*** Куратор кладёт телефон на стол. Заходит в защищённую директорию на сервере Агентства, введя несколько паролей и воспользовавшись доступами наивысшего уровня. Находит запись разговора с Наташей и без колебаний удаляет. Как и все записи предыдущих разговоров с ней. Всё идёт по плану. 8. Искусство живых статуй Свет вливается в огромные окна, наполняя класс. Поутру ещё не жарко. С улицы веет приятной прохладой Ветер слегка колышет большие листы на столах. По закреплённым на мольбертах холстам размеренно шуршат карандаши. Преподаватель ходит между будущими художниками, заглядывает им через плечи. Иногда останавливается и тихо подсказывает что-то то одному, то другому. — Девушки, не двигайтесь, — говорит он натурщицам время от времени. Солнце греет Агате плечи, ласкает колени. В классе так спокойно, что её клонит в сон. — Агата, пожалуйста, сиди ровно, — говорит преподаватель. — Ты прекрасна и юна, писать с тебя — одно удовольствие, но, прошу, не двигайся. Ты сама хотела эту работу, так что привыкай. Это правда. Последние два дня Агата прохода не давала преподавателю, выпрашивая у него место натурщицы. До этого её совершенно не интересовала эта профессия. А вчера она из кожи вон лезла, уговаривая поставить её на урок именно сегодня. В классе несколько натурщиц сразу. Все позируют обнажёнными. Стараясь не вертеть головой, Агата одними глазами следит за другими девушками. Все они сидят в разных, но одинаково сдержанных позах. Блондинка с длинной чёлкой поджала под себя правую ногу, а левую обняла руками, задумчиво уткнувшись подбородком в коленку. Другая сидит спиной, длинные вороные волосы обнимают её плечи, спускаясь до аккуратных ягодиц. Никакой провокации, ничего вызывающего в них. Только эротика, никакой порнографии. Что-то меняется в звуковом фоне. Украдкой повернув голову, Агата видит, что преподаватель отошёл к двери и сейчас приглашает в класс высокого чернокожего мужчину. Преподаватель и незнакомец говорят тихо, их слов не разобрать. Преподаватель глядит на собеседника снизу вверх, и в высоко поднятых бровях, в не сходящей с лица улыбке, в опущенных плечах есть что-то заискивающее. Мужчина широкоплечий, мускулистый. Наверняка регулярно ходит в спортзал. Лицо с крупными чертами, массивный подбородок. Особенно выделяются мясистые губы, которые принято считать признаком сладострастия. Он слушает преподавателя, прикрыв глаза, и глядит только на натурщиц. Агата смотрит на него до тех пор, пока он не замечает её взгляд, и только тогда отворачивается, старательно изобразив смущение. Скрипят по листам карандаши, негромко щебечет преподаватель, иногда ему в ответ что-то басит незнакомец. Посмотрев на него снова, Агата сразу же встречается с ним взглядом. Не сводя с него глаз, она будто бы невзначай поправляет волосы, приоткрыв обнажённую грудь. — Агата, девочка, не двигайся, — говорит преподаватель. Агата возвращается к нужной позе, в последнюю секунду послав незнакомцу манящую улыбку. Больше она не вертится, сидит смирно. Незадолго до конца урока она слышит, как кто-то уверенным шагом вышел из класса. — Хорошо, юноши и девушки, на сегодня всё! — громко произносит преподаватель, хлопнув в ладоши. Зал наполняется шелестом сворачиваемых листов, постукиваем убираемых мольбертов, вжиканьем молний на сумках. Натурщицы одеваются. Агата запрыгивает в свои короткие шортики, когда к ней подходит преподаватель. — Я хотел поблагодарить тебя за сегодняшний день, — начинает он, хоть Агата и видит по его глазам, что говорить он собирается не об этом. — Понимаю, в твои годы энергия бьёт ключом, и нужные навыки вырабатываются не сразу, но у тебя хорошо получается. — Спасибо, я стараюсь, — говорит Агата, ожидая продолжения, и не ошибается. — Кстати, на тебя обратил внимание наш гость, — преподаватель указывает на дверь. — Ты знаешь, кто у нас сегодня был? — Нет, — отвечает Агата, замерев с рубашкой в руке и стараясь не думать, что стоит сейчас с голой грудью. — Это большой меценат, покровитель и спонсор нашей школы. Его зовут Джебхуз Надиви. Агата кивает, будто ученица, старательно усваивающая урок. Она никак не показывает, что слышит это имя не впервые. — Он постоянно ищет новые таланты, — продолжает преподаватель. — Ищет привлекательных девушек для модельного бизнеса, для съёмок в рекламе. И даже для кино. Преподаватель улыбается, глядя Агате в глаза. Она преданно смотрит на него в ответ, ожидая продолжения. — Он обратил на тебя внимание. Он хотел бы с тобой встретиться. Агата смущённо улыбается и отводит со лба непослушную чёлку. — А… для чего? — Думаю, решил предложить тебе работу. Хотя… он не уточнил. Мину добродушного наставника на секунду перебивает лукавый прищур. У Агаты вырывается глуповатый смешок. — Я могу… ну… подумать? — спрашивает она. — Конечно-конечно! Но решить нужно сегодня, иначе будет невежливо. Если согласишься, позвони вот по этому номеру. Он протягивает ей визитку. На чёрном фоне золотыми буквами отпечатано: «Джебхуз Надиви. Продюсер». Ниже телефонный номер из зеркально повторяющихся цифр. — Он ждёт твоего звонка, — вкрадчиво говорит преподаватель. — Он сам так сказал. — Я подумаю, — повторяет Агата и всовывает визитку в задний карман шорт. Выйдя на воздух, Агата оглядывается на здание художественной школы. Из одноэтажного корпуса растекаются студенты. Убедившись, что никто не наблюдает, она достаёт телефон, вводит пароль на специальном мессенджере и набирает сообщение: «Надиви заинтересовался. Встречаюсь с ним завтра». 9. Свобода выбора Море огромно. Если смотреть вперёд, видно только синюю даль, соединяющуюся с таким же синим небом. Наташа уже видела море и раньше, но сейчас оно завораживает. Плавно качается палуба под ногами. За спиной шумит берег. Пляж полон загорающих, и, оглянувшись, Наташа может даже разглядеть их лица. С жужжанием носятся гидроциклы, слышен весёлый визг от облепленного людьми «банана». Вдоль берега неспешно курсирует какой-то катер — небольшой, белый, очертаниями напоминающий армейский патрульный. Наташа старается не обращать на него внимания. Она глядит вдаль, на далёкую кромку горизонта. В голове постепенно проясняется, будто выветривается туман, едва уловимый, сладкий до приторности. Он окутал сознание так незаметно, что стал виден только сейчас, под ярким солнцем, в этой лазури без конца и края. — У меня для тебя кое-что есть, — говорит Мабуши, обняв её сзади. Он подошёл неслышно. Только что его не было, и вот он уже здесь. Наташа смотрит ему в глаза, и он кажется ей не человеком даже, а вечным духом, обретшим плоть средоточием мирового знания. — Пойдём в рубку, — говорит он, увлекая её за собой. Это его яхта. Не взятая напрокат, как сначала думала Наташа. Это его собственность. Наверно, ему принадлежит всё, что есть вокруг. И всё, чего он касается, сразу же становится его собственностью. Оказавшись в рубке, Мабуши запускает руку под приборную панель и извлекает небольшую шкатулку из лакированного дерева. Внутри обнаруживаются две ложечки — и голубовато-изумрудный порошок в углублении. — Что это? — спрашивает Наташа, чувствуя, как глубоко внутри ворочается нехорошее подозрение. — Тебе понравится, — говорит Мабуши. Он берёт немного порошка на кончик ложки и подносит к губам Наташи. Она чуть отстраняется. — Это лучше, чем кокаин, — говорит он. — Чистая эйфория и при этом ясность мыслей. И зависимость не сильнее, чем от кофе. Наташа медлит, глядя то на доктора, то на шкатулку, то на ложку в его пальцах. — Попробуй, — в голосе Мабуши проявляется настойчивость. — Я так хочу. Доверься мне. Его взгляд гипнотизирует. Ему невозможно не подчиниться.