– Не надо! – поспешно заверила Яна. Не хватало только, чтобы где-то по дороге Никита столкнулся с Сашей. Конечно, судя по скорости последнего, он уже где-то у границы города, но всякое может случиться. Яна совершенно не удивилась бы, если бы на полпути он передумал и вернулся выяснить отношения. Вот только бразильского сериала ей не хватало. – Я закрою окна и двери, в дом никто не войдет. Никита молчал, только тяжелое дыхание выдавало его присутствие. Наверное, его убедил тот факт, что пока маг не причинял Яне никакого вреда. – Ладно, – наконец сказал он. – Но если вдруг что, сразу звони, хорошо? Я поставлю звук на максимум, даже сообщение услышу, но лучше звони. И ложись спать, завтра все обсудим. Ложиться спать было хорошей идеей. Время приближалось к полуночи, а эмоциональных переживаний ей сегодня хватило на неделю вперед. Поэтому Яна поставила розы в вазу, тщательно заперла все окна и двери и забралась в постель. Глава 5 Никита понимал, что вероятность второго проникновения в дом Яны за одну ночь стремится к нулю, но уснуть все равно не мог. Он, как и Яна, попытался выяснить значение оставленного магом символа, но у него тоже ничего не получилось. Оставалась еще надежда на старого знакомого Никиты – Савелия Павловича Шевелева, который слыл знатоком оккультных вещей и к которому они уже однажды обращались, но, во-первых, звонить ему среди ночи было плохой идеей, а во-вторых, Никита и вовсе оставил этот вариант на крайний случай. После того, как погиб сын Савелия Павловича, Никита ни разу с ним не общался. Они и раньше созванивались крайне редко, а теперь Никита и вовсе не рисковал, иррационально чувствуя вину в гибели Шевелева-младшего. В половине третьего ночи в коридоре хлопнула дверь и в гостиную вошла сонная Даша. – Ты почему еще не спишь? – удивилась она, увидев Никиту с ноутбуком на коленях. – Да так, ищу кое-что, – отмахнулся он. – Умей отключаться от работы хотя бы по ночам, – посоветовала сестра и, зевнув, скрылась на кухне. Загремели стаканы, полилась в раковину вода, и минуту спустя Даша вернулась обратно в комнату, бросив по дороге на Никиту порицательный взгляд. Следовало внять ее совету. И пусть он занимался не совсем той работой, о которой подумала Даша, но и от этой отдыхать тоже нужно. По крайней мере, организму требовался сон. Не зря давным-давно придумали поговорку «утро вечера мудренее». Именно утром Никите пришла в голову идея, где еще можно раздобыть нужную им информацию об усадьбе и семействе Маковецких. – Музей? – удивленно переспросила Яна, когда Никита позвонил ей. – Насколько я поняла, в Поместье нет музея. – А нам и не нужен музей в Поместье. Нам нужен обычный краеведческий музей рядом. В таких местечковых музеях всегда много знают о богатых семьях тех времен. В нем могут быть книги и записи, не попавшие в архив или в интернет. Возможно, именно там нам удастся узнать что-нибудь и о погибшей невесте. Никита видел, что Яна сомневается в его идее, но сам он был уверен, что именно в музее они узнают что-нибудь интересное. Хотя внутренний голос нашептывал ему, что он просто ищет, чем занять день. Потому что, как только у него освободится хотя бы несколько часов, ему придется поехать к отцу в клинику и спросить о Даше. Вот там других источников информации точно не осталось. Да, он говорил Яне, что отец ничего не скажет, но сам не был в этом до конца уверен. Ведь однажды отец сделал исключение. Простой запрос в поисковой системе выдал нужное: в ближайшем к поместью городке есть краеведческий музей, время работы с 9 до 17. Они приехали к одиннадцати и оказались единственными посетителями. В такие музеи обычно водят школьников, а у тех сейчас каникулы. Пустой зал встретил посетителей гулким эхом и стандартной композицией из камней и палок за помутневшим от времени стеклом. Пока Яна от нечего делать разглядывала таблички возле экспонатов, которые были абсолютно одинаковыми в каждом городе, Никите удалось разыскать работника музея. Тот оказался одновременно и директором, и единственным экскурсоводом. Полный мужчина лет пятидесяти, дремавший за компьютером, поначалу не вызвал в Никите доверия, но очень скоро выяснилось, что совершенно зря. – Честно признаться, летом у нас мало посетителей, – вздохнул он, тяжело поднимаясь со стула, когда Никита сказал, что хотел бы экскурсию. – Вы хотите обзорную или вас интересует что-то конкретное? – Конкретное, – не стал увиливать Никита. – Мы отдыхали недавно в гостиничном комплексе «Поместье Маковецких» и очень заинтересовались историей самого поместья. Тем, чем оно было до того, как стало гостиницей. Они как раз вышли в первый зал, где оставалась Яна, и директор понял, кого имел в виду Никита под словом «мы». Брови его взлетели вверх, он окинул внимательным взглядом сначала Яну, потом посмотрел на Никиту, и в глазах его прочиталось явное неодобрение. Белокожая Яна в светлом сарафане в мелкий цветочек, в сандалиях без каблука, с сиреневыми волосами (цвет волос эта девчонка меняет чаще, чем идет дождь!) не выглядела ни на день старше своих девятнадцати лет, и десятилетняя разница между ней и Никитой сейчас особенно бросалась в глаза. И пусть выводы директора музея были неправильными, Никита напомнил себе, что именно так на них будут смотреть все вокруг, если он поддастся слабости. – Ну что ж, пойдемте, – наконец вздохнул директор, очевидно, решив, что терять пусть и таких посетителей ему не с руки. И даже не столько из-за денег – входные билеты были до смешного дешевыми, – сколько из-за скуки. – Меня Иваном Сергеевичем звать, если вдруг вопросы какие возникнут. Поначалу Иван Сергеевич не поведал им ничего нового, все это Никита и Яна уже выяснили накануне в архиве, а еще раньше услышали от Анюты Лосевой. Общие сведения о годе постройки усадьбы, а также причинах, побудивших за нее взяться. Зато, когда директор музея дошел до личностных качеств владельцев усадьбы, оба превратились в слух. Таких сведений ни в каких архивах не найдешь. Конечно, подобные рассказы стоит делить минимум на два, а то и на десять, но сейчас Никите нужны были досужие сплетни и легенды, чтобы отыскать в них рациональное зерно. – Молодая жена графа Константина была из разорившегося дворянского семейства, красива, как богиня, но характером обладала настолько скверным, что не только старый граф с ней не ужился. Поговаривали, что некоторые служанки, не имевшие возможности уйти, предпочитали покончить жизнь самоубийством, чем служить барышне, – рассказывал Иван Сергеевич. Что ж, в таком случае варварский обычай замуровывать в стену девушек находил свое объяснение. Особенно если граф во всем потакал жене и предпочитал многого не замечать. Разве не знает история таких случаев? – Хотя барышня, надо заметить, была смелой до сумасбродства. Другая на ее месте сидела бы тише воды, ниже травы, в ее-то положении! – Потому что была из обедневшей семьи? – заинтересованно спросила Яна. – Потому что не могла родить графу ребенка! – назидательно поднял палец вверх Иван Сергеевич. – Погодите! – Яна даже остановилась от удивления. – А как же сын Дмитрий? – Так то когда случилось! – Иван Сергеевич тоже остановился и повернулся к Яне. Во взгляде его читалось уважение к любопытной гостье. Очевидно, за ее неподдельный интерес и даже обладание некоторой информацией он многое готов был ей простить. Или же изначально неодобрение экскурсовода распространялось исключительно на Никиту. – Через восемнадцать лет брака, когда Анастасии было уже тридцать шесть, а Константину сорок три. Приличный возраст по тем меркам для первого ребенка. Кстати, с этим связана весьма любопытная история. Если вы хотите ее послушать, я с удовольствием расскажу. – Мы хотим! – заверила его Яна. Воодушевленный искренним интересом посетителей, Иван Сергеевич будто даже ростом выше стал. – В общем, как я уже сказал, детей у молодых Маковецких не было. Несмотря на опасения врачей, старый граф пусть и был слаб, а все никак не умирал, да и власть имел сильную. Константин хоть и пошел против воли отца, женившись на Анастасии и построив для нее отдельный дом, а родителя все равно уважал и боялся. И когда тот начал науськивать сына против невестки, отца послушал. То ли в самом деле боялся его, то ли за эти годы уже устал от капризов бесплодной жены. Это семнадцать лет назад она была молода и красива, ей многое прощалось, а теперь осталась стареющая вредная женщина, да еще и без детей. Вот Константин и привел в дом бастардку. Еще до женитьбы одна из служанок родила ему дочь, да старый граф отправил обеих подальше. А как выяснилось, что официальных внуков у него не будет, так и внебрачная дочь сына сгодилась. Не внук, конечно, но на дворе стояла вторая половина девятнадцатого века, девушки давно получали образование и тоже что-то значили. А еще, думаю, старый граф просто не упустил случая досадить ненавистной невестке. – И как на это отреагировала Анастасия? – поинтересовался Никита. – Можете себе представить как! – хмыкнул Иван Сергеевич. – Рвала и метала. А через месяц объявила, что беременна! Уже давно ходили слухи, что бабка Анастасии зналась с нечистой силой и способности свои проклятые одной из внучек передала. У нее их три было, которой – никто не знал, но после того, как понесла Анастасия, люди зашептались, что ей. И забеременела она, дескать, от самого дьявола, а не от мужа. Однако, как бы то ни было, родился у пары долгожданный сын, Дмитрий. – А что стало с дочерью Константина после этого? – спросила Яна. О внебрачной дочери они не находили никаких сведений, впервые об этом услышали здесь, в музее, и Никита предполагал, что от девушки поспешили избавиться. – Девушка вскоре исчезла, – подтвердил его догадки Иван Сергеевич. – По официальной версии: сбежала вместе с женихом. Еще до того, как родился ее единокровный брат. Жизни ей в отчем доме не было, мачеха изводила как могла. А уж после того, как у Константина появился бы наследник и он перестал бы быть заинтересованным в дочери, делать ей в доме стало бы совсем нечего. Говорили, что старый граф даже денег дал ей и жениху, чтобы уехали. Жених у нее из армейских был, не благородных кровей, вот и увез. Но есть еще одна версия… – Иван Сергеевич замолчал, желая подогреть интерес слушателей, и те не обманули его ожиданий: – Какая? – спросили в один голос. – Слуги шептались, что от девушки избавилась сама Анастасия. И вовсе не денег дала ее жениху. Мол, и не было вовсе никакого жениха, о нем вообще заговорили лишь тогда, когда падчерица исчезла. Анастасия попросту убила – своими или чужими руками, уже не столь важно, – ненавистную мужнину дочь, а тело спрятала. – Куда? – осторожно спросила Яна. – Этого никто не знает, – развел руками Иван Сергеевич. – Мало ли где в большой усадьбе можно спрятать тело! Вон, хоть в пруду утопить! Никита поймал взгляд Яны и убедился, что думают они об одном и том же. Мог ли скелет, замурованный в стене, принадлежать падчерице? Ведь неизвестно, когда именно построили сарай, где ее нашли. На карте 1888 года он уже был. И жених все-таки мог существовать, а несчастная девушка не успела выйти за него замуж. Иван Сергеевич, обрадованный произведенным эффектом, продолжил красочный рассказ, указывая на различные предметы из графского дома, которые ему удалось отвоевать у отельера, но самое интересное для Никиты и Яны он уже рассказал. Тем не менее они добросовестно ходили за ним, проявляли искренний интерес и покинули музей лишь еще час спустя. – Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросила Яна, когда они направлялись к машине. – Об этом я уже подумал, – усмехнулся Никита. – И теперь думаю, как проверить нашу версию. – Какие мысли? – В идеале нужно провести тест ДНК. Но тут у нас две проблемы, – он вздохнул, щелкнул брелоком и открыл дверь машины. Послушный автомобиль тут же принялся остужать нагретый салон кондиционером. – Во-первых, мы так и не выяснили, где искать наследников Маковецких, а во-вторых, не факт, что у скелета можно взять какие-то ткани для анализа, я в этом не силен. Но этим я озадачу Леру. – А я продолжу искать наследников, – заверила Яна, направляя на себя дефлектор кондиционера. – Не может быть так, чтобы из шестерых детей никого не осталось. – Отличная идея, – согласился Никита. – И отверни от себя кондиционер, не хватало только, чтобы ты заболела. – Волнуешься за меня? – Конечно. Самому мне этих наследников искать, что ли? Яна неопределенно фыркнула, но дефлектор отвернула. * * * До конца рабочего дня оставались считаные минуты, и едва ли не впервые в жизни Лера собиралась уйти вовремя. Или, по крайней мере, с не слишком большим опозданием. Этот факт несказанно радовал санитара, он даже пританцовывал вокруг тела грузного мужчины, зашивая его после того, как Лера закончила аутопсию. На семь вечера Леру пригласили в другое судебно-медицинское бюро, находящееся в соседнем городе. Именно туда отвезли найденные в усадьбе Маковецких кости, и Лере удалось договориться с местным экспертом о встрече. Даже на такси туда предстояло ехать не меньше получаса, на автобусе и того дольше, поэтому задерживаться на работе она не могла. Лера приняла душ и переоделась, когда к ней в кабинет заглянул Илья. Он уже тоже закончил работать и, очевидно, собирался уходить. Высокий, светловолосый, в легких льняных брюках и рубашке он походил на греческого бога, и Лера невольно залюбовалась с им, в следующее мгновение сама себе удивившись. Что это с ней? Уж не влюбляется ли? Это казалось одновременно интригующим и пугающим. – Ты уже закончила, надо же, – с легкой улыбкой констатировал Илья. – Очень кстати. Поужинаем вместе? – Прости, сегодня не выйдет. Я обещала Нику выяснить кое-какие детали по тому скелету, что нашли в усадьбе. Услышав себя со стороны, Лера невольно поморщилась. Сейчас Илья спросит, какое дело Никите до этого скелета, и ей нечего будет ответить. И как в воду глядела. – А Никиту чем так заинтересовал этот скелет? – в голосе Ильи не было удивления. – Твоя сестра ведет блог, а он что, тоже? – Не-е-ет, – Лера даже рассмеялась от такого предположения. – Ему просто интересны подобные вещи. Какие именно вещи, она уточнять не стала. – А ты у него на побегушках? Только сейчас Лера поняла, что Илья недоволен даже не столько ее отказом, сколько тем, что она променяла ужин с ним на интересы соседа. И если бы она уже не договорилась с экспертом, наверное, перенесла бы задание Никиты на другой день, но теперь это было невозможно. И так повезло, то тот эксперт согласился на встречу с ней, второй раз удача может отвернуться. Или кости вообще захоронят, и ей не удастся даже взглянуть на них.