— Вот, боярин, — прибежал запыхавшийся холоп и протянул сплетенную из коричневых конопляных волокон веревку. — У возничих спросил. Сено ею увязывали. Вроде, и не толстая, но коли вдвое сложить… — Ну-ка, дай! — Олег ухватил веревку из середины, со всей силы рванул в стороны. — Не рвется. Стало быть, и меня удержит. Давай, собирай возничих и тараны рубите, двери вышибать. Быстрее, быстрее, шевели ногами. Эй, легионеры! А ну, держите концы. Двое рослых мертвецов намотали брошенные им концы на кисти рук и замерли, ожидая нового приказа. Просто роботы какие-то, да и только. — Крепче держите! — Олег коротко выдохнул, вцепился обеими руками за середину мохнатой, как драная кошка, конопляной веревки, разбежался в два шага и прыгнул в люк. На миг настала невесомость, но почти сразу веревка натянулась — ведун маятником качнулся вперед, а когда почувствовал, что начал взмывать ввысь, разжал пальцы, по инерции пролетел еще несколько шагов и врезался в каких-то людей. Послышались крики — Олег рванул саблю, наугад полоснул вправо, влево, опять вправо, закрутился волчком, не давая приблизиться невидимым врагам. Рванул щит из-за спины в руку. — А-а-а! — взвыл кто-то из-под ног. Слева послышалось шуршание — ведун тут же сделал выпад, угодил во что-то мягкое, отозвавшееся вскриком. У горожан было одно преимущество: они уже привыкли к сумраку своей ямы, а Олег со света не различал почти ничего. Но зато в руках у них были луки. Против сабли и щита — не самое лучшее оружие. К тому же, глаза ведуна быстро привыкали к темноте. Еще один шорох — Середин рубанул в ту сторону, но на этот раз промахнулся. — Отойдите! В сторону отойдите! — закричали с навеса напротив. — Електри… — Олег упал на колени, прикрылся щитом. В него тут же, одна за другой, гулко стукнули две стрелы. Ведун метнулся вперед, поднырнул под разрезавшую воздух косу, резанул саблей ее обладателя от паха вверх, принял на щит нож другого каимца, рубанул его поперек лица. Вжался в угол, присел, прикрываясь щитом. Едва он перестал бегать и прыгать, по щиту застучали стрелы. Выждав несколько секунд, Середин выглянул. У дальней стены на уровне обычного для здешних земляных домов второго этажа шел широкий бревенчатый полок, на котором сидело аж пять лучников. Похоже, горожане затеяли держать оборону долго. Под полком, к которому вела широкая наклонная лестница, лежали какие-то мешки, кочаны капусты, репа, свекла, болталась на провисших нитках вяленая рыба. Колодец, разумеется, в доме тоже имелся. Под люком встречали незваных гостей три десятка тонких, в два пальца, и высоких, в рост человека, острых колышков, на которых сейчас молча извивались спрыгнувшие зомби. Пятеро стрелков на полочке, пятеро на отдыхе — именно в них, похоже, Олег и влетел. Теперь осталось двое: один корчился на земле, второй втиснулся в противоположный угол, зажимая ладонью обильно кровоточащую рану на правой руке. — Ур-р-ра-а-а!!! — В люк скакнул Любовод, черным шмелем прогудел в воздухе через дом и спрыгнул точно туда же, куда до этого приземлился Олег. — Берегись! — Середин прыгнул к нему, выбросил на вытянутой руке щит, закрывая от стрел. На скачок ведуна никто отреагировать не успел: в деревянном диске появилось пять новых оперений, а по самому Олегу не стрельнул никто. К тому мигу, как лучники успели пустить новые стрелы, ведун уже лежал на своем друге, перекинув щит за спину. Тук, тук, тук — спина ощутила несколько точных попаданий, но пробить и ясеневую доску, и железную чешую доспеха, и толстую кожу под ним горожанам не удалось. — Щит свой давай, — выдохнул в ухо купцу ведун. — Моим опять только ежиков дразнить. Тук, тук, тук… — Что делать станем? — Встаем — и к кольям бежим. Ты их подрубаешь, а я тебя от стрел прикрываю. — Понял… Тук, тук… Олег перехватил щит сотоварища, вскочил, кинулся к кольям под люком, держа щит перед собой на вытянутой руке. Любовод, обнажив свой широкий, в три пальца, меч, побежал следом и с ходу принялся подсекать колья у самого основания. Олег увидел, как лучники на полке разбегаются в стороны, чтобы стрелять сбоку, бросил саблю, дернул из-за спины второй щит, закрывая себя и друга с обеих сторон. Колья падали один за другим. Вот встал один легионер, потащил из себя кол, пронзивший грудную клетку. Вот другой мертвец избавился от помехи, сидевшей в животе. — Вперед, воины! — приказал ведун. — Убейте их! Зомби послушно повернулись к лестнице и, помахивая мечами, побежали наверх. Послышался вой предсмертного ужаса — и стрелы наконец-то перестали сотрясать оба щита. — Слава Сварогу! — облегченно отер лоб со лба купец. — Куды же ты кинулся, друже? Един, да в самое логово, не глядючи! — А ты куда? — Я что, — пожал плечами Любовод. — Я сотоварища выручал… — Он вернул меч в ножны и закрутил головой: — Зеркало тут есть? Я помню, в каждой яме жилой они сверкали. — Под полком посмотри, — предложил Олег. — И пол прощупай, рыхлые места ищи. Может, зарыли самое ценное, пока к осаде готовились. Сам ведун подобрал у стенки приставную лестницу, вместе с ней поднялся на полок, опер верхом на край люка, выбрался наружу. — Как хозяин? — с тревогой встретил его наверху Ксандр. — Зеркала ищет, — зажмурился от яркого солнца ведун. — Тараны где? — Рубят мужики. Дело-то не быстрое. — Ладно, пусть рубят. Нам тоже дух перевести нужно… — Олег глянул в соседнюю, провалившуюся яму, где несколько зомби все еще пытались слезть с кольев, и раздраженно сплюнул: — Вот тупые, хуже компьютеров. Эй, легионеры! Ты, ты и ты. Спускайтесь вниз, помогите своим товарищам спрыгнуть с кольев. Когда освободите их здесь, переходите к следующей яме. И так пока всех не выручите. Тупые животные, самим не догадаться! Из люка показался недовольный Любовод с испачканным землей мешком в руках. — Нашел? — повернулся к нему Олег. Купец молча развернул мешок, извлек из него объемную тряпицу, развернул. Там оказалась малахитовая чаша с тончайшими, почти прозрачными стенками. Середин покачал головой: — Ух, красота какая… Повезло. — А зеркал нет, — буркнул в ответ сын русалки, завернул чашу обратно и осторожно опустил в мешок. — Ничего, город большой. Глядишь, еще и найдется. — Угу. — Купец поднял мешок и понес к обозу. Вернулся он вместе с Будутой и несколькими возничими, что несли на веревках распиленную на три куска полутораобхватную березу с кривым, покрытым грибами стволом. — Отлично! — обрадовался Олег. — Ну-ка, поднимите их вертикально… Отлично, ими только сваи заколачивать. — Он наклонился над ямой, в которой дожидались приказов снятые с кольев зомби. — Сюда поднимайтесь, легионеры! Быстрее, быстрее. Берите эти чурбаки… Едва руки живых мертвецов коснулись бересты, возничие торопливо шарахнулись в стороны, стараясь не смотреть на гнилостные обрывки кожи на лицах воинов и текущую из глазниц жижу. — Взяли… Понесли вон к тому люку… Легионеры, затаптывая цветы, сместились ко входу в соседнее, не обвалившееся жилье. Из прямоугольного отверстия начали вылетать стрелы, разрывая мешковину и застревая в разлагающейся плоти, но зомби все равно занесли бревно над люком. — Кидайте! Чурбак в два десятка пудов весом ухнулся в темноту, послышался треск, глухой стук. — Отлично! Второй несите… Кидайте! А теперь вниз пошли! Убивайте всех! Мертвецы, выдернув мечи, без колебаний попрыгали в темноту. Снизу послышались крики, звон металла, новые крики, но уже через минуту все стихло. — Веревку! — распорядился ведун. Холоп сбегал за той, что осталась у жилища, очищенного от противника в прошлый раз, вернулся. — Держи… На этот раз он спускался вертикально. Встал на лежащий боком чурбак, спрыгнул в сторону, уступая место Любоводу. Здесь оборону держали тринадцать человек. Лучники. Судя по тому, что за косу схватился только один, появление мертвецов вызвало у них панику, и о сопротивлении каимцы не помышляли. В остальном все было так же, как в предыдущем жилище: широкая бревенчатая полка чуть в стороне от люка лестница у стенки, припасы, колодец. — Больно просто все получилось, — подобрав одну из стрел, купец начал прощупывать ею пол. — Скинули чурбан, переломали им колья. Спрыгнули, добили защитников. — Это только со стороны так кажется, что просто. — Олег начал привязывать веревку к березовому тарану, чтобы поднять его наверх. — На самом деле к люку не очень-то подойдешь, если стрелу в живот получить не хочешь. Чурбаном все колья переломать невозможно, так что простой человек прыгать в темноту не станет — а ну, напорешься на штырь, который уцелел? — Ну, — пожал плечами купец, — коли прыгать страшно, можно землей или связками из веток их завалить. — Пупок развяжется всю яму закидать. Это же не ров перед стеной. Пока ты сверху кидаешь, здесь можно в сторону отпихивать. Потолки вон, под пять саженей высотой. Это сколько сил нужно потратить, чтобы все жилища завалить? — Да, и добычи никакой, — признал Любовод, заканчивая прощупывать пол и принимаясь разгребать мешки у стенки. — Закопано все будет так, что и искать не захочешь. — Вот именно, — хорошенько затянул узел ведун. — А взять, сам знаешь, можно любую крепость. Вопрос в том, хватит ли на это терпения и припасов, и не придет ли к осажденным помощь. Пока ты землю или фашины таскаешь — или припасы для рати закончатся, или время, или иные дела призовут. Так что… Подыма-ай!!! — Есть!!! — словно эхом отозвался купец, опрокидывая бочонок и поднимая над головой тускло блеснувший серебром медный лист. — Нашел! Ути, хороший мой. Ну, теперь у нас еще одно зеркало есть. Считай, еще двадцать гривен в мошну прибавили. Дешевле я не отдам, лучше дома стены увешаю. Значит, не успели все увезти горожане, значит, и в других норах они могут найтись! — Могут, — кивнул Олег. — Давай-ка мы в сторону отойдем, а то как бы бревно не сорвалось. И ты вот что… Мужиков местных позови, пусть тоже посмотрят. Может, им тут чего понравится-понадобится. — Что они в этом понимают?! — возмутился Любовод. — Токмо место понапрасну хламом займут! — Все повозки не завалят, а кое-чем разживутся. На халяву, друже, и уксус сладкий. А к дармовщине быстро привыкаешь. — Дык ведь усе подряд хватать станут! — Пускай, тебе жалко? Пускай. Приучатся богатеть на дармовщину — в новых битвах они станут нашими друзьями, а не врагами. И помогут, и посоветуют, и предупредят — лишь бы еще раз до разбоя дорваться. Разве ж не так всегда делается? Не жадничай по мелочам, друже, и обретешь надежных союзников из тех, от кого и слова доброго не ожидал. — Ладно, — неожиданно легко согласился купец. — Укажу им, что зеркала — это наша добыча, а прочее, что найдут, могут себе брать. Все едино в одиночку всего города не обыскать. — Вот и правильно. — Сверху упала веревка, и ведун принялся обматывать ею второй чурбак. — Эй, Ксандр! Готово, поднимай! Олег отошел к стенке, у которой лежала приставная лестница и, не дожидаясь, пока чурбак будет вытянут в сияющий голубизной неба люк, потянул ее на полок. — Ты как, друже, еще чего искать станешь, али со мной?