В Мадрид первое ноября принесло сырость и холод. В квартире Гарри было мрачно, несмотря на акварели с видами Англии, которые он позаимствовал в посольстве, чтобы оживить голые стены. Иногда он думал о пропавшем комиссаре. Гадал, каким комиссаром стал бы Берни, если бы выжил и его сторона победила бы в войне. Задачей Гарри было разговорить Барбару по части Сэнди, и Берни они при встречах почти не упоминали. От этого Гарри испытывал стыд, словно они вычеркнули его друга из прошлого. «Берни, наверное, стал бы очень дельным комиссаром, — подумал Гарри, — помимо ярости, в нем было сострадание к людям». Однако он не мог представить Берни одним из тех, кто, как говорили, приказывал расстреливать солдат за малейший ропот. Гарри взял чашку с чаем — посольских снабжали «Липтоном» — и подошел к окну. Зажег brasero, от маленькой печурки из-под стола пошло благословенное тепло. Капли дождя медленно падали с балконов дома напротив. Как же ему было противно расспрашивать Барбару про Сэнди, выуживать из нее информацию. Он с облегчением понял, что она почти ничего не знает. Значит, хотя бы в отношениях с ней не придется быть шпионом. В то утро Гарри переводил на встрече в Министерстве внутренних дел, потом пошел к Сэнди в кафе «Росинант». Он позвонил ему на следующий день после прогулки с Барбарой. Сказал, что в посольстве все тихо, предложил встретиться. Сэнди с готовностью согласился. Гарри вышел на улицу и направился в сторону кафе. Он внимательно оглядывался, как обычно, однако признаков того, что Энрике заменили на более опытного шпика, не заметил. Сэнди уже ждал в «Росинанте», когда Гарри добрался. Он сидел, положив ногу на деревянную колоду, а десятилетний мальчишка-оборванец чистил ему ботинок. — Иди сюда! — Сэнди махнул Гарри рукой. — Извини, что не встаю. Гарри сел. В кафе было тихо. Вероятно, дождь и туман заперли людей по домам. — Паршивая погодка, — бодро сказал Сэнди. — Как будто в Англию вернулись. — Прости, я опоздал. — Ничего. Я сам пришел пару минут назад. Боюсь, начинается зима. — Мальчик сел на пятки, и Сэнди оценил его работу: — О’кей, niño. Он дал пареньку монету, тот посмотрел большими печальными глазами на Гарри: — Почистить вам ботинки, сеньор? — No, gracias. — Да ладно тебе, Гарри. Это всего десять сентимо. Гарри кивнул, мальчик подложил деревянную колоду под его ногу и принялся полировать ботинки, которые Гарри сам вычистил всего час назад. Сэнди подозвал официанта, и они заказали кофе. Паренек закончил возню с башмаками, получил свою монету и двинулся к другому посетителю, шепча просительным тоном: – ¿Limpiabotas?[49] — Бедный маленький паршивец, — сказал Гарри. — На прошлой неделе он пытался продать мне похабные открытки. Жуть! Старые шлюхи снимают панталоны. Лучше ему поостеречься, чтобы не попасть в лапы гвардейцев. Официант принес кофе. Сэнди задумчиво посмотрел на Гарри и спросил: — Скажи, как тебе показалась Барбара, когда вы виделись? — Хорошо. Мы ходили гулять в Каса-де-Кампо. Ему вовсе не показалось, что с Барбарой все в порядке. Она была замкнута, словно что-то утаивала, раньше она такой не была, но он не собирался сообщать об этом Сэнди. Верность Барбаре Гарри хотел сохранить. — Она не показалась тебе встревоженной, расстроенной? — Нет. Сэнди закурил сигарету. — Хм… С ней что-то происходит уже несколько недель. Она говорит, все в порядке, но я сомневаюсь. — Он улыбнулся. — Ну ладно, может, волонтерская работа ее отвлечет. Она рассказывала тебе? — Да. Кажется, это хорошая идея. — И вы столкнулись с фалангистами в ресторане. — Сэнди приподнял брови. — Нас слегка зацепили, — кивнул Гарри. Сэнди рассмеялся: — Гитлер однажды сказал, что фашизм превращает червя в дракона. Здесь это затронуло множество червей. Что ж, пускай себе пышут огнем и дымом. Хотя это бывает довольно утомительно. — Он улыбнулся с внезапной теплотой. — Иногда так приятно видеть серьезное английское лицо. — Странно, наверное, работать с этими людьми. Ты ведь в горном министерстве? Вроде говорил в тот раз. — Это верно, — кивнул Сэнди и пригладил пальцами усы. — Моя охота за динозаврами в конце концов оказалась не пустым делом, знаешь ли. Куда полезнее латыни, которой нам забивали голову. Я кое-что знаю о геологии… Не так давно познакомился с одним горным инженером на должности, и мы заключили сделку. — Правда? «Это Отеро», — подумал Гарри, стараясь не выдать своего интереса. — Экономическая политика Франко сводится к тому, чтобы сделать Испанию как можно более самодостаточной, — прояснил Сэнди, — полагающейся на собственные ресурсы, а не на милость иностранцев. Классический подход фашистов. То есть если занимаешься разведкой полезных ископаемых, возможности безграничны. Они даже выделяют субсидии на покрытие затрат, если ты предоставляешь экспертные заключения. — Сэнди замолчал и так внимательно посмотрел на Гарри, что на мгновение тот испугался: вдруг его раскусили. — Помнишь, в прошлый раз я сказал, что могу дать пару наводок? — Да. — Здесь можно сделать хорошие деньги, если знаешь, во что вложиться. — Я скопил немного средств своего содержания, — воодушевленно кивнул Гарри. — Иногда я думаю, что надо бы как-то их использовать, а не просто хранить в банке. Сэнди наклонился вперед и хлопнул его по руке: — Тогда я тот, кто тебе нужен. С удовольствием помогу немного подзаработать. Тем более в горном деле, в качестве награды, что ты ходил со мной охотиться за окаменелостями. — Он склонил голову набок. — Тебе ведь не было тогда скучно? — Нет, мне нравилось. — Меня это до сих пор завораживает. Все, что спрятано в земле, — сказал Сэнди, затем с солидным видом кивнул. — Посмотрим, что я смогу сделать. Мне придется осторожничать. Фалангисты в министерстве сделали для меня исключение, но они не любят британцев. — Он улыбнулся. — Я что-нибудь придумаю. Хотелось бы показать тебе, что я успешный человек. — Сэнди помолчал и снова внимательно посмотрел на Гарри. — Ты ведь немного сомневался на этот счет? — Ну… — Я вижу по твоему лицу, Гарри. Про себя ты удивляешься, что я делаю и зачем связался с этими людьми. Барбара до сих пор не может понять, у нее на лице это тоже написано. Но в бизнесе слишком разборчивым быть не приходится. — Нужно время разобраться… Тут все так сложно. На губах Сэнди промелькнула ироничная улыбка. — Сложно, ничего не скажешь. Ты ходил на прием к генералу Маэстре? — Да. И теперь должен отвести его дочь в Прадо. Нужно будет позвонить ей вечером, а то он все откладывал. — Милая девушка? — Совсем юная. На том приеме собрались одни монархисты. Фаланга им всем поперек горла. — Они хотят установления авторитарной монархии, чтобы за все отвечали аристократы, как пятьдесят лет назад. Но тогда все просто развалится. — Они рассчитывают на союзников. — Не пойми их неправильно, Гарри. Они тверды как скала. Сражались на стороне Франко во время войны. Сторонник монархистов Хуан Марч финансировал восстание в армии, с которого все и началось. — За последнее время я уже несколько раз слышал это имя. — Фаланга учитывает его общность с монархистами и связи с союзниками. Говорят, он подкупает генералов, заручается их поддержкой, чтобы удержать Испанию от вступления в войну. И тут Гарри понял, в голове у него будто светом все озарилось. Подкуп. Вот о чем говорили в тот день Хиллгарт и Маэстре. «Рыцари Святого Георгия» — это кодовые слова для соверенов. Георгий убивает дракона на аверсе. Они будут платить в соверенах, золотых фунтах. Гарри вдохнул. — Ты в порядке? — спросил его Сэнди. — Да. Просто… вспомнил кое-что. Гарри глотнул кофе и заставил себя вернуться к настоящему моменту. — Есть вести от твоего брата? — спросил он, лишь бы что-то сказать. — Девять лет ничего о нем не слышал. После исключения из Руквуда отец не подпускал меня к брату. Говорил, что я пропащий человек и нет сил понять, как можно совершать такие злые поступки. — Сэнди глухо рассмеялся. — Напустить пауков в кабинет директора. Боже, если бы он видел, что творится здесь! Ну, как бы то ни было, уехав из дома, я больше ничего не слышал ни об отце, ни о Питере, его безупречном сыне. Уверен, Пит героически исполняет где-нибудь роль армейского священника. В голосе Сэнди прозвучала горькая нотка. Он раскурил сигару. — Прости, я не хотел… — поник Гарри. — Ничего. Слушай, насчет того дела… дай мне поговорить с парой людей, тогда станет ясно, что можно организовать.