— Серая схема! Жулики! — шумят в зале. Я строго смотрю на крикунов. Надо же, подковались они, запоздало разобрались в юридических тонкостях серых схем. Нет бы раньше как следует подумать… Схема предварительной оплаты и отсроченного владения — отнюдь не новое изобретение. До 2009 года на нее приходилось до девяноста процентов всех продаж новостроек. Обманутые дольщики «Рай-града» попались в эту ловушку на несколько лет позже, когда уже были на слуху печальные истории других пострадавших. Ну почему люди так доверчивы и неосторожны? «Это ты у сестры своей спроси», — ехидно советует мне внутренний голос. Справедливо. В самом деле, что это я? Бессмысленно корить Волошиных, Петровскую, Михеевых, Латыниных и еще почти тысячу таких же неудачливых простаков, они и без того уже сурово наказаны, даже не рублем, а миллионами рублей. Им бы помочь теперь, но как? Я — судья. Я действую строго в рамках закона. А серые схемы — они потому и не черные, что виртуозно балансируют на грани. Согласно схеме предварительной оплаты, застройщик сохраняет за собой право на владение квартирами и обязуется по договору купли-продажи передать их в собственность дольщиков, только когда построит дом и получит всю необходимую документацию у местных властей. Злосчастный четвертый дом «Рай-града» не достроили и в эксплуатацию не сдали. Значит, квартиры в нем так и не стали собственностью дольщиков. — Было обещано, что дом сдадут в срок, который истек два года назад! — напоминает представитель истцов. — Это не так! — парирует Орехов. — Застройщик гарантировал окончание строительства, но не давал обязательств построить дом к определенном сроку. — Но менеджеры говорили покупателям… — Менеджеры! Они еще не то скажут, чтобы заключить сделку! — И в рекламе тоже… — А вы верите рекламе? — Орехов смеется, Свекольников повторяет свое «Никак нет!». Зал сердито гудит. Публика абсолютно не разделяет настроение представителей ответчика, но это совершенно не важно. Существующие или не существующие, квартиры в недостроенном четвертом доме по закону на данный момент принадлежат не дольщикам, а «Райстрою». Но — вот беда! — самого-то «Райстроя» уже не существует! Еще на стадии строительства дома застройщик был признан банкротом. Представитель истцов утверждает, что «Райстрой» обанкротился намеренно. Это вполне возможно: классическая серая схема в одном из вариантов предполагает именно такой ход. Как подтверждение злого умысла владельцев «Райстроя» суду предложено расценивать явное нарушение закона об обязательном страховании. «Райстрой» проигнорировал его требование о внесении на счет в банке депозитов под строительства жилья. Я вдумчиво изучаю документы. Любопытно, что на стадии строительства первого, второго и третьего домов «Рай-града» все делалось, как положено, а вот потом застройщик, как говорится, пустился во все тяжкие. Никакие требования закона не выполнялись, при необходимости предоставлялись старые — переделанные и фальсифицированные — документы. По всему видно, что финальный проект был обречен утонуть в обязательствах… И утонул. Заодно затянув в воронку тысячи людей, доверивших свои деньги компании, которая была на хорошем счету благодаря уже реализованным проектам. Доверчивых людей, поверивших красивой рекламе… — Верните наши деньги! Верните наши деньги! — начинают скандировать в зале. Заскучавшие в отсутствие развития сюжета журналисты оживляются, камеры на штативах крутятся туда-сюда, торопясь зафиксировать и действия людей, и мою на них реакцию. Я требую тишины, самых горластых и неугомонных приходится вывести из зала. Истцы — плотная группа угрюмых людей, взирающих на меня уже без особой надежды и даже вовсе без симпатии, — передают назад по рядам свой транспарант, и он плывет по залу, длинный, узкий, колеблющийся, как стебелек. Вот что я называю «хвататься за соломинку»… Беспомощное и жалобное «Елена Владимировна, вы наша последняя надежда!» кое-как добирается до последнего ряда и там пропадает. Люди! Милые! Да я бы рада вам помочь, но как? Как мне вернуть вам деньги? Нет уже этих денег! Просто — нет! Компания «Райстрой» — банкрот. Все ее активы выведены за границу и там потерялись… Безвозвратно? А вот это мы еще посмотрим. Я закрываю заседание в момент всеобщего уныния. Кажется, до присутствующих со всей определенностью дошло, что обманутым дольщикам «Рай-града» ничего не светит. Люди в зале, разумеется, недовольны, надеюсь, они хотя бы не станут бить окна в здании суда или подстерегать меня у входа, чтобы недвусмысленно выразить свое отношение к происходящему. Истцы, передовой отряд активистов, мрачно безмолвствуют. Даже Орехов со Свекольниковым не светятся радостью — такое ощущение, что им вообще все равно… Я никого не обнадеживаю, но намерена еще побороться за деньги Волошиных, Петровской, Михеевых, Латыниных и всех остальных. Похоже, есть одна маленькая зацепочка… Шесть офисов в разных районах столицы и еще четыре в Подмосковье — риелторское агентство «Санторин» широко раскинуло щупальца! Еще пару дней назад Натке это понравилось бы: приятно ведь иметь дело с солидной компанией. Теперь же богатая география «Санторина» Натку не радовала — ее мнение о риелторах диаметрально изменилось. Теперь этот самый «Санторин» представлялся ей опасным монстром вроде Кракена с длинными цепкими щупальцами, подбирающимися к невинным жертвам из темных глубин… Невинная жертва раздраженно отодвинула ноутбук и взяла мобильный. Глядя на экран, где зависла страница сайта с контактами, она набрала первый номер из десяти. — Здравствуйте! — приветливо молвил приятный женский голос. — Вы позвонили в компанию «Санторин». Ваш звонок очень важен для нас, пожалуйста, не кладите трубку. Приятный голос растаял, уступив место столь же приятной мелодии. Натка прослушала несколько тактов, досадливо цыкнула и прервала вызов. С автоответчиком не поговоришь, а дожидаться, пока трубку возьмет живой человек, нет времени. Она набрала второй номер из списка контактов на сайте агентства, потом третий — с тем же результатом. На четвертом номере ей наконец повезло. — Агентство «Санторин», слушаю вас, — деловито прочирикал женский голос — не особенно приятный, но хотя бы живой. — Здравствуйте, — сказала Натка, стараясь говорить спокойно. Она нервничала, внутри все дрожало, и как будто кто-то нашептывал на ухо: «Все пропало, все пропало, все пропало!» Хотя пропало пока не все, только сама Галина с деньгами, Натка боялась, что дальше будет хуже. — Мне нужна Галина Плетнева. — Это кто? — В смысле, кто Плетнева или кто я? — Наткино напускное спокойствие хрупнуло, и в трещинки просочился яд. — Вы что, своих сотрудников не знаете? Галина Плетнева — это ваш менеджер по продажам! — Я не могу знать всех сотрудников, в агентстве больше ста менеджеров по продажам, в одном только нашем офисе их двенадцать человек, — холодно сообщила телефонная девушка. — Ладно, а среди ваших двенадцати есть Галина Плетнева? — Среди наших — нет. Я могу еще чем-то вам помочь? — Вряд ли. Натка нажала «отбой» и тут же позвонила по пятому номеру из списка. — Агентство «Санторин», Сокольники, добрый день, — прочирикала другая девушка. — Здравствуйте, мне нужна Галина Плетнева, это ваш менеджер по продажам, я ее клиент. — Наши менеджеры по продажам коммуницируют со своими клиентами исключительно по служебным мобильным телефонам. У вас есть номер вашего менеджера? — Какой-то есть, но он не отвечает. — Назовите его, пожалуйста. Натка послушно озвучила цифры номера Галины. — Нет, это не наш телефон. Попробуйте позвонить в другой офис агентства. В другом офисе трубку поднял мужчина. Он очень внимательно выслушал Натку и сказал, что, увы, не знает такого менеджера — Галину Плетневу, да и в общем-то знать не хочет. Кому нужен такой менеджер, которого днем с огнем разыскивать надо? Вот он лично вовсе не такой и может предложить Натке свои собственные услуги. У него очень большая база интереснейших вариантов и нет плохой привычки куда-то пропадать, так что клиентам непроблематично с ним контактировать к обоюдному удовольствию. Примерно то же самое Натке сказали еще в двух офисах: нет у нас такого менеджера, да и зачем он вам, подъезжайте лучше к нам, мы хорошие и все решим в лучшем виде… Девятый по счету звонок обнадежил. — Галина Плетнева? Плетнева, Плетнева, — забормотала, припоминая, Наткина телефонная собеседница. Судя по голосу — немолодая и, возможно, поэтому словоохотливая. — Ой, я точно не знаю, а списки всех сотрудников есть только в бухгалтерии, у нас же люди не только в штате, некоторые агенты за проценты работают и в офисе не сидят… Какая-то Галина точно была, но Плетнева она или не Плетнева? Вроде как-то так, но я не уверена… — А в бухгалтерии вашей можно спросить? — Ну, попробуйте, я вас сейчас переключу… В трубке зазвучала музыка, секунд через пятнадцать-двадцать ее оборвал раздраженный голос: — Да! Что? — Здравствуйте, это бухгалтерия? Подскажите, у вас есть такой менеджер — Галина Плетнева? — Девушка, вам тут что — справочная? По персоналу в кадры звоните! Трубка загудела, Ната выругалась. Она снова набрала тот же номер, но на этот раз попала не на разговорчивую бабулю, а на вкрадчивую, как лисичка, барышню, которая тоже принялась вербовать ее в число своих собственных клиентов. А соединять с отделом кадров, о чем раздосадованная Натка ее прямо попросила, отказалась. Наверное, побоялась, что Натка тоже наймется к ним на работу агентом и составит ей конкуренцию. На всякий случай Натка позвонила и по последнему номеру из списка на сайте, но там как будто вымерли все — гудки тянулись и тянулись. Она посмотрела на часы: было начало одиннадцатого, сестра уже не возьмет трубку, да и смысл ей сейчас звонить — чем она сможет помочь? Натка снова полезла в компьютер, узнала адрес того офиса с разговорчивой бабкой, злобной бухгалтершей и хитрой лисичкой и вызвала такси. Ехать было далеко — в Бирюлево, и по дороге Натка успела вчерне составить план. Она скажет охраннику, вахтеру, швейцару — кто там у них двери стережет, — что пришла в отдел кадров по вопросу трудоустройства. Наверняка риелторскому агентству требуются новые продажники, это же нынче самые востребованные специалисты, они всем нужны. У нас же теперь никто ничего не производит, зато все что-то продают… Вот Натка и скажет, что пришла наниматься в продажники, ее пропустят в отдел кадров, а там уже она как-нибудь разузнает насчет Плетневой. Но никакого охранника-вахтера-швейцара на входе в бирюлевский офис агентства вовсе не было. Натка и офис-то этот с трудом отыскала: два раза обошла шестнадцатиэтажку с нужным номером, пока разглядела небольшую облупившуюся вывеску «Санторин» у входа в полуподвальное помещение. Там ей тоже пришлось поблуждать по сумрачным коридорам с мигающими и трещащими лампами и множеством металлических дверей. За ними помещались кабинеты психолога и логопеда, магазинчик одежды «Секонд Хенд Люкс», ломбард и парикмахерская — только туда дверь стояла нараспашку, в проеме виднелась дородная фигура мастерицы, полностью загораживающая кресло с клиентом. Густо пахло дешевой парфюмерией, из-за двери с надписью «Психолог», собранной из разноцветных веселых букв, был слышен самозабвенный детский рев. У двери с ламинированной табличкой «Санторин» сиротливо пустовали два потертых стула и металлическая вешалка со ржавеющими рогами. Очевидно, бирюлевское щупальце могучего санторинского кракена было огорчительно хилым и откровенно прозябало.