– Итак, что у вас там за предложение века? – поинтересовался Стас, когда официантка ушла выполнять заказ. – Ты знаешь, что ты – потомок графа Константина Маковецкого? – с места в карьер начала Анюта. Яна с трудом удержалась от удивленного взгляда в сторону подруги. Все-таки она думала, что они подведут к этому как-то плавнее. Стас, казалось, тоже обалдел от такого поворота. – Ну, слышал что-то такое, – справившись с удивлением, ответил он. – Только это были какие-то совсем давние предки. Моего прадеда сослали в Сибирь еще до войны, а после нее они с бабкой смогли вернуться в Питер. – Твоя прабабушка была внучкой Константина, и она уехала в ссылку вслед за мужем, – продолжила Анюта. – Все остальные смогли сбежать за границу, только она одна осталась, даже ребенка отдала брату. – И что, вы теперь хотите сказать, что кто-то из них оставил мне наследство? – хмыкнул Стас, откинувшись на спинку лавки, и лениво отхлебнул из бокала, который официантка поставила перед ним. – Хочешь помочь человеку, дай ему удочку, а не рыбу, – фыркнула Анюта. – И я как раз хочу предложить тебе удочку. Стас, очевидно, не понял, к чему она клонит и что имеет в виду. – Это как? – Ты, как я вижу, начинающий музыкант, в клубы выступать вас еще не зовут, но я могу сделать такую рекламу, после которой о вас узнает много людей. А уж дальше сами решайте, как не упустить удачу. – А ты что, рекламный агент? – насупился Стас. – Я блогер, – пояснила Анюта. – У меня полмиллиона подписчиков. – Она вытащила телефон и показала ему экран, на который вывела количество подписчиков своего блога. – Обычно я беру деньги за рекламу, и не маленькие, но тебя прорекламирую бесплатно. На лице парня снова отразилась борьба радости с недоверием. – С чего вдруг такая благотворительность? А ведь даже голос сел от волнения! И не только голос, но и из носа показалась тонкая красная струйка. Яна выдернула из салфетницы одну салфетку и протянула Глебову. – У тебя кровь. – Черт! – Стас приложил салфетку к носу и чуть запрокинул голову. – У меня так иногда бывает… «Когда волнуюсь», – повисло в воздухе. Яна видела такую реакцию на волнение и стрессы у некоторых людей. – Все просто, – между тем продолжила Анюта. – В усадьбе твоих предков обнаружили древний скелет, замурованный в стену. Я делаю серию постов об этом и в целом о семье Маковецких. Вот и хочу сделать интервью с тобой. – Но я о них почти ничего не знаю, – признался Стас. – И тем более не в курсе ни о каких скелетах. Я даже понятия не имею, где вообще находится эта усадьба. – На юге, – подсказала Анюта. – Я скажу тебе все, что нужно говорить, тебе понадобится только повторить. Сможешь? А я расскажу подробно о тебе и твоей группе в качестве рекламы. Идет? Стасу даже отвечать ничего не пришлось, все и так было понятно по его лицу. После короткого ликбеза он выбросил испачканную салфетку в мусорку у выхода и скрылся в туалете, чтобы привести себя в порядок перед интервью. – Фух, – выдохнула Анюта, откидываясь на спинку лавки и прикрывая глаза. – Ну и сложный парнишка! Кстати, – она снова открыла глаза и посмотрела на Яну, – прости, что я тебя подставила. – Подставила? – удивилась Яна. – Ну, с тем, что он клюнет на тебя, а не на меня. Не поняла сразу, что он вовсе не по девочкам и ни на одну из нас не посмотрит. А когда догадалась, ты с ним уже болтала. Пришлось импровизировать. Так что ты на свой счет не принимай, внешность у тебя все равно классная. Яна лишь отмахнулась. Все ее мысли были заняты вовсе не тем, что она не смогла закадрить парня, а салфеткой, которую тот бросил в мусорное ведро. О такой удаче Яна и мечтать не смела. Все время, что Анюта рассказывала незадачливому потомку графа о том, что от него требуется, она думала, каким образом раздобыть ДНК парня. По всей видимости, Яной он не заинтересовался, на вечернюю прогулку, во время которой можно было бы попытаться раздобыть, к примеру, пару его волосков, рассчитывать не приходилось. А тут салфетка с кровью! Оглянувшись по сторонам и убедившись, что официантка занята болтовней с барменом, Яна рванула к мусорке, вытащила из нее салфетку и быстро вернулась обратно. – Расскажешь, зачем тебе это? – поинтересовалась Анюта, глядя на то, как Яна аккуратно упаковывает грязную салфетку в крохотный пакетик от носовых платочков, завалявшийся в сумке. – Мы хотим узнать, не приходится ли девушка, замурованная в стене, родственницей Маковецким, – нехотя призналась Яна. Анюта тут же наклонилась вперед, ближе к ней, и прошептала: – А что, есть подозрения? Отступать было некуда, пришлось ответить: – Мы нашли легенду, в которой говорится, что это могла быть внебрачная дочь Константина. В какой-то момент она якобы сбежала с женихом, но люди шептались, что жена графа ее убила, а тело спрятала. Анюта ахнула от удивления, но больше ничего спросить не успела: вернулся Стас. Он умылся и даже попытался чуть лучше уложить волосы. В баре они провели еще полтора часа, записывая бесконечные дубли. То Стас забывал слова, то Анюта находила более выгодные ракурсы, то на ходу придумывала, о чем еще можно было бы поговорить, и набрасывала план разговора в блокноте. Пожалуй, именно сейчас Яна в полной мере прочувствовала, что не такая уж простая и легкая у Анюты работа. В конце концов в пабе начали появляться посетители и снимать стало уже не слишком удобно, поэтому они вынуждены были уйти. К этому времени Анюта отсняла уже достаточно материала, еще несколько фотографий сделала на улице. Солнце давно село, но белые ночи еще не потеряли своей силы, и света пока хватало. – Не бог весть что, но сойдет, – бормотала Анюта, глядя на очередную фотографию на экране телефона. Наконец распрощавшись с Глебовым, девушки выдохнули: каждая получила то, что хотела. – Так, вечером ты мне во всех подробностях расскажешь о том, что знаешь, а сейчас – шопинг! – заявила Анюта. – И хороший, вкусный ужин в дорогом ресторане. Яне не хотелось дорогого ресторана и еще меньше хотелось шопинга, но она понимала, что едва ли сможет убедить Анюту вернуться в отель и поужинать в местном ресторанчике. – Может, не надо? – все-таки попробовала протестовать она. – Чего это не надо? – возмутилась Анюта. – У меня денег с собой немного, – использовала последний аргумент Яна. – И если в ресторане я еще могу позволить тебе заплатить за себя, то в магазине – нет. Покупку одежды ты на рекламу для блога не спишешь. Анюта собралась что-то ответить, но передумала. Сложила руки на груди, явно о чем-то размышляя, а потом сказала: – Ладно. Пойдешь просто за компанию со мной. Но мы заглянем в магазин с профессиональной косметикой для волос и затаримся там. Это как раз контент моего блога. Станешь моим проектом на ближайшие месяцы, и я тебе зуб даю, что через полгода ты не узнаешь собственные волосы и полюбишь их. Если, конечно, не будешь лениться, как моя сестра, и утверждать, что тебя должны любить даже лохматую с нечищеными зубами. Яна совершенно точно еще не достигла – и едва ли когда-нибудь достигнет – уровня дзена Леры Горяевой, поэтому так утверждать точно не станет. Немного подумав, она поддалась на уговоры Анюты, и спустя полчаса они уже обносили крупный торговый центр. Глава 8 Утром Лосев намеревался спать как минимум до десяти часов, наслаждаясь одиночеством. Крайне редко ему удавалось остаться дома одному субботним утром. Фитнес и йогу – или куда она еще ходит? – Анюта предпочитала посещать по будням, когда там меньше народу, а выходные дни проводить дома, выбираясь на прогулки и встречи с друзьями. Вставала она рано, в квартире-студии соблюдать тишину было невозможно, поэтому и Лосев вынужден был просыпаться. Из Санкт-Петербурга Анюта собиралась вернуться только завтра утром, поэтому он хотел насладиться выходным в одиночестве на полную катушку: долго нежиться в постели, потом ничего не делать и никуда не идти. Редкая возможность для опера, женатого на блогере. Но его планам не суждено было сбыться. Часы показывали лишь начало десятого утра, когда зазвонил мобильный телефон. Номер не был записан в телефонную книжку, но показался Лосеву знакомым. Он легко запоминал цифры и точно знал, что это сочетание недавно набирал. – Алексей Александрович? – послышался в трубке тоже смутно знакомый голос. – Это лейтенант Зверев. Лейтенант Зверев. Полицейский из области, который выезжал на труп Мариты Шмелевой. Лосев тогда просил по возможности держать его в курсе расследования, объясняя это обычным профессиональным интересом. Понятно, что многого ему не расскажут, но хотя бы какую-то общую информацию, которая не является тайной следствия. Очевидно, у местной полиции появились результаты, которые такой тайной не являются. – Слушаю вас, Дмитрий, – ответил Лосев, изо всех сил стараясь придать голосу бодрости. Спать, когда другие работают, всегда казалось ему неловким, хоть в этом не было никакого смысла: он тоже человек и имеет право на выходные и сон. – У нас еще один труп. Сон как рукой сняло. Лосев сел на кровати, очумело моргая. – Кто-то из подруг Шмелевой? – предположил он. – Насколько мне известно, нет. Но опять в «Поместье Маковецких». Тоже девушка, тоже выколоты глаза, и больше никаких видимых повреждений. – Я могу приехать? – Приезжайте, – разрешил Зверев. – Близко вас пустить не смогу, у нас тут даже начальство явилось. Но издалека посмотрите, если интересно. Лосеву было очень интересно. Бросив телефон на стол, он вскочил с постели и принялся собираться, одновременно чистя зубы, делая кофе и натягивая джинсы. Вот и пропал выходной, а когда будет следующий – никому не известно. Так и живем. Уже выходя из дома, Лосев подумал, что взглянуть на новое место происшествия может быть интересно не только ему, но и Кремневу. Тот, в отличие от самого Лосева, бодрым голосом ответил сразу. Вот уж кто наверняка встает в семь утра и по выходным, и по праздникам. Само собой, Никита изъявил желание поехать в Поместье, отодвинув все дела. Чашки ручками в одну сторону и вечером повернуть можно, без сомнений. К воротам гостиничного комплекса они подъехали одновременно. Внутрь заезжать не стали, да и не пустил бы их никто, они ведь и не гости, и не полиция. Пошли пешком. Народу в этот раз толпилось очень много. Тело обнаружили не возле находящегося в стороне пруда, а на краю парка, поэтому не увидеть оживление не было шансов ни у кого из гостей комплекса. Лосеву и Никите с трудом удалось пробраться поближе. Тело уже накрыли, но почему-то желтым покрывалом, из-под которого виднелся только край красного платья и тонкая девичья кисть. Покрывало на лице промокло от крови, выдавая, что глаза снова отсутствуют, как и говорил по телефону Зверев. – Ужас какой, – шептались в толпе. – Такая молоденькая!.. – Убийце все равно, молоденький ты или старый. – Думаешь, ее убили? – А что, ты кровь не видишь разве? – А я слышала, что это уже не первое такое убийство, так что это маньяк! Лосев исподтишка посмотрел на говоривших: три пожилые матроны лет шестидесяти, в ярких закрытых купальниках и больших панамах, стояли неподалеку, со смесью жалости и интереса поглядывая на накрытое простыней тело. Должно быть, отдыхающие. С другой стороны обращали на себя внимание две молоденькие девушки, которые стояли, обнявшись, и размазывали по щекам слезы. Лосев угадал в них подруг жертвы, но, когда здесь уже работала полиция, подходить к ним с расспросами не рискнул. Лучше потом выловить Зверева и узнать все у него. Вскоре лейтенант увидел их сам. Пролез под ограждающей лентой, пожал обоим руки и отозвал чуть в сторону, чтобы не грели уши зеваки. Они и так, заметив вышедшего полицейского, постарались протиснуться как можно ближе.