Утром следующего дня Яна отправилась к следователю. Несмотря на то, что она пришла на десять минут раньше назначенного времени, Воронов уже ждал ее. Яна привыкла видеть его мрачным и вечно чем-то недовольным, но сегодня он встретил ее свежим, благоухающим дорогим парфюмом и даже с гримасой доброжелательной улыбки на лице. – Проходи, – велел следователь, когда Яна вежливо постучала в дверь, хотя дежурный сообщил ему о ее приходе. – Кремнев с Лосевым уже поведали мне о ваших приключениях, так что этот момент мы можем опустить, – продолжил Воронов, когда Яна опустилась на предложенный стул. – Давай сразу приступим к этому вашему… магу. Что тебе о нем известно? – Портрет у меня его есть, – Яна полезла в сумку за телефоном, но Воронов остановил ее: – Я уже видел, Кремнев показывал. И ты уверена, что никогда его не видела? – Никогда раньше. А так один раз встречала, уже после того, как мы начали… все эти расследования. – Давай по порядку. Когда вообще ты о нем узнала? – Сразу после того дела с зомби, помните? – без запинки ответила Яна. В последнее время она часто вспоминала все мелочи, пыталась разложить их в своей голове, поэтому думать долго не пришлось. – После того, как вы нас освободили, Никита отвез меня домой, в общагу. Моя соседка по комнате сказала, что курьер привез для меня торт. Я сначала подумала, что это Саша Сатинов его прислал. Ну, вроде как в честь спасения. Но он уверял, что не присылал. Честно говоря, я тогда решила, что все-таки Саша, просто говорить не хочет. – Флиртует, – констатировал Воронов, и Яна неожиданно покраснела. Почему-то говорить об этом с мужчиной в два с половиной раза старше было неловко. – Ну, вроде того. Я про тот торт и забыла на некоторое время. Потом была убита Алина Девятова, и Никита выяснил, что любовнице ее мужа проклятые украшения дал некий маг. А мне затем прислали мешочек с запиской, что украшения лучше хранить в нем. Вот тогда я снова вспомнила про торт. – Затем, насколько я знаю, у вас уже без меня было очередное расследование, так? – подсказал Воронов, что-то записывая в блокнот. – Да, – кивнула Яна. – Призрак ребенка преследовал потомков своей матери, которая его утопила после рождения. Воронов закивал, давая понять, что слышал об этом. И едва ли в коридорах прокуратуры, очевидно, Никита с Алексеем рассказали. – После этого расследования я решила встретиться со своей мамой. Мы не общались девять лет. Воронов оторвался от блокнота и внимательно посмотрел на Яну, но та не стала ничего объяснять. Это личное дело ее семьи, не имеет никакого отношения к расследованиям и магу. – И когда мы сидели в кафе, официантка принесла мне конверт, а в нем два подарочных сертификата в спа-салон на мое имя и имя мамы. И тогда я увидела этого мага на улице. У меня уже был его портрет, и я его узнала. Выскочила на улицу, но его уже не было. Но знаете, – Яна запнулась, вспоминая тот момент, – мне кажется, он не ожидал, что я его узнаю. Когда мы встретились взглядами и он понял, что я его узнала, на его лице промелькнуло что-то. Не то испуг, не то удивление. – Напомни, откуда у тебя его портрет? – попросил следователь. – Парень, который искал для мага украшения, нарисовал. Вообще-то он не должен был видеть мага, подсмотрел хитростью. – Значит, поэтому этот ваш маг и не думал, что ты его узнаешь, – удовлетворенно кивнул Воронов, снова что-то помечая в блокноте. – Что ж, ты молодец. Определенно спутала ему карты, и он наверняка вносит коррективы в свой план, а это всегда плохо для преступника и хорошо для нас. На первоначальный план такие люди обычно тратят много времени, учитывают все мелочи, а вот внесенные изменения могут сыграть нам на руку. Теперь давай подумаем, откуда он может тебя знать? – Я думала об этом сотни раз, – призналась Яна. – Но так ничего и не придумала. Даже папе и мачехе ненароком подсовывала его портрет, но они его тоже не узнали. – И тем не менее он знает о тебе многое, – пробормотал Воронов. – И почему-то выбрал именно тебя. Расскажи мне про свои сны. Насколько я помню, именно из-за них ты ввязалась в первое расследование? – Да. Тогда перед каждым убийством мне снилось, что я держу в руках окровавленное сердце. – Ты рассказывала об этом кому-нибудь? – Никите. Да и остальным потом: Саше Сатинову, Алексею, Лере. – А до этого? Точно никому? Родителям, подружкам? Яна задумалась. Вот об этом она не вспоминала и не размышляла, поэтому быстрого ответа у нее не было. – Понимаешь, есть еще вариант, что изначально этот ваш маг придумывал свой план не конкретно под тебя, а под подходящий типаж. Вроде как забросил удочку, и какая рыба первой клюнет. Но ведь как-то он должен был узнать, что клюнула ты. И если первому ты рассказала о своих снах Никите, то… – Вы же не подозреваете его в связи с магом? – воинственно сложила руки на груди Яна. – Разубеди меня. Она нахмурилась, вспоминая. Но никому другому о своих снах она не рассказывала! Разве что Элизе. – Мачехе своей. Еще до того, как вообще узнала про убийства. Но ее я точно не подозреваю. – Никиту не подозреваю, мачеху не подозреваю, а кто-то магу тебя сдал, – пробормотал Воронов словно бы себе, но так, чтобы Яна точно услышала. – Ладно. Если вспомнишь что-то еще, сообщай. Яна пообещала хорошенько подумать, не говорила ли еще кому о своих снах, хотя была уверена, что никому. Но и подозревать Никиту или Элизу она не собиралась. * * * Кто бы там что ни говорил, а Лосеву нравилось делать все по правилам, руководствуясь буквой закона и здравым смыслом. Возможно, все дело в том, что в его детстве никаких правил и тем более здравого смысла не было. Потому что, если бы он был, разве стали бы родители рожать столько детей, не имея возможности их обеспечить? Разве жил бы он в одной комнате в девять квадратных метров с тремя братьями? Когда все формальности были соблюдены и Лосев официально занялся расследованием смертей Мариты Шмелевой и Кристины Смеловой, ему словно бы даже дышать легче стало. Работать над делом неофициально, за спиной у представителей власти, ему претило. Одно дело просто что-то тихонько выяснять, не ставя в известность следователя, другое – заниматься тем, на что не имеешь права. Первое частенько приходится делать, даже когда в деле и нет ничего аномального, а вот второе ему никогда не нравилось. С самого утра Лосев занялся выяснением деталей биографии второй жертвы, пытаясь найти ту общую ниточку, которая связывала бы ее с первой убитой девушкой, но ничего не находил. Единственное, что их объединяло – это отдых в одном гостиничном комплексе (но даже в разных домах!) и красное платье. Возможно, Никита прав и именно по такому принципу маньяк и выбирал своих жертв. Теперь, когда ему дали официальное разрешение, Лосев решил оставить версию с призраками Никите, а самому заняться более приземленными идеями. Не то чтобы он совсем отбросил возможность вмешательства потусторонних сил, но ведь следователю – каких бы широких взглядов он ни был – призраков не предъявишь. Нужно хотя бы не одних призраков, и версия с маньяком досталась Лосеву. Родители Кристины жили в другом городе и вообще не знали, что дочь поехала в «Поместье Маковецких» с подружками. Она сказала им только, что собирается отметить окончание университета, но, где именно, не упоминала. Более или менее связную информацию удалось получить у самих подружек. – Это была идея Крис, – рассказала одна из них, высокая рыжеволосая девушка Алина. – Мы сначала не хотели, далеко и дорого, но она уговорила. Мол, места там классные, когда мы еще вместе соберемся? В этом она была права, я переезжать собираюсь, уже работу с августа нашла, Ленка замуж выходит, ей тоже не до нас потом будет. Информация о собирающейся замуж Ленке Лосева заинтересовала. Не могло ли случиться так, что скорое замужество все-таки имеет значение, а убийца просто перепутал Кристину с подружкой? Конечно, они были совершенно не похожи, Кристина – невысокая брюнетка, а Ленка, если Лосев правильно помнил, блондинка с косой до пояса, но чисто теоретически убийца мог просто знать, что кто-то из компании скоро выходит замуж. Выяснив, где снимала квартиру Кристина, Лосев отправился по адресу. С подружками девушка встречалась, конечно, чаще, чем с родителями, но они все равно не могли знать всего, а вот какая-нибудь наблюдательная соседка-старушка ему бы очень пригодилась. Уже приехав в нужный район, Лосев внезапно понял, что дом, в котором жила Кристина, находится на территории, закрепленной за участковым инспектором Сатиновым Александром Николаевичем. А это значит, что у него появился отличный повод навестить последнего. И информацией важной разжиться: кто, как не участковый, знает обо всех проблемах жильцов своего района. А заодно выяснить, чем таким важным занят их юный друг, что внезапно начал игнорировать новое расследование. У Лосева были кое-какие мысли на этот счет, и он собирался подтвердить или опровергнуть их. Саша оказался на рабочем месте, принимал вечных жалобщиков. Под его кабинетом сидело три человека на стульях и еще двое подпирали стену. В тот момент, когда Лосев, перекинувшись парой слов с дежурным, подошел к сатиновскому кабинету, из него как раз вышла старушка, лицо которой показалось Лосеву знакомым, и он, бросив короткое «Ждите!» мужчине, уже поднявшемуся со стула, вошел в кабинет. В поликлинике его, пожалуй, схватили бы за шкирку и дернули назад со словами «Куда без очереди?!», но тут лишь тяжело вздохнули и промолчали. То ли вид у него был уверенный, то ли в полиции принято вести себя сдержаннее и почтительнее. Саша что-то писал на листке бумаги, лежащем перед ним на столе, и даже голову не поднял, чтобы посмотреть на вошедшего. Лосеву уже доводилось бывать в этом кабинете, и еще в первый раз он был удивлен. Нет, не спартанской обстановкой и старой мебелью, видел он пункты полиции и похлеще. Это у них в конторе несколько лет назад сделали шикарный ремонт, дабы не срамить честь полиции, а люди «на земле» работают в гораздо более простых условиях. Лосев был удивлен, что Саша Сатинов, сын одного из богатейших людей не только города, но и всей области, работает в таком месте. Он еще мог понять, что Саша в принципе делает в полиции на должности участкового инспектора: в двадцать три года все хотят романтики. Но почему отец не пристроил его на непыльную должность или хотя бы туда, где сделан ремонт, а участок усеян элитным жильем с обеспеченными людьми? Впрочем, этим вопросом Лосев задавался только в своей первый визит, теперь же он уже неплохо знал Сашу, чтобы понимать почему. И парень ему нравился. – Садитесь, – устало бросил Саша, указав шариковой ручкой на свободный стул. – Здоро́во служителям закона! – вместо этого громко поздоровался Лосев. Саша наконец поднял голову от бумаг и широко улыбнулся. – Какие люди в нашем скромном Голливуде! – обрадовался он. – Какими судьбами? Несмотря на улыбку, Лосев разглядел тревожное удивление на лице младшего приятеля. Должно быть, гадает, что его привело сюда. Лосев не знал наверняка, по какой причине Саша перестал участвовать в их расследовании, но определенные догадки у него были, и они ему не нравились. Если он что-то сможет с этим сделать, постарается изо всех сил. – По делу, какими ж еще, – вздохнул Лосев, занимая предложенный стул. – Выяснил тут, что моя жертва с твоего участка. Некая Кристина Смелова. Саша нахмурил высокий лоб, вспоминая, но затем развел руками. – Не знаю такую. Адрес? Лосев назвал адрес, где проживала погибшая девушка. – Эта квартира сдается, – быстро ответил Саша, и Лосев в очередной раз приятно удивился тому, как этот молодой мажор на крутой тачке и с айфоном последней модели хорошо знает свой участок. Можно в пример ставить многим участковым со стажем. – Девушку видел один раз, но жалоб на нее не поступало, поэтому многого тебе не расскажу. Обстоятельства смерти? Лосев усмехнулся, предвкушая изменения на лице Сатинова. – А это вторая жертва маньяка в «Поместье Маковецких». И оказался прав. Саша тут же нахмурился и отвел взгляд. – Вот как? Думаете, это маньяк? – Следователь так считает. А Кремнев с Яной думают на призраков. Нашли ведь еще один скелет, замурованный в стену. Как бы Саша ни пытался изображать из себя невозмутимость, а все равно любопытство проскользнуло во взгляде. Но прежде чем рассказать ему детали, Лосев спросил: – Расскажешь, чем таким ты вдруг оказался занят, что не приезжаешь на наши посиделки? – Ты мою толпу под дверью видел? – попытался увильнуть Саша. – Можно подумать, ровно в пять вечера ты не закрываешь кабинет, – хмыкнул Лосев, а затем спросил напрямую: – Это из-за Яны? – Причем тут она? – Вы расстались? – Вроде того. – И что, ты теперь не хочешь ее видеть и поэтому отказался от всех нас? Лера всегда говорила, что между вами нет особой любви, поэтому едва ли ты так сильно расстроен фактом расставания. – Не понимаю, почему ты женат не на Лере, а на ее сестре? – с сарказмом поинтересовался Саша. – Лера явно умная женщина. – Лера слишком умная женщина, чтобы быть моей женой, – хмыкнул Лосев, и оба рассмеялись. – Короче, Сатинов, хватит дуться, займись лучше делом. Нам лишние руки не помешают.