать маме и братьям, таким образом доказывая себе, что могу самостоятельно справляться со своими проблемами. И, наверное, если бы я была более импульсивна, я бы именно так и поступила, но уже допивая кофе, я немного успокоилась и поняла одну очень важную вещь. Генри Дилан прекрасный манипулятор. В том, чем он угрожал – не было ничего сверх опасного. Разве что неприятное и грязное. Но Генри умело бил по больному. Терзал мое сознание заставляя задуматься над тем действительно ли я полноценна. Возможно, он понимал, что у людей, которые некогда имели такие проблемы со здоровьем, позже могут оставаться сомнения в себе. Хотя бы минимальные. У меня дыхание перехватывало от того, насколько беспощадно этот ублюдок играл с моим сознанием, заставляя ощутить боль. И он не просто так назвал меня позором Фоксов. Генри пытался добиться от меня уединения. Чтобы я сама вышла против него, а к этому он явно будет готов. Что же… У него почти получилось. Я набрала номер Аланы и, когда мама ответила, я пересказала ей мой разговор с Генри. - Я одного не могу понять. У него в голове совсем пусто? – в голосе Аланы скользнула тяжесть. Она явно была в ярости. - Если бы я была прежней, его слова на меня бы отлично подействовали, - я посмотрела на опустевшую чашку. Хотелось еще кофе. – Мам, могу ли я у тебя кое-что попросить? - Все, что угодно, Элис. - Пожалуйста, давай пока что ничего не будем делать. Пусть Генри считает, что ему удалось запугать меня. - За свои слова нужно платить. Тем более, за такие. Немедленно. - Мне кажется, что он не совсем запугивал. Было в его словах нечто такое, что заставило меня насторожиться и мне бы хотелось понять, что именно. Я не думаю, что это опасно, но лучше решить эту проблему, как можно тише. «Я и так доставила вам много проблем» - пронеслось у меня в голове, но эту фразу я произносить не стала. Знала, что Алана к ней отнесется категорично и скажет, чтобы я убрала такие мысли из своей головы. Но ведь они все равно будут появляться. - Элис, этот ублюдок посмел сказать такое моей дочери и ты хочешь, чтобы я просто сидела и ждала? - В этом и дело. Он те слова сказал мне. И мне с этим разбираться. - Ты опять ведешь себя так, словно ты одна. Сама по себе. Ты моя дочь и часть Фоксов. - Мам, я это понимаю и очень люблю тебя. Но Генри сказал, что им будет нечего терять, если правда про них раскроется. Возможно, в этом есть часть правды. В высшем обществе Айрис станет изгоем и, возможно, в таком случае, они попытаются запачкать Фоксов. Я правда вас люблю и я счастлива быть частью Фоксов, но входя в нашу семью, я не хочу тянуть за собой старые проблемы. - Я упустила тебя много лет назад. Я не видела того, как ты взрослела. Я не могла тебе помочь, но сейчас ты рядом и, как минимум, я желаю тебя защитить. Ты ведь часть меня. Я опустила взгляд. Затем вовсе закрыла глаза. - Мам, я хотела поговорить с тобой об этом при встрече, но, наверное, стоит рассказать сейчас. Дело в том, что свою последнюю течку я провела с… - Я знаю, Элис. Я судорожно выдохнула. - Ты злишься на меня? – спросила. - Если ты так поступила, значит, у тебя были причины. В груди сжалось. И какие у меня могли быть причины тому, что я оказалась в постели с врагом? Никаких. Мне просто хотелось Брендона и я поступила опрометчиво. - Элис, твоя охрана будет усилена, - сказала мама. – Это из-за Генри Дилана. Судя по тому, что он сказал, репутация его семьи ему очень важна. В крайнем случае он может пойти на критичные меры. Алана меня не видела, но я все равно кивнула. Возможно, если бы за моей спиной не было Фоксов, Генри уже приступил бы к критичным мерам, а не вел со мной разговоры. Но мало ли в какой момент он передумает разговаривать и решит поступить более глобально. Все же он сегодня показал, что само мое существование опасно для его стаи. После того, как мой разговор с Аланой был завершен, я отложила телефон, но он опять зазвонил. На дисплее высветилось «Джилиана Бели». Это та женщина, которая занималась моим с Раселом разводом. - Да, здравствуйте, миссис Бели, - сказала, отвечая на звонок. - Наконец-то вы ответили, миссис Дилан. Я с вами уже который день не могу связаться. - Простите. Несколько дней я не могла отвечать на звонки. Возникли какие-то вопросы по сбору документов для развода? - Я как раз и хотела сказать, что развод невозможен. Я пыталась это сообщить еще во время нашего последнего разговора, но звонок оборвался, а вы не перезвонили. - То есть, как это невозможен? – я выпрямилась. – Мы не могли развестись первые пять лет брака, но срок скоро истечет.