– Ну-у-у-у… Не без этого. – Так всё-таки, что за Собиратель? – Лухманов слишком громко задал вопрос, и несколько прохожих обернулись. Один покрутил пальцем у виска. – Собиратель есть некая трансцендентная категория, – начал варлок, и Вова смухордился. – Чего? – Материальная проекция абстрактного метафизического абсолюта. – Чего? – Чтоб ты сгорел, невежда! – ощерился доберман. – Чему вас только учат? – Математике, физике, астрономии… функциональному анализу… – Чего? – удивился Эрхар и дёрнул ухом. – Ладно. Представь себе звёздное небо. Во всех мирах оно одинаково. Звёзды – глаза того, кого мы называем Собирателем костей. Его дух, воплощенный в разных формах, обитает во всех реальностях и является связующей нитью между ними. – И он вам поможет? – Лухманов уверенно взял курс на аляпистый лоток под развесёлым зонтиком: пломбир манил. – Есть все шансы. – Почему ты думаешь, что Женя отыщет Собирателя? – Поедун и не такое находил. – Доберман повёл носом. – Хорошо тут. Спокойно… Так и хочется кого-нибудь уничтожить. – Я тебе эскимо возьму. Начни с него. – Вова полез за деньгами. – А как мы узнаем, что Пое… Ну… Женя эм-м-м… взяла след? – Ты почувствуешь. Поверь, зов миньона чернокнижник не спутает ни с чем. Никогда. Глава 12. В Астрахань! Так бывает, когда снится, что споткнулся и падаешь. Сердце замирает, дыхание перехватывает. Лухманов проснулся в холодном поту и порывисто сел. Голова раскалывалась на части. В ушах звенело. Боже! Что с ним? Наверное, нечто похожее испытывают наркоманы во время ломки. Только, если торчки страдают по дозе, Вове хотелось немедленно запрыгнуть в машину и на всех парусах помчаться в… Астрахань. Астрахань? Почему именно Астрахань? – Зовет? – Эрхар. Учуял он, что ли? В предрассветной мгле говорящий доберман казался порождением ночного кошмара. – Зовет… – Вова вскочил и натянул джинсы. – Надо ехать. – Далеко? – В Астрахань. – Лухманов вооружился ноутбуком. Эрхар пристроился рядом. – Полторы тысячи километров. Через всю страну шарашить. – А пустыня там поблизости есть? – неожиданно спросил варлок. Вова скептически покосился на добермана, но всё-таки загуглил. Действительно, есть пустыня… – Если где и можно встретить Собирателя костей, то только в пустыне, – многозначительно пояснил варлок. – Пакуй котомки. – Эрхар спрыгнул с дивана, цокнув когтями по ламинату. – И прихвати мне панаму: там жуткое пекло. Дорога вилась бесконечной лентой. Мелькали прозрачные берёзовые рощи и дубравы, искрилась от росы сочная зелень лугов, непроходимые чащобы сменялись пёстрыми деревушками, а холмы – оврагами. Купол неба казался бескрайним голубым океаном, по которому плыли ладьи-облака. Старушка Ксюша резво мчалась по трассе, оставив далеко позади суетную Москву. Эрхар сидел на переднем сиденье. Пёс явно наслаждался происходящим, хотя по началу самоходная Вовина телега не вызвала у варлока восторга. Лухманов заманил его зефиркой. Кто бы мог подумать, что кровожадный Душегуб так падок на сладкое. Вова ехал десять часов кряду и ни капли не устал. Хорошо это – вырваться за пределы МКАДа, из плена пробок и светофоров. Вот, где настоящая свобода! Упоительный кайф, забытый в офисных тюрьмах. Ни с чем не сравнимый бешеный драйв, заставляющий голову кружиться, а кровь бежать по венам быстрее… Быстрее! Быстрее! Ещё быстрее! Стрелка спидометра неумолимо ползла вправо. Вова так увлёкся, что не сразу сообразил: что-то не так. А что-то определенно было не так. Лухманов приметил чёрную, наглухо тонированную Камри еще в Москве. Потом она померещилась ему на Кашире, затем – на забытой Богом заправке в Михайловском районе. А теперь нарисовалась вновь. Мелькнула в зеркале заднего вида и исчезла за фурой. Если это не обострение паранойи, то… – Эрхар, – бросил Вова, не отрывая глаз от дороги. – За нами хвост. – Собакин, собака! – оскалился варлок. – Выследил всё-таки. Всегда был умён, зараза. – Т-тоесть как, «всегда»? – Лухманов не удержался и глянул на спутника. – Вы что, знакомы? – Много лет, – угрюмо ответил пёс. – Гавр Собакин такой же чужак в этом мире, как мы с Поедуном. – Как же он сюда попал? – У мракоборцев свои методы. – Вова понял, что дальнейших объяснений не дождётся. Может, оно и к лучшему: меньше знаешь – крепче спишь. – Что ж, – ядовито улыбнулся Лухманов. Покажем этому неместному, как водят московские бомбилы. Вове показалось, что Эрхар посмотрел на него с одобрением. Лухманов воткнул флешку в магнитолу и прибавил звук. Грянули System of a Dawn. Неплохо! Весёлые армяне сейчас как нельзя кстати. Педаль утонула под ногой. Ксюша зарычала. Вова догнал и обошел небесный тихоход – Волгу со старичком-божьим одуванчиком за рулём. Пристроился за матёрым автопоездом. Дождался встречных на горизонте и рванул вперёд. В последний момент нырнул между фурами. Подобные шутки на трассе могут стоить жизни, но тойоте теперь их нипочём не догнать. Впереди замаячил синий указатель: Безымянка. Ничтоже сумняшеся, Лухманов свернул на грунт… Гусарская выходка обошлась Вове в полсотни километров: обратно на трассу они вынырнули лишь поздно вечером, а Волгоград миновали глубокой ночью. Жутко хотелось есть, но зов Жени терзал сильнее голода, и Вова терпел. А вот Ксюша терпеть не умела. Надо заправиться. И чем скорее – тем лучше. Лухманов почти отчаялся, когда на обочине возникла одинокая бензоколонка с мини-маркетом. Вова разглядел белые буквы на красном поле и чуть не закричал от радости: Лукойл! – Жди здесь, – бросил он Эрхару, хлопнув дверцей. Доберман не возражал. Он смачно зевнул и перебрался на заднее сиденье, где устроился как кум королю. Кассирша – пикантная раскосая казашка – неохотно оторвала глаза от планшета. – Слушаю. – Вторая, девяносто второй до полного, – Вова протянул карту сбербанка. – А туалет у вас есть? Девушка лукаво улыбнулась и вручила Вове ключ с массивным брелоком: – За углом, где надпись: «Для персонала». Лухманов готов был расцеловать отзывчивую кассиршу: – Тогда ещё во-о-он ту большую шоколадку для вас. В сортире воняло хлоркой, синий кафель облупился, а допотопный толчок пожелтел, но Вовиной радости это ничуть не умоляло. Сделав дела, Лухманов проковылял к громоздкому рукомойнику. Стянул футболку через голову и поморщился: псиной от него несло сильнее, чем от Эрхара. Умыться, что ли? Вова глянул на часы. Пара минут ничего не решит, да и Душегуб, небось, дрыхнет. Ледяная вода бежала тонкой струйкой, а Лухманов, вооружившись общественным обмылком принялся за дело. Голова, шея, грудь, подмышки… Холодно! Хорошо! Вова отплёвывался, фыркал и матерился. Наконец он закончил. Вытерся футболкой и, гордый и довольный собой, торжественно взглянул в мутное зеркало… …Крик замер в горле. Вова резко развернулся. Не показалось… Гавр Собакин подпирал стенку, скрестив руки на груди. Что за чертовщина? – Владимир Ильич, – Тонкие губы фальшивого майора скривились в подобии ухмылки. – Какая встреча!